Офелии после поездки в приют для собак. Она рассказала ей о переезде, о Леоне, о ребенке и почти обо всем остальном.
Но она не рассказала ей всего. Она никогда не смогла бы рассказать своей сестре о сделке, которую заключила с Леоном. Она никогда не смогла бы объяснить ей.
— Он здесь? — спросила Офелия, как только дверь закрылась. Глаза сестры сияли так ярко, что Этти не могла выдержать ее взгляда.
— Нет, он в своем офисе, это не в этом здании. У него запланированы встречи. — Этти была рада, что Леон покинул Кавендиш‑Хаус.
— Когда я смогу с ним встретиться? — Офелия подпрыгнула. — Я не могу дождаться встречи с ним.
Этти поморщилась. Это было намного хуже, чем лгать Джесс и Джоэлю.
— Он очень занятой парень.
— Ты должна познакомить нас. Пожалуйста! Приезжайте ко мне!
Этти кивнула. Но она не хотела, чтобы Офелия познакомилась с Леоном. Она не хотела, чтобы все это стало реальным.
— Что случилось? — Офелия замерла и нахмурилась. Очевидно, от нее не ускользнуло озадаченное выражение лица Этти.
— Ничего, я просто… удивлена, что ты внезапно появилась здесь. — Этти улыбнулась, но они были сестрами и понимали друг друга без слов. Офелия поняла, что с ее сестрой что‑то не так.
— Ты приятно удивлена или наоборот?
— Приятно удивлена, но, если ты опоздаешь на свою конференцию, я буду расстроена.
Офелия улыбнулась, но ее взгляд все еще был настороженный.
— Ты любишь его, Этти?
У Этти перехватило горло. Она не могла ответить на этот вопрос. Она не могла ответить на этот вопрос даже себе. Она почувствовала, что краснеет.
— Ты счастлива? — Улыбка Офелии была такой милой, такой заботливой.
Сейчас ей предстояло солгать. Но она все еще не могла заставить свой голос работать. Она заставила себя кивнуть и несколько раз моргнула, чтобы Офелия не заметила слез в ее глазах.
— Этти! — Офелия обняла ее. — Я беспокоюсь за тебя!
— Гормоны, — прохрипела она, а затем рассмеялась, чтобы скрыть свои истинные чувства. — Я в порядке.
— Ты уверена?
— Совершенно уверена. Давай выпьем горячего шоколада.
Через полчаса Этти поцеловала сестру на прощание и отвела ее на стоянку такси. Она стояла на тротуаре и смотрела, пока такси не повернуло за угол. Хорошо, что это был мимолетный визит. Но что ожидает ее в дальнейшем? Она должна будет представить Офелию своему жениху. Нет, она не готова лгать своей сестре — не более того, чем она солгала несколько минут назад. Она же не будет держать ее в неведении до конца своей жизни. Она не сможет лгать своему ребенку. Она не сможет лгать себе.
Ее сердце болело.
«Ты так много работала, так долго».
Да, и она заслужила это повышение. Она знала, что хорошо работала.
«Ты заслуживаешь счастья… Ты счастлива?»
Она должна быть счастлива, верно? Но нет, она не чувствовала себя счастливой. Она чувствовала себя в ловушке и все больше боялась, что попала в зависимость от Леона. Должен был быть другой путь. Она не могла жить с этой ложью. Она не могла лгать тем, кого любила, — никому из тех, кого любила. Даже ему.
— Этти, ты в порядке?
Она обернулась и увидела Джоэля на тротуаре рядом с ней. На его лице было написано беспокойство.
— Все хорошо, спасибо, Джоэль. Я просто собираюсь прогуляться.
Ей нужно было время подумать о том, как она будет жить дальше. Она еще не знала ответа на этот вопрос, но что‑то должно было измениться. Бесцельно бродя по улицам, она дошла до станции пригородных электричек. Не отдавая себе отчета в своих действиях, она села в поезд, идущий по знакомому маршруту. Она не собиралась туда ехать, но когда приехала, то поняла, что именно это ей и было нужно.
В ее квартире было холоднее, чем обычно. Квартира была почти пуста. Леон нанял профессионалов, и все ее вещи стояли упакованными в несколько коробок. Мебель оставляли для следующего жильца. Она взглянула на подоконник. Даже ее растения, ее пряные травы, не нуждались в ней больше. Они засохли, так как их не поливали несколько дней. Но это был ее дом. И в этом доме она была честна с самой собой. И счастлива.
Ей нужно было снова обрести контроль над происходящими в ее жизни изменениями. До сих пор она позволяла Леону диктовать, как ей следует поступать. Она устала, была ошеломлена и смущена. Этти была сейчас не самой собой и понимала, что не сможет играть по его правилам в дальнейшем. И она знала, что должно было случиться: она не будет подписывать этот контракт. Она не может остаться с Леоном. Она не будет жить во лжи до конца своей жизни. Ложь медленно, но верно разлагала бы ее существование.
Да, она любила его. Она влюбилась в мужчину, который ее не любил. Все как обычно.
Но сейчас все было иначе, чем с ее бывшим. Этти не любила того парня. Она не знала, что такое любовь, пока не встретила Леона. Любовь, желание, смех, настоящее общение… на мгновение ей приоткрылась завеса, скрывающая от нее ту жизнь, которая была бы возможна, если бы Леон тоже ее любил.
Она посмотрела на изумруд на пальце. Кольцо было редкой красоты, но в нем не было сердца. У него должно быть сердце, такая красота не может быть пустой. Она сняла кольцо и положила на стол. Затем легла на свой старый диван и свернулась на нем калачиком. Ей нужно было продумать, как она сможет жить с Леоном по его правилам, ей хотелось бы, но как он считал возможным. Внезапно она почувствовала, как сильно она устала. Ее глаза закрылись сами собой.
Через час ее разбудил стук в дверь. Она посмотрела в глазок и испуганно отпрянула от двери.
— Что ты здесь делаешь? — Она впустила Леона и стала нервно одергивать свою одежду, увидев мрачное выражение его лица.
— Мне позвонил Джоэль. Он беспокоился о тебе.
— Почему? Как ты узнал, где меня найти?
— Я увидел, что ты оставила свой телефон в Кавендиш‑Хаус, и просто предположил, куда бы ты могла пойти, — сказал он холодным голосом. — Джоэль рассказал мне, что к тебе приезжала Офелия. Как у нее дела?
— У нее все хорошо. В самом деле. Она счастлива.
— Я рад.
Этти сжала губы. Он был явно недоволен.
— Мне жаль, если я заставила тебя волноваться, — призналась она.
Он не ответил. Он увидел кольцо на столе и не отрывал от него взгляда.
— Я не подпишу этот контракт, Леон, — выпалила она, не в силах больше скрывать
