Я оглянулся. И вроде бы какая-то тень шмыгнула за колонну. Но все-таки это мне, наверное, показалось. В глазах время от времени немного мутнело. От перепада гэзэшной и уличной температуры, должно быть.
Нет, на ступенях никого, кроме нас, не было. Все сидят, лежат, едят внутри ГЗ. Все уверены, что на улице метет, метет, метет.
– Никого, – успокоил я Жанну.
– Тогда идем, – она взяла меня под руку, и мы зашагали по замершим ступенькам вниз. Вышли к заметенным снегом фонтанам.
Я хотел расспросить ее о многом, но не знал с чего начать. А она, как будто читала мои мысли, принялась рассказывать без всяких вопросов:
– После защиты диплома на юридическом я поступила в аспирантуру. Параллельно начала свою политическую карьеру. Вступила в одно оч-чень известное молодежное движение. Я была весьма амбициозна и хотела однажды стать президентом, первой женщиной-президентом России. Пока работала в этом движении, познакомилась с массой полезных людей и даже была на короткой ноге со многими известными политиками. Молодая, умненькая, симпатичненькая такая, энергичная. Все шло по плану, но…
– Но…
– Как-то все начало становиться однообразным, скучным, пресным. Желания стали просто исчезать. Но…
– Но…
Она повернула голову и заглянула мне в глаза:
– Но один хороший человек познакомил меня с каббалой. И я поняла – это именно то, что мне нужно. Я ощутила завершенность своего жизненного поиска. Каббала наполнила мою жизнь новым смыслом. Я поняла иллюзорность своих прежних стремлений, их бренность. Да, эта офисная карьера, финансовая и политическая власть – все это детская возня в песочнице. Наблюдение за людской бытовой и социальной суетой забавно и не более. Ко всем людям я стала теперь относиться одинаково: и к тем, что на лимузинах разъезжают, и к тем, что провожают их взглядами с автобусной остановки. Я всем им одинаково сочувствую. Я всех их одинаково люблю и уважаю.
Снег так громко похрустывал под ногами. Как будто прямо в моих ушах. Я даже приостанавливался, чтобы спросить и услышать ответ:
– И как же такое отношение к жизни удается совмещать с политической работой?
– А никак, – она запрокинула свою головку в небо, пытаясь поймать губами редко падающие снежинки. – Я ушла из молодежного движения. Заодно порвала со своим парнем, который является одним из его лидеров. Теперь работаю в Центре каббалы. Иногда помогаю проводить такие вот собрания, кое-что еще делаю. Но главное, продолжаю учиться, продолжаю постигать каббалу… – Жанна посмотрела на меня, облизнувшись. – Рада, что еще одним желающим познавать стало больше…
Я сказал:
– А не рано ли меня записывать в каббалисты? Может мне каббала и не подходит? Какие у вас есть ограничения? Что можно? Что нельзя?
Она сняла варежку с руки и провела пальцем по моему лицу:
– Нужно носить бороду.
– Это, в общем-то, несложно.
Провела пальцем по шее:
– Не нужно носить галстук.
– Это я с радостью. Не люблю эти удавки.
Жанна снова натянула варежку и продолжала:
– Особенных ограничений ни в еде, ни в одежде, ни в образе жизни нет. В каббале главное – это получение удовольствия, наслаждения от слияния с природой и мирозданием.
Я одобрил:
– Удовольствие – это хорошо.
Жанна глянула на меня с некоторой строгостью:
– Но это должно быть не просто личное эгоистичное удовольствие. Нужно стремиться к наслаждению другого человека. Необходимо постигнуть состояние Творца, его высшее наслаждение, которое заключается не в получении, а в отдаче.
Я как-то терял смысл того, что она говорит:
– Наверное, для меня, не очень грамотного, пока это очень сложно. А из простых вещей. Можно ли, например, выпивать?
Жанна согласно тряхнула головой:
– Можно выпивать, курить, петь, плясать, играть на музыкальных инструментах, но при получении удовольствия нельзя терять ясность мысли.
– Терять ясность мысли, – повторил я. – А, пардон, женщины?
Она засмеялась и крепко сжала мою руку:
– С женщинами есть некоторые особенности. Они не занимаются вместе с мужчинами, но могут наблюдать за транслируемыми занятиями. Как известно, мужчины более склонны отдавать, женщины – получать. Поэтому и методика обучения у них разная. И как показывает история, самые просвещенные каббалисты – это мужчины.
– Я не совсем это имел в виду?
Она снова засмеялась:
– То, что ты имел в виду, можно. Но в идеале, мужчина – последователь каббалы, должен быть женат, так как нуждается в поддержке. Серьезное духовное продвижение невозможно без помощи жены – надежного союзника. Муж – это Творец, заполняющий мир женщины духовно, материально, сексуально. Он может ей изменить, она ему – нет, как нельзя изменить Творцу… – она серьезно посмотрела на меня. – Как я сказала, я рассталась со своим парнем, он хотел только получать. И сейчас, сейчас я ищу своего Творца…
– Я не подхожу?
– Как раз провожу отбор кандидатов, – почти серьезно сказала Жанна, – и мы не зря с тобой гуляем-прогуливаемся. Ты симпатичный, умный и, главное, любознательный. Я вижу, ты стремишься к новым знаниям… Ты много познаешь, пишешь…
Я, конечно же, удивился:
– А откуда ты знаешь?
Жанна ответила очень спокойно:
– Я много о тебе знаю. Очень много…
Черт, такое впечатление, что она действительно что-то обо мне знает. Откуда? Но спросил другое:
– А что еще требуется, кроме этого… стремления?
Жанна кивнула:
– Работоспособность. Занятия каббалой проходят каждый день с 3 до 6 часов утра. Днем можно отсыпаться.
– Как-то в последнее время я как раз и живу в таком графике.
– Знаю… – кивнула Жанна. – Еще нужно приходить в школу практически каждый день для решения хозяйственных и административных вопросов.
Я нерадостно покачал головой:
– Как на работу прямо… Так не остается ни времени, ни сил на прочие увлечения – вроде книг, спорта, путешествий или отношений с надежным союзником Творца…
А Жанна продолжала:
– Еще надо быть доброжелательным. Но этого легко добиться. Когда знаешь, что подключился к высшей мудрости, напрягаться по пустякам глупо.
Наверное, глупо, но я снова вернулся в мыслях к главному, спросил, думая о взрывах и пожарах в ГЗ:
– А как каббалисты относятся к реальному миру? Не стремятся ли они его перевернуть, изменить?
Жанна меня разочаровала:
– Нет, каббалист лоялен к власти и ведет, в общем-то, обычную жизнь…
