набрала Артура.
— Привет! Прости, что обманула тебя…
Парень отказывался мне верить:
— Привет! Это он заставил тебя сейчас позвонить? Он рядом? Скажи что-то на латыни, если да.
— Артур, нет никого рядом со мной, Руслан уехал на работу. Мы правда поссорились накануне и я хотела от него уйти, но теперь всё хорошо.
— Вера, это какой-то бред. Ты не такая. Точнее, для тебя подобное поведение не характерно. Твоей медицинской карты в психоневрологическом диспансере нет. Либо охранник наврал, либо информацию скрывают.
— Скажи мне, ты больна? — Артур не верил ни одному моему слову.
От стыда была готова провалиться сквозь землю. Как же его убедить, что у меня всё в порядке?
— Артур, я здорова. Послушай, давай кофе попьём на неделе где-нибудь в кафе? Я приеду и всё тебе расскажу.
Надеялась, что Руслан меня отпустит хотя бы под надзором охраны. Отношения между нами были ровные.
Мы договорились с Емельяновым встретиться в пятницу.
Мои дни в доме Сафина стали похожи на… семейную жизнь?
Каждую ночь мы с Русланом занимались любовью, и я все больше привязывалась к нему.
Да, он порой жестокий, властный, бескомпромиссный, но при этом помогает больным детям, заботится о матери, поддерживает приют для животных.
Человек, сотканный из противоречий. Гордый, независимый, плюющий на чужое мнение.
Любит ли он меня?
Не знаю.
Но зачем-то я ему нужна, и о суррогатном материнстве речи больше не шло.
Возможно, он просто удовлетворит своё желание, сексуальное влечение ко мне как к женщине пройдёт, и он меня отпустит?
Ведь о свадьбе Сафин тоже больше не заикался…
Мне привезли медицинские карты детишек, родители которых обратились в благотворительный фонд Сафина за помощью.
Господи, сколько горя им пришлось пережить. Первый вечер я плакала, не стесняясь Майи Александровны и Руслана. Не могла смотреть на фотографии этих измождённых болезнями детей, хотя в больницы повидала всякое.
Но я работала с взрослыми, а тут — дети. Некоторые — совсем крошки.
Сафин пригрозил, что отберёт у меня бумаги, и я быстро успокоилась. Завела свои таблицы, папки на ноутбуке, который мне привёз Руслан. Днём обзванивала клиники, врачей, медицинские центы. Искала, договаривалась, созванивалась с родителями детишек, уточняла состояние больных и готовность к поездкам и операциям.
Меня захватила эта работа.
Я чувствовала, что занимаюсь чем-то важным, нужным, правильным. Вечером после ужина мы закрывались в кабинете Руслана, и я отчитывалась о проделанной работе, рассказывала о договорённостях, называла суммы.
Руководитель фонда, пожилая доктор на пенсии, подруга матери Руслана, была рада моей помощи. Свои действия я согласовывала с ней.
С Артуром я встретилась. Мы спокойно поговорили. Я была без охраны. Удивилась степени доверия со стороны Руслана. Машина с водителем ждала меня на стоянке, но, если бы захотела, я легко могла сбежать.
А я уже не хотела.
Не знаю, что произошло, но я приняла свою реальность такой, какая она есть. Перестала думать о будущем, строить планы.
Работая в фонде, поняла, как хрупка и коротка эта жизнь. И, кажется, научилась не заглядывать вперёд, жить одним днём.
Всё было хорошо, до одного момента — пока Руслан не взял меня на закрытую вечеринку.
Там я обнаружила Тень, которую скрывал этот мужчина…
Ещё с утра Сафин предупредил, что днём приедет стилист и поможет мне подготовиться к вечеринке.
Ладно. Ничего страшного. Однажды я уже выходила в свет с Русланом, и никто меня не съел.
Молодой парень в татуировках и с пирсингом привёз с собой весьма провокационное платье из чёрного латекса, с ремнями и застёжками. А ещё кружевную маску на глаза.
— А это зачем? — в моём голосе отчётливо звучала тревога.
— Вечеринка закрытая. Гости не хотят, чтобы их кто-то узнал, — сообщил мне между делом колдующий над моими волосами мастер.
Обложка книги «Пятьдесят оттенков серого» стала перед глазами и не сулила мне ничего хорошего.
— А что это за вечеринка? Чем там занимаются гости? — попробовала узнать хоть какие-то подробности.
— Простите, но я не в курсе. Мне сказано «собрать клиентку на закрытую вечеринку с соответствующим дресс-кодом» и на этом всё, — отмахнулись от меня, как от назойливой мухи.
Ну и ладно. Не очень-то и хотелось.
В конце концов, за те две недели, что мы вместе живём в этом доме, Руслан меня ни разу не обидел.
И я вижу, как он смотрит на меня. Бросает горячие взгляды. Любуется сонной.
Да, он деспот, тиран и абьюзер, но мой.
Пока мой…
О его женщинах старалась не думать. Надеялась, что в его жизни сейчас только есть я…
Однажды, когда Руслан был после близости в хорошем настроении, я очень робко, аккуратно спросила про ребёнка Виктории.
Сафин сразу нахмурил брови, помрачнел и жёстко обронил:
— Это не мой ребёнок. Тема закрыта.
Встал с кровати и ушёл в душ. А я поняла, что в личные дела мужчины мне лучше не соваться.
Лаковые чёрные ботильоны, обтягивающее платье, чёрные перчатки, волосы, гладко зачёсанные спереди и уложенные волнами, кружевная чёрная маска на лице — глядя в зеркало, я не узнавала себя.
Слишком смелый образ. Слишком много жести во всё этом и лаконичности.
— Ещё хлыста в руки не хватает, — нервно усмехнулась.
Неслышно сзади подошёл Руслан и положил руки мне на талию:
— Что ты там сказала? Хлыста? Если хорошо попросишь, я тебе его дам.
— Нет, нет, что ты, я пошутила, — скорее открестилась от своего нескромного желания.
— Хорошо выглядишь. Готова?
Он был одет в чёрную рубашку и джинсы, на ногах мягкие мокасины. Из кармана брюк торчала шёлковая чёрная маска.
— Руслан, что там будет? — неизвестность пугала.
— Увидишь. Может, тебе даже понравится, — он лукаво подмигнул, погладил меня по обтянутой платьем попе и подтолкнул к выходу.
«Господи, куда я опять лезу? Не хочу никаких сомнительных развлечений. Адреналина в моей жизни и так хватает…»
Но кто бы меня спрашивал…
Вечеринка проходила за городом в каком-то особняке, построенном в старинном стиле.
Скорее даже в готическом. В сумерках сверкали глазами каменные горгульи, посаженные на двух небольших башенках.
Стрельчатые витражные окна мерцали таинственным светом. Подъездная дорожка из серого гравия зловеще шуршала под ногами, когда мы подходили к особняку.
На входе у нас спросили приглашения. Руслан достал два чёрных прямоугольника размером с визитку. Дворецкий, одетый как средневековый стражник, посветил на них каким-то фонариком и на картоне стали видны золотые надписи.
«Запредельная степень секретности, — подумала про себя. — Интересно, а рамка металлоискателя здесь есть? Мои ремни точно зазвенят, и придётся снимать платье…»
Но через рамку проходить не пришлось. Нас проводили в большой зал,
