Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Село Горня оправдывало свое название — в таких горах находилось, что у машины от натуги мотор перегрелся. Решено было грузовик поставить в леске, у заросшего склона, хорошенько замаскировав. Ребенка под присмотром посестримы, а также цыганку и корову оставили при «Заставе». Златыгорка сейчас же вытащила из-за голенища ножик и, срезав длинную ореховую вицу принялась выстругивать лук, — дескать, на всякий случай. Шишок вздохнул, но ничего не сказал насчет того, что куда уж тут с луком против гранатометов…
Жаворонку наказали приглядывать за Горданой. Птах прощебетал: будьте, де, покойны, ежели что не так — так я ей мигом шары-те повыклюю! Ну а соловья взяли с собой — в качестве разведчика. И пошли. И полетели.
Сельцо Горня располагалось в ложбине меж двумя горными отрогами; разведчикам удалось незамеченными подняться на поросший ежевикой взгорок и из колючек понаблюдать за шиптарами. Домовик из левого рукава достал очень нужную сейчас вещь: цейсовский бинокль, пояснив мальчику, дескать, у твоего дедушки Серафима Петровича на фронте такой же был, трофейный! Долго лежали в иглистом пологе и, передавая друг другу бинокль, по очереди, сквозь щетинистую с исподу листву, глядели.
Дома из шлакоблоков, двухэтажные, в цветущих садах — и аж до колючника доходит весенний дух: Шишок с затяжками вдыхает пьянящий запах цветенья. Во дворах, за каменными заборами женщины снуют по хозяйству, опять же — множество ребятишек. Псы огромные, рыжие, лохматые, вроде кавказских овчарок, а морды тяжелые, как у ротвейлеров, и такие же черные, — но где же, где же тут желтый, как песок пустыни, Ерхан?.. Нет, не видать…
Орут голосистые петухи. Вроде село — как село. Но вот из одного дома выскочил мужик в березовом камуфляже (эта форма, небось, и подвигла Березая на то, чтоб пойти с чужанами), за ним другой вышел — в болотке, сел на крыльцо и принялся автомат чистить. Еще один — в окошко видать — по рации с кем-то связывается… Все понятно — боевики OAK на месте! И откуда-то заунывная песня доносится:
Спрашивает меня шиптарица:
Разрушена ли Грачаница?
Стыжусь, что еще нет,
Но не гневайся, любимая, —
Счет уж на минуты идет…
Переглянулись Ваня с Шишком: что это за Грачаница, которую мечтают разрушить шиптар с шиптарицей?
Но где же искать Березая? Что-то не видать полесового… А ну как его здесь нет?! А ну как давным-давно слинял лешачонок и затерялся в злых Балканских горах… И все же: надо ведь поразведать! Решили пустить соловья, глядишь — высмотрит птах лешака, а может, и желтого пса увидит!..
Полетел соловейко, сел на ветку ближайшего к крайнему дому дерева, после к другому жилищу метнулся, потом — к следующему… И на задние дворы позаглядывал: к курам, клюющим пшено, посудачил с гусями да утками, попутно перехватив там да сям по зернышку. И дальше, дальше летит серенький разведчик.
И вот уж вернулся. Сообщила домашняя птица, что Зеленую Бороду в яму-зиндан посадили, где будущих мертвецов держат, и по слухам, сегодня, де, будет кровавый пир: псы шаргорские больно уж радуются, — дескать, достанутся им чьи-то потроха…
Ваня охнул, а Шишок выругался. Хотели послать птицу поразведать, где та яма-зиндан находится, — оказалось, соловей уж все уточнил: в шестом отсюда дворе. Дескать, запор там крепкий, ой, а крышка-то стальная — не прогрызть Древожору таковскую…
Шишок, избавившись от бинокля, вытащил из левого рукава подручного — немого мальчишку на побегушках. Понятливый мальчишок-с-локоток без слов знал, что делать: оседлал соловейку, и птах скрытно полетел к заднему двору шестого дома.
Уселся мальчишок на ветке, ножки свесил, а соловей рядом — не видать разведчиков среди частых белокипенных цветков старой груши. Только пчелы да шмели досаждают. Долго ждали птах с ручным мальчишкой, подкрепились на пару гусеницами да жучками… Наконец вывернула из-за дому женщина в широких штанах, направилась к зиндану. И тут же всадник на крылатом коне спланировал к забору, мальчишок на ходу соскочил и укрылся за корытом с утячьей водой.
Женщина открыла ключом замок, крышку с трудом отодвинула, нагнулась и прокричала в темную яму: дескать, серборез уж точат, готовьтесь, плюнула вниз — и крышку закрыла, а ключи сунула в карман шаровар. Подбежали к женщине утки с курами, стали, путаясь в ногах, попрошайничать, мальчишок в суматохе забрался на спину белого петуха и сзади, цепляясь острыми коготками, вскарабкался по широкой штанине, сунул ручонку в карман, схватил ключ — и тут же обратно, кочету на спину. Оттуда — кувырк на землю: и за корыто. Женщина остановилась, оглянулась: ничего подозрительного не заметила, ногу сквозь штанину почесала — и продолжила свой путь. А соловейко доставил разведчика в кусты ежевики.
Темноты-то ждать — это кровавого пира дожидаться ведь! Поэтому решили действовать немедленно. Совместно попросили Полудницу Полдневную лучами солнечными застить глаза шиптарам, шиптарицам и шиптарятам, чтоб не заметили они человека с домовиком, Ваню да с Шишком. А еще поклонились всем четырем ветрам, чтобы ветры их не выдали шаргорским псам, а дули бы не от разведчиков, а к ним — так, чтобы духа их лохматые псы не учуяли. А для верности еще посыльного-малютку отправили на ближайший двор стащить грязные обноски, которыми понатерлись — так что стало от них нести шиптарами. Шишок ажно нос на сторону своротил от собственного духу.
Спустились с ежевичного склона, открытое место миновали по-пластунски, перекатились в какую-то канаву: вот и бетонный забор крайнего дома, обошли его, и с задов, по саду, по виноградарью, перебегая от ствола к стволу, от голой лозы к лозе, где ползком, где кувырком, кое-как добрались до шестого подворья. Шишок переметнулся через двухметровую ограду, Ване помог миновать препятствие и велел хорошенько по сторонам смотреть. Мальчик глядит, а коленки-то подрагивают. Голоса слышны, но никто пока на зады дома не суется.
Шишок же подскочил к злой яме, отомкнул замок, крышку отодвинул — и выпустил из левого рукава веревочную лестницу: дескать, Березайка, гад, вылезай скорей! И вот уж лешачонок показался в дыру: бороды-то нет, видать, с голодухи всю объел — торчат одни голые вички. Но не один лешак-от, тащит за собой какого-то тощего человека, только разинул лешачонок рот, чтоб сделать очередное диспетчерское объявление, как домовик пасть ему заткнул — молчи, де, сами все знаем: «серборез уж точат», серба надо брать с собой! А мужик жмурится — после тьмы-то, ничего, знать, не видит! А на правой щеке у него — вот диво! — родинка в виде креста.
И шепчет пленник:
— Ох, прошу вас, оставьте меня тут, со мной вам одна морока!
Но Шишок уж за шиворот драного свитера вытащил доходягу. А тот никак не успокоится: ох, спасибо, де, вам, не знаю, как вас звать-величать. А я, де, Боян Югович.
— Ладно, ладно, — бормочет Шишок. — После!
Ваня с Березаем под мышки подхватили лядащего и потащили к забору, переметнулись на ту сторону, но лешачонок тут застопорился и дал-таки справку: дескать, бездомным животным запрещается находиться в залах вокзала. Благодарим за внимание! Повтор-ряю!
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
