было бы что-то невозможное: мальчик семи лет и хранитель. Да, он был силен, все это подмечали. Помогал родителям, да и животные к нему тянулись. Но какого же было наше удивление, когда спустя месяц мы проходя через портал почувствовали, что нас впускает в Сад хозяин.
Он совершил ритуал. Этот мелкий дурак, вбил себе в голову что в память о родителях, он не имеет права бросить Сад, что он его выходит и спасет. Тем более в другом мире у него есть невеста, которая придет и поможет ему. И они будут любить друг друга как любили друг друга его родители…
Слова Элизы проделали пустоту в теле Алины, которую уже ничем нельзя было заполнить. Она поднесла руки к глазам, тщетно пытаясь остановить поток слез, текущих из них.
Но Элиза продолжила свою экзекуцию.
— Мы не могли приходить к нему часто. Ставили график, чтобы бывать у него в разные дни. Но нас тогда было всего четверо: мои мама и папа, я и мой пятилетний брат. Такие себе помощники.
Мне страшно представить каково было Эрику. Мы находили его без сил возле дома на траве, он частично терял магию, потому что отдавал слишком много оставшимся животным, чтобы выходить их, он разбирал завалы, что остались после мародеров, чинил этот дом, который почти лежал в руинах. У него не было детства. Сад стал его жизнью. Поэтому он должен его спасти и стать счастливым. Чтобы все было не зря.
Алину будто окунули в ледяную воду: тело одеревенело и его будто насквозь прокалывали тысячи иголок. Элиза тоже тихо плакала, вытирая слезы рукавом свитера.
Оставаться больше в столовой не было сил. Алина выбежала из комнаты, бегом поднимаясь по ступеням вверх. Он терла глаза пальцами и задыхалась.
Возле своей двери она встретила Эрика, который один возвращался с крыши. Тот увидев ее состояние, подбежал к девушке, обхватив лицо руками и всматриваясь в него. В его глазах была неподдельная тревога как будто и не было их ужасной ссоры:
— Алина, что случилось? Почему ты плачешь? Что-то болит? Тебя Элиза обидела?
Она только мотала головой. Сейчас девушка не могла не то что говорить с ним, даже видеть его для нее было подобно изощренной пытке.
Ее сотрясало от дикого чувства вины, от осознания тяжести своих поступков и сказанных ему ранее слов. Ей хотелось только уединения. Поэтому она вырвалась из его рук и захлопнула дверь, скатившись спиной по ней вниз. Она слышала, как Эрик стучался и просил впустить его. А после неудачных попыток, слышала, как он стремительно спускался по лестнице.
ГЛАВА 12
Девушку мучили кошмары. Она видела смерть Эрика. Мужчина из ее видений лежал на ступенях каменной арки. Он был бледен, глаза его были закрыты, а под ними залегли синяки; он тяжело дышал: из груди то и дело вырывались хрипы. Девушка протянула к нему свои руки в желании помочь, но стоило ей коснуться его лица, Эрик распахнул глаза и обхватил рукой ее запястье. Его взгляд был затуманен — мужчина не узнавал ее.
— Это я, Эрик, Алина.
— Ты не должна здесь быть. Я жду ее.
— Кого ее? О ком ты говоришь?
— О моей паре.
— Это я, Эрик… Я твоя пара…
Тут его взгляд на секунду прояснился чтобы в следующее мгновение она увидела, как в них померк свет.
И девушка проснулась. Ее подушка была мокрая от слез и за всю ночь у нее не появилось даже шанса просохнуть.
Было раннее утро. В комнате царил полумрак и было обжигающе холодно — вчера она так и уснула с настежь открытым окном. Девушка вздрогнула.
Теперь, когда она знала многое о нем, тяжело было мыслить объективно. И хотя она знала, что затея может быть провальной, решила во чтобы то ни стало поговорить с Эриком. Сунув ноги в домашние тапочки, она вышла из комнаты и остановилась в нерешительности у его двери. “Что я ему скажу? Привет, мне так жаль? Тьфу. Еще и выгляжу как чучело “: подумала она расчесывая пальцами образовавшиеся за ночь колтуны.
За этими рассуждениями ее и застал Эрик, который открыл дверь как раз в момент, когда она закатила глаза, злясь на себя и свою глупость.
— Что ты делаешь возле моей двери?
От неожиданности она забыла все слова. И этому была причина: мужчина был не одет. Ну, если не считать пижамных штанов, которые сидели так низко, что открывали большой простор для девичьей фантазии. Его обнаженный торс был отлично сложен, демонстрируя хорошо развитые мышцы пресса и груди.
Она делала вид, что не замечает ничего необычного, а мужчина смотрел на нее серьезно с вопросом в глазах.
— Я… это… доброе утро!
Девушка смотрела в пол смущенная тем, что он застал ее врасплох и заламывала пальцы от волнения. А он смотрел на нее украдкой любуясь растрепанным видом: уже полюбившаяся пижама с уточками и спутанные волосы делали ее такой домашней и уютной.
Но стоило ей поднять взгляд, как на его лице вновь появилась холодная маска.
— Вопрос все еще актуален. Что ты забыла возле моей комнаты? Пришла лично расправиться, пока я сплю?
Волна злости прошла по телу девушки. И она с серьезным видом сказала:
— Я пришла сказать, что все знаю. Про… твоих родителей и твое детство.
— И ты пришла сказать, как тебе меня жаль? Даже не думай, мне не нужна твоя или чья бы то ни было жалость.
— Нет, мне не жаль тебя. Ну то есть… Жаль конечно. В смысле. Я пришла сказать, что сочувствую тебе и уважаю твой поступок.
Он вопросительно заломил бровь. Это что-то новенькое. Об уважении девушки ему еще не рассказывали. Особенно рано утром и когда он в таком виде.
— Элиза правильно говорит: ты многое пережил и заслужил увидеть, как Сад живет полной жизнью.
— Да, только есть одна проблемка. — сказал он, всем взглядом указывая на эту проблему, которая сейчас подбирая слова так соблазнительно закусила нижнюю губу.
Ему уже казалось, что даже если она приставит нож к его горлу, то в этот момент он будет думать о том, как сексуально смотрятся ее губы в его отблеске.
— Теперь я понимаю, насколько мое …мм…противостояние мешало помочь Саду. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы помочь тебе.
— Все?
Он резко развернул ее за талию одной рукой, второй закрыл дверь, и уперев девушку в нее спиной, поставил руки с двух сторон от Алины, перекрывая пути к
