то их мы оставили. И поскольку Налле однажды пообещала услугу племени Срединных равнин, именно сюда мы и возьмем последнюю группу холостяков, страдающих брачной лихорадкой. Они настолько сумасшедшие, чтобы размножаться, они не спрашивают, к каким видам женщин мы их ведем. Хотя они в таком плохом состоянии, мы не думаем, что мысль о людях заставит их колебаться.
Выполнение клятвы оказывается для Налле большой наградой; вместо того, чтобы доставить Златоглазок и немедленно уйти, жители Срединных равнин настаивают на том, чтобы Налле соглашалась на обмен на драконов, которых мы привезли им, поскольку самцы привязываются к женщинам и начинают превращаться в помешанных на спаривании мужчин.
Мы делаем ставку на торговлю нитками для плетения цветов, которые понравятся Налле. Племя Срединных равнин являются экспертами в нанесении красок и пигментов на шерсть и кожу, а также в обширных стаях интересных существ (лам, как их называет Налле, и мне любопытно, какие ламы могут быть на вкус, но Налле говорит мне это было бы неодобрительно, если бы я съел хоть что-нибудь), у этого племени есть что предложить, чего Налле никогда раньше не видела.
Я узнал, что она отдает предпочтение цветному аметисту. Она покраснела, когда признала это предпочтение. Странная реакция, подумал я, пока ее глаза не встретились с моими, и я вспомнил, как пометил ее спину своей спермой, своей спермой цвета аметиста.
Это открытие заставило меня усмехнуться.
Я поклялся подарить Налле все, окрашенное в цвет аметиста, с этого момента.
Когда мы возвращаемся в наш собственный клан, мы с Налле глубоко обсуждаем, на что может быть похоже наше смешанное потомство.
— Несмотря ни на что, — обещаю я ей, ставя ее на ноги, — Я, как твой способный Хохлатый Мерлин, конечно, буду принимать участие во всех аспектах воспитания нашего потомства так же, как и ты.
Налле гладит меня по передней лапе.
— Есть несколько вещей, которые ты не можешь делать.
Я наклоняю голову, глядя на нее.
— Назови их.
— Ты не можешь рожать.
Мой хвост переворачивается, прежде чем дернуться в другую сторону.
— Ну, я выпускаю тысячи и тысячи спермы. Возможно, это форма родов.
Налле останавливается и бросает на меня тревожный взгляд.
— Когда я забеременею, тебе лучше надеяться, что я забуду этот разговор. И я предлагаю тебе больше не упоминать об этом.
Странная женщина.
— Все в порядке.
Я шаркаю крыльями.
— Какое следующее несходство?
Она сгибает колени и наклоняется, пока почти не перевернется, вставая. Ее голова полностью наклонена так, что она смотрит на мою ходовую часть.
— У тебя нет сосков. Значит, производство молока тоже отсутствует.
— Неправда, — гордо говорю я.
Она выпрямляется и смотрит на меня широко открытыми глазами.
— У тебя есть соски? Эта работает?
Я вдыхаю дым и хихикаю.
— Это было бы просто странно. Нет, Хохлатые Мерлины выделяют растительное молоко для наших детенышей.
Налле снова останавливается.
— Что теперь?
Я указываю на свою шею.
— Видишь это? Это мой зоб. Когда наша кладка вылупится, я буду кормить грудью, выделяя желтое полутвердое вещество с высоким содержанием жиров, белков и полезных бактерий.
Налле быстро моргает.
— Откуда это взялось?
— Отсюда, — повторяю я, постукивая по зобу.
— Откуда вообще там, берется секреция? Ты ешь какую-то особую жидкость или…
— Моего обычного рациона будет достаточно. Мне просто нужно съесть побольше еды.
— Боже…
Я наклоняю к ней голову, но продолжаю.
— Что касается того, откуда берется молоко, то подкладка моего зоба будет постепенно отслаиваться и превращаться в эмульсию. Я буду извергать это для наших потомков, пока они не будут готовы покинуть гнездо.
Налле прикрывает рот рукой.
Я подталкиваю ее мордой.
— О-о-о, дрхема, оставайся здесь. Я чувствую запах антилоп! Они быстро становятся моим любимым блюдом для охоты. Не говоря уже о том, что мы обеспечим еще одну отливку коричневого цвета для нашей коллекции. Мне очень нравится, сколько у нас в этой тени.
Налле прикрывает глаза другой рукой.
— Ура, — слышу приглушенно, как она бормочет.
Я бежал по траве к стаду, чувствуя себя легким, счастливым и радостным, как и моя пара.
* * *
Налле
— Угу, — стону я в руки, волоча ноги обратно в деревню.
— Что с тобой не так? — спрашивает Вестра, неся гуся Ингрид.
Немного удивительно видеть, что она держит собственного гуся. Дракон Вестры (Данелаг) обычно назначает себя хранителем гусей, ухаживая за птицей, словно это их пернатое дитя.
И поскольку она здесь, я решила, что, поскольку она связана с братом Халки, она может захотеть узнать то, что я только что узнала.
— Ты знала, что драконы производят молоко?
Вестра хмурится, скорее с любопытством, чем с недоверием.
— Как?
Что-то с ней происходит, ее брови приподнимаются, а губы растягиваются в улыбке.
— Подожди, они как голуби?
Я смотрю на нее.
— Они что, как голуби? Они драконы.
Вестра вращает указательным пальцем, вращая все запястье.
— Верно, верно — но они срыгивают «молоко», не так ли?
У меня отвисает челюсть.
— Иногда ты меня пугаешь. Я даже не хочу знать, откуда ты это знаешь.
Вестра закатывает глаза.
— Разве ты не видела, чтобы голуби кормили своих птенцов?
— Не могу сказать, что обратила внимание. Глупая я, я никогда не думала, что тайны кормления голубей будут иметь отношение к чему-либо в моей жизни.
— Разве ты не ошиблась?
— Видимо. Хорошо, я найду кого-нибудь еще, чтобы поделиться этой новостью. Кого-то, кто будет в ужасе вместе со мной.
Вестра ухмыляется.
— Ты думаешь, это будет иметь значение для любого из нас?
Я делаю вид, что вздыхаю, признавая поражение, но улыбаюсь. Потому что мы счастливы. После того, как Тэмворт и Данелаг нашли пары среди моих соплеменников и были довольны развитием, они выследили еще больше холостяцких драконов, пока в нашем племени не осталось ни одной незамужней женщины.
Теперь, благодаря Халки, Данелагу и Тэмворту, мы также расширяемся до соседних племен. Если мы поторопимся, мы могли бы помочь спарить кучу драконов, страдающих от брачной лихорадки, с человеческими женщинами, которые полюбили бы преданного, заботливого, мужественного мужчину. Один из них с некоторыми эксцентричностями, но, эй, друзья-драконы никогда не бывают скучными.
— Налле, я вернулся! — объявляет моя нескучная пара, плавно приземляясь рядом со мной и Вестрой.
Я опираюсь на его переднюю лапу, и мне не стыдно за то, что я смотрю на него с обожанием. Итак, он эксцентричный. Он тоже замечательный.
— Тебе понравилась антилопа?
— Безмерно. Спасибо за вопрос.
— Удалось ли тебе добавить в коллекцию еще один особый желтый оттенок?
Халки выглядит довольным, что я спросила, и садится на корточки.
— Я скоро добавлю.
Его живот слегка судорожно подергивается, это первый признак того, что он собирается отрыгнуть отливок.
— Отлично.
Я бросаю взгляд через плечо на Вестру, которая усмехается и идет прочь, вероятно, чтобы воссоединиться со своим собственным драконом. Ингрид следует за ней,
