Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
не раз публично делился антисемитскими сентенциями. Вот одна из них: «Плодами революции воспользовались только жиды, которые систематически высасывали жизненные соки из нашего народа с целью захвата власти над всем миром». Размах так называемого «власовского движения» до конца 1944 года был не столь уж велик, но пропаганда от его имени и с непосредственным участием генерала Власова все это время велась вовсю.
Повторенная Власовым идея всемирного еврейского заговора – один из популярнейших мифов нацистской пропаганды. Чаще всего он сопровождался рассуждениями о единстве большевиков и «западных плутократов». «Всем, конечно, понятно, ради чьих интересов ведут войну Соединенные Штаты, – писала псковская газета «За Родину». – Они ведут ее за установление жидовского мирового владычества!» А дальше о том, как «жиды систематически маскируют свою власть. В России они действуют под оболочкой коммунизма, в Англии, Америке они ярые капиталисты»…
Правда, понятно, никого не интересовала. Иначе пришлось бы объяснять, почему в США при том же Рузвельте принимали законы, ограничивавшие въезд еврейских беженцев из рейха, и скрывали информацию о масштабах уничтожения евреев под предлогом невозможности ее достоверного подтверждения, что было заведомой ложью.
Был еще один сорт пропагандистов. Автор многочисленных статей в псковской газете «За Родину» Борис Филистинский (1905–1991), с осени 1941 года – сотрудник оккупационной полиции, каратель, лично участвовавший в массовых убийствах, в своих антисемитских творениях был особо изобретателен – не просто вопил, как другие, о «жидобольшевиках», а изобличал «еврейскую бездарность» в науке, «еврейскую жестокость» в НКВД.
В 1936 году его по доносу осудили по печально известной 58-й статье за «антисоветскую агитацию» на пять лет. Вот обнародованные историком Борисом Ковалевым выдержки из его последнего слова: «Врагом советской власти я никогда не был. Антисоветскую работу не вел. Я признаю, что занимался антисоветской болтовней. Но без всякого умысла. Сейчас я понял, какой вред был из моих высказываний. Мне очень стыдно».
А вот «болтовня», за которую его посадили: хвалил Гитлера, говорил, что в советском правительстве, «за исключением Ворошилова, нет русских людей».
Из этого случая не следует делать вывод о том, что в довоенные годы судили за антисемитизм. «Антисемитские» процессы случались, по свидетельству изучавшего архивные материалы Аркадия Ваксберга, только если антисемиты говорили о засилье евреев в советском руководстве. Этим объяснялась и закрытость такого рода процессов.
Еще один миф – евреи виноваты во всех бедах России, от свержения монархии до развязывания Второй мировой войны. Незадолго до того советские газеты обвиняли оппозицию, в которой было много евреев, в «контрреволюции», и в сознании обывателя слово «троцкист» означало «еврей». Теперь же евреи объявлялись виновниками революции. «За все на евреев найдется судья. За живость. За ум. За сутулость. За то, что еврейка стреляла в вождя. За то, что она промахнулась» (Игорь Губерман)…
Мысль, что советская власть – власть чисто еврейская, населению оккупированных территорий внушали самыми разнообразными способами. Читателям орловской газеты «Речь», например, предлагалось отгадать загадку: «Когда за столом сидят шесть наркомов, что находится под столом?» Ответ следовал такой: «Двенадцать колен израилевых»; «Народный юмор – крепкое оружие против евреев и большевиков» – так назывался объявленный в Смоленске конкурс.
Все советское правительство – сплошь евреи, уверяли оккупационные газеты. Правда, Сталина никак нельзя было к ним отнести, поэтому надо было выдумать что-то еще, и постоянным персонажем антисемитской пропаганды стал Каганович, обратить внимание на которого потребовал сам Геббельс. Перед журналистами-коллаборационистами поставили задачу раскручивать миф, что Каганович манипулировал Сталиным как марионеткой. Они старались. Как пример «еврейского засилья» придумали «династию Кагановичей», состоящую из шести братьев, и все – на наркомовских постах. Еще придумали, будто Сталин был женат на дочери Кагановича Розе. У Кагановича не было дочери Розы, а брат – нарком авиационной промышленности – действительно был. Михаил Каганович перед войной был снят с поста, обвинен в «контрреволюционной деятельности» и застрелился.
Нацистские пропагандисты старательно рисовали образ «еврея из НКВД», палача. Антисемитскую кампанию развернули и вокруг катынских событий, объявленных по личному распоряжению Гитлера делом рук «еврейских работников ГПУ». И в коллективизации, и в гонениях на церковь винили «евреев-большевиков». «Пришел жид… Властно сказал: предрассудки… Поповские сказки… Опиум для народа», – писал генерал Петр Краснов в журнале «На казачьем посту». «Милосердный Господь в лице благороднейшей личности Адольфа Гитлера дал спасение церкви и избавление от жидовского ига православному русскому народу», – а это уже архиепископ Острогожский и Валуйский Алексий, в газете «Острогожский листок». Все это сопровождалось, так сказать, «погромной лирикой»: «Абрамчикам пришел капут – абрамчики в Сибирь бегут»…
Секрет успеха антисемитской пропаганды – в ее тотальности, неотвратимости. От нее нельзя было увернуться, на оккупированной территории функционировала густая сеть средств массовой информации, действовавших как бы от имени «освобожденного от большевизма народа», всего 450 наименований. Казалось бы, немного, но тиражи некоторых газет достигали полумиллиона, как, например, упоминавшейся здесь газеты «За Родину», выходившей в Пскове, Риге, Ревеле, Виндаве.
Плюс радио. Немцев поразило, что при общей скудости технического оснащения в каждой деревне почти каждый дом был подключен к проводной радиотрансляционной сети. Естественно, они немедленно начали радиовещание. Плюс наглядная агитация. «Кто залил вашу землю кровью и слезами и принес вам голод? – вопрошал один из плакатов с карикатурным изображением семитского лица, вписанного в желтую шестиконечную звезду. – Кто захватил себе лучшие жилища? Кто работал меньше всех, а жрал всегда сытно и обильно?»
Все это легко проникало в сознание людей, которые с самого детства, из поколения в поколение, слышали в семье или на улице нечто подобное. Надо было лишь объяснить им, что ничего постыдного в таких разговорах нет. Ведь, как писала все та же газета «За Родину», «никаких иллюзий относительно нравственной сути евреев не питали и наши величайшие писатели – Пушкин («Скупой рыцарь»), Гоголь («Тарас Бульба»), Лесков («Запечатленный ангел»). Особенно любили цитировать Достоевского, избранные места из «Дневника писателя».
В расчете на аудиторию не слишком грамотную использовали другой язык. Листовка с лозунгом «Бей жида-политрука, рожа просит кирпича!» была отпечатана в сентябре 1941 года тиражом 160 млн экземпляров. В одну агитационную авиабомбу вмещалось до 75 тысяч листовок. На оборотной стороне был помещен «пропуск»: «Предъявитель сего, не желая бессмысленного кровопролития за интересы жидов и комиссаров, оставляет побежденную Красную армию и переходит на сторону Германских Вооруженных Сил. Немецкие офицеры и солдаты окажут перешедшему хороший прием, накормят его и устроят на работу».
Дело даже не в том, что какое-то, пусть и небольшое число из почти пяти миллионов советских военнопленных воспользовались этим пропуском. Вернувшиеся с фронта тоже не избежали заразы.
После войны, перефразируя ахматовские слова, две России глянули в глаза друг другу после освобождения той из них, что была под немцами. На оккупированной территории довольно-таки
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
