И толстый мальчишка начал рассказ с появления лица среди звезд. Затем он кратко изложил свой разговор с богиней Фрейей, тщательно избегая упоминаний о том, как он нервничал, а потому мямлил и запинался. Он сообщил друзьям о скорой свадьбе Одина и Фрейи, а затем рассказал о милостях богини: щите, молоте, драккаре и воскрешении Медузы. В этот момент юная горгона перебила его:
— Ты только что сказал о падающей звезде, о твоем загаданном желании и моем воскрешении? Если я правильно тебя поняла, то из этого следует вывод, что я была мертва! Это так?
— Ты превратилась в пыль! — ответил Амос. — В Братели Великой ты увидела свое отражение в зеркальце Юноса. Ты его стащила у него, помнишь?
— Да, теперь я припоминаю… — сказала горгона. — Кармакас заставил меня превратить Беорфа в каменное изваяние. И это был единственный способ снять с него злые чары. И в тот момент я решила отдать свою жизнь, что спасти его. А где мы сейчас?
— Очень далеко от Братели Великой! — воскликнул Беорф. — Мы находимся на острове Фрейи, в самой середине того, что нигде не находится.
— И это не шутка, — улыбнувшись, добавил Амос.
— Я хотела бы, чтобы ты мне кое-что объяснил, Беорф, — попросила Медуза, пряча глаза под капюшоном. — Ты захотел меня увидеть даже после того, как я превратила тебя в камень… Я тебя предала, Беорф, а ты… а ты все равно думал обо мне, несмотря ни на что?
— Вот что такое дружба, Медуза, — ответил Беорф. — Иногда надо уметь прощать…
— А что случилось с тех пор, как я умерла? — снова спросила горгона.
Мальчишки звонко рассмеялись.
— Что, неужели все — правда? Произошло так много всего? — удивилась Медуза.
— Гораздо больше, чем ты можешь себе представить! — небрежно сказал властелин масок.
— Амос даже успел влюбиться в сирену, — продолжал Беорф. — Она пару-тройку раз назвала его красивым мальчиком, и этого оказалось достаточно: он влюбился без памяти!
— А Беорф, — вступил в игру Амос, — даже полдня не мог обойтись без еды и от голода сразу становился таким забиякой!
— Впрочем, я и сейчас ужасно голоден, — весело заявил толстяк.
— Ну-ка, быстро выкладывайте мне все! — приказала Медуза. — Мне просто не терпится узнать о том, что я пропустила…
Мальчишки принялись подробно рассказывать девушке обо всех своих приключениях. Они вспомнили о возвращении Йона Очистителя, о Лолье, красноколпачниках, о своем путешествии в Рамусбергет и о яйце дракона.
Амос и Беорф рассказали о проклятии, обрушившимся на беоритов, об Упсгране, о Сартигане и масках Амоса… О феях Таркасисского леса, о Юносе, об исчезновении Фриллы и смерти Урбана, не забыв ни о чем.
Под конец Медуза воскликнула:
— И все это произошло с вами за один год?! Невероятно!
В этот момент Амос почувствовал дурноту. Властелин масок бросился в сторону, и его стошнило.
— Что случилось? — спросил Беорф.
— Все в порядке? — забеспокоилась Медуза.
— Нет, совсем не в порядке! Что-то сжимает мне сердце и душу. Какое-то предчувствие сидит во мне и говорит, что я должен вернуться в пещеру и помочь раненому дракону. Я должен везти его в Упсгран, но сам не знаю, зачем. Чем больше я пытаюсь выбросить эту мысль из головы, убеждая себя, что это просто смешно, тем сильнее меня тошнит. Это же невероятно! Это чудище опасно и очень агрессивно. Сартиган был прав: драконы — ужасные твари, созданные, чтобы подавлять и сеять смерть.
— А у меня есть идея, — сказала горгона. — Мы возвращаемся, чтобы посмотреть на это знаменитое чудовище, и если оно попытается причинить нам зло, я взгляну ему прямо в глаза и превращу его в камень! По-моему, неплохо, правда? Раз уж я здесь, вы можете использовать меня, чтобы защитить свои тылы!
— Идея превосходна! — согласился Амос. — В таком случае мое сердце будет спокойно. И тогда посмотрим, обоснованны ли мои предчувствия или нет.
— Есть одна маленькая загвоздка, — вмешался Беорф. — А как мы спустимся в пещеру? Хочу тебе напомнить, что она находится ровно посередине скалы, и спуск по отвесной стене без веревки — это чистое самоубийство.
— Но я и здесь могу вам помочь! — воскликнула Медуза. — Напоминаю вам, что у меня под плащом спрятаны крылья. Разумеется, я не умею летать, но я умею… планировать. Конечно, я не могу купаться в облаках, как птица, но легко могу броситься со скалы и контролировать свое падение с помощью ветра. А если вдруг мне не хватит ветра, то Амос всегда сможет мне его прислать, не так ли?
— Совершенно верно, Медуза, — проникновенно ответил Амос. — Давно пора тебе было стать бок о бок с нами!
— Я с этим полностью согласен! — крикнул Беорф, улыбаясь во весь рот.
— Тогда нечего тут прохлаждаться, вперед, за дело! — крикнула горгона. — Мне надо поучаствовать в стольких приключениях, чтобы вас догнать!
* * *
Трое друзей зашагали к скале. Дул сильный ветер; в небе парили сотни крупных белых птиц с желтыми головами.
— Ветра для меня вполне достаточно, — уверяла Медуза. — Если вы хотите, я брошусь вниз и буду планировать к пещере. Как только я попаду внутрь, я разведаю обстановку и подам вам знак! Хорошо?
— Отлично! — немедленно согласился Амос. — А я тоже буду готов на случай, если ветер ослабеет.
— А я, — сказал Беорф, — да, что же я… а я скрещу пальцы на удачу!
Горгона повернулась к обрыву и сбросила плащ. Мальчики увидели, как она расправляет два больших крыла. Волосы-змеи на ее голове пришли в движение от ветра. Поскольку до этого Медуза не снимала капюшон, чтобы скрыть свои глаза, Амос и Беорф впервые созерцали ее шевелюру. Бесконечное шевеление змей было очень впечатляющим. На ярком послеполуденном солнце золотистые волосы переплетались, образуя живые кольца и петли, и сверкали, как настоящее золото. Это видение, одновременно ужасное и прекрасное, на несколько секунд буквально заворожило властелина масок и человекозверя.
— Ну, я пошла! — крикнула Медуза.
Горгона расправила большие крылья и бросилась с вершины скалы. Ее ловко подхватила волна воздуха. Медуза умело чередовала восходящие потоки и резкие порывы ветра.
Она быстро достигла входа в пещеру. После нескольких попыток она ступила на площадку перед пещерой грифона. Стремительно сложив крылья, юная горгона легко проскользнула в отверстие грота.
«Мне удалось сделать это! — подумала она. — Теперь осталось узнать, здесь ли еще дракон!»
Медуза споткнулась о неподвижное тело грифона и направилась в глубь пещеры. Ее внимание привлек громкий хрип. Чудище действительно было на том же месте, спрятавшись среди лошадиных скелетов. Его тело покрывали сгустки запекшейся крови, на нем зияли огромные открытые раны. Частые судороги сотрясали тело дракона. В последнем усилии он едва приоткрыл один глаз и тут же впал в беспамятство.
