Раздеваться?
На вопрос, все ли понятно, модели согласно закивали головами, и репетиция началась. Мощная стереосистема наполнила зал оглушительным грохотом танцевальной музыки, и первая группа моделей вышла на подиум. Поначалу девушки натыкались друг на друга, и им едва удавалось сохранять равновесие на высоченных каблуках. Следующая группа попыталась исполнить свой выход с большей осторожностью, и модели нервно обходили друг друга. Координатор шоу рвала на себе волосы. После часовой нервотрепки сценарий упростили.
Шоу сократили до двадцати одной минуты.
После репетиции девушек вновь собрали в примерочной. Лулу была вне себя. До начала шоу оставалось всего сорок пять минут, а ей предстояло сделать макияж восьми моделям и сотворить восемь элегантных причесок. Лулу работала в одиночку, и рассчитывать на чью-то помощь не приходилось.
Ровно через сорок минут, когда Макейди уже проверяла, не испачканы ли зубы помадой, в примерочную вплыла Бекки Росс в смелом платье собственной марки. Сегодня ее волосы были очень длинными и очень светлыми. Мак подозревала, что без наращивания тут не обошлось. Бекки действительно выглядела ослепительно. Несомненно, она несколько часов работала с персональными визажистами и парикмахером над макияжем и прической.
Она прошлась за кулисами, придирчиво осмотрела принаряженных и готовых к выходу моделей и, нисколько не смущаясь, сказала:
— Можно распустить им волосы? Я хочу, чтобы они были длинными.
У координатора лицо стало белым как мел, а у Лулу — еще бледнее: до начала шоу оставалось пять минут.
Волосы быстро освободили от заколок и шпилек, через пятнадцать минут модели вновь были готовы и Бекки вышла на сцену для анонса.
Макейди выходила первой, и, стремительно двигаясь по подиуму в горячих лучах юпитеров, она ощущала на себе оценивающие взгляды невидимой толпы. С ее ростом, да еще на высоких каблуках, она заметно возвышалась над группой остальных моделей.
За сценой, как обычно, царил хаос. Модели в одних прозрачных трусиках-стрингах сновали меж ошалелых костюмеров, пытаясь влезть в наряд для следующего выхода. У Мак было тридцать секунд на переодевание, и трое стилистов одновременно всовывали ее в черные колготки, застегивали, причесывали и вносили последние коррективы в ее облик. В конце шоу Макейди и семь других моделей под аплодисменты публики двумя элегантными шеренгами вышли на сцену. Фотографы источали улыбки, радуясь возможности бесплатной съемки, но модная элита выражала сдержанное одобрение. Хотя на шоу и была потрачена уйма времени, сил и денег, у Макейди возникло подозрение, что мероприятие было скорее рекламной уловкой, а не праздником моды.
Толпа начала расходиться, и в зале все отчетливее слышался восторженный щебет Бекки Росс, которая делилась своими дизайнерскими идеями с кучкой телевизионщиков. Ей был всего двадцать один год, но с прессой она общалась вполне профессионально — снабжала газетчиков остроумными репликами и не забывала позировать исходящим слюной фотографам.
Остерегаясь таблоидных коршунов, которые жаждут покопаться в деле Кэтрин, Макейди тихонько просочилась сквозь толпу, пристроившись за официантом, и скрылась за дверью служебного выхода. Она прошла мимо тележек с миниатюрными закусками из козьего сыра, вафель и ветчины по лабиринту подсобных помещений и наконец выбралась на улицу.
Глава 21
Терпение.
Ожидая, пока его девушка покажется в дверях демонстрационного зала, он изо всех сил старался скрыть нарастающее возбуждение. Словно у кошки, вышедшей на охоту, движения его были медленными и осторожными вплоть до самого момента атаки. Он представлял себе ее лицо под густым слоем грима, изгибы ее тела и изящные ступни, обутые в туфли на шпильках специально для его удовольствия. Она отправится домой одна, и он овладеет ею, когда представится идеальный момент. Он знал это. Фото, найденное в бумажнике Кэтрин, было послано самой судьбой, так же как и письмо, которое словно просило выставить на всеобщее обозрение тело Кэтрин, творение его рук, так чтобы она тоже могла посмотреть на него на пляже. А теперь девушка, которую он считал своим призом, ходила по подиуму в сексуальных платьях и на шпильках, только для него, и скоро она достанется ему. Ожиданию придет конец.
Тем временем уже стали выходить другие модели, болтая и хихикая; некоторые из них, словно хомяки, что-то ели. Макейди среди них не было.
И это хорошо. Он хотел, чтобы она осталась одна.
Прошло еще минут двадцать, и в его душу стало закрадываться сомнение. Все гости и другие модели уже ушли, так где же его приз? Он заглянул в зал. Восходящая звезда беседовала с репортерами возле сцены, а больше никого в зале не было. Где же Макейди? Как она умудрилась ускользнуть?
Жгучее разочарование завладело им, очень скоро сменившись бешеной яростью. Еще ждать? Нет! Он не хотел больше ждать. Он требовал удовлетворения. Он отошел от дверей и, затерявшись среди вешалок с дизайнерской одеждой, усилием воли заставил себя заглушить ярость, приберечь ее для более удобного случая.
Найдя уголок, где его никто не мог видеть, он встал на колени и обхватил руками голову.
Через несколько минут показалась звезда «мыльных опер» в сопровождении двух молодых людей, которые тащились следом. Поправляя на ходу платиновые волосы, она произнесла:
— Успех был ошеломительным! И в Лос-Анджелесе меня тоже полюбят, я в этом уверена.
Она шла к лифту, соблазнительно покачивая бедрами, и ее загорелое тело умело балансировало на высоченных шпильках.
Он получит удовлетворение.
Бекки Росс и ее спутники вошли в лифт, даже не обратив внимания на мужчину, который проскользнул в кабину вслед за ними.
Глава 22
Дома Макейди вытянулась на диване, приподняв ноющие ноги. Она невольно погрузилась в размышления, и ей вдруг захотелось пофантазировать насчет того, как она вернется в Канаду. Она представила, как они всей семьей отправятся к сестре смотреть новорожденного, она обнимет Терезу и поздравит ее. «О, какая молодец! — станут говорить домашние, а потом обернутся к Макейди и покачают головой: — Ни детей, ни мужа, ни матери, а теперь и лучшей подруги нет. Бедная девочка!»
Какая тоска! Макейди ненавидела, когда ее жалели или постоянно напоминали о самом больном.
Вот почему она почти никому не рассказывала про Стенли.
Вооруженный электрошокером и оружием, этот незнакомец чуть не лишил ее жизни полтора года назад. Стыдиться тут, собственно, было нечего, но постоянные напоминания о случившемся были ей неприятны, и она замкнулась в себе. Знали только отец и полиция. Ну и Кэтрин, конечно же, которая потом так помогла ей. Это она держала ее руку, когда Мак в третий раз пересказывала детали происшествия очередному ванкуверскому детективу. Интересно, всем жертвам уличных ограблений задавали так много вопросов? И таких интимных? От которых она самой себе казалась подследственной. В итоге дело закрыли за недостатком улик. Если бы законы были иными, она не сомневалась, что и приговор был бы другим.
