оставляет дверь открытой. Сквозняк впускает вопросы и мысли, от которых оно сжимается до боли. И если для Эшли я временное, но веселое времяпрепровождения — в чем лично я сильно сомневался, — то хотелось бы знать заранее. В этом плане мы сильно были похожи с Кэтрин: оба боялись людей, которые могут вновь разбить сердце.
В библиотеке Эшли не оказалось. Я шумно выдохнул, прикидывая, могла ли она быть где-то еще, не считая комнаты. Ответ плавал на поверхности — лабиринт. Еще одно место, где она прятала свои истинные чувства.
Во мне боролись сомнения. С одной стороны хотелось предоставить время Эшли, чтобы она во всем разобралась без моего участия. С другой — я не мог игнорировать то, что плескалось в груди, при виде нее. То тепло, мягко обволакивающие ледяное сердце. Любопытство, которое с каждым разом сближало нас. Едва ощутимая тяга, не сравнимая с той, которая возникала между Кэтрин и Нейтом, но имеющая права на существование. И все это подводило к точке невозврата: либо я рискну, либо отступлю. В этой жизни многие подводили меня. И если Эшли собиралась встать в один ряд с этими людьми, то я намерен развернуться и уйти.
На входе в лабиринт я остановился. Шестое чувство подсказывало, что она там. Гулко бьющееся сердце подгоняло. Я отмел сомнения и вошел.
Эшли сидела на той же самой лавочке. В руках держала книгу, увлечено пробегая глазами по строчкам. Почувствовав, что больше не одна, резко вскинула голову. На секунду страх проскользнул на лице.
— Тайлер, — на выдохе произнесла она.
— Вопреки всеобщему мнению, я не мальчишка, которого можно без спроса использовать. В чем дело? — Я не скрыл обиду в голосе, приоткрывая ту часть меня, где прятались не самые приятные эмоции.
— Это была ошибка, — хрипло ответила Эшли.
— Тогда стоило мне об этом сообщить, а не избегать.
Ее щеки вспыхнули, губы чуть приоткрылись, будто она собиралась бросить одну из заученных фраз. Но я быстро рассекретил ее идею, вынуждая быть со мной честной. Потому что я этого заслужил.
Я не собирался вступать в контакт с ее разумом. Меня интересовало сердце и то, о чем пело оно.
— Колин начала задавать вопросы. Если она расскажет маме, то…, — Эшли не стала договаривать. Я вскинул брови. Скупое пояснение не удовлетворило. — И разговор с Кэтрин.
— И она пригрозила тебе, если ты попытаешься разбить мне сердце?
Глаза Эшли округлились. Я попал в точку.
Гнетущую тишину прерывал лишь шорох листьев, которые ветер охотно кружил в танце. Эшли задумалась. Я надеялся, что она осознала, как все это в совокупности глупо звучало. Безусловно, Кэтрин разберется с каждым, кто посмеет причинить мне боль. Инстинкт защищать меня отпечатался на клеточном уровне. Кэтрин знала и лично видела меня во всех ипостасях. Поэтому такой порыв ничуть не удивлял. Я сделал бы точно также, если бы почувствовал угрозу со стороны Нейта.
Я не мог проигнорировать, как сердце подскочило к горлу, в ожидании слов Эшли. Только ей сейчас решать, что будет с несуществующими нами. Хоть у меня и было право голоса, я молчал. Ждал. В глазах Эшли плескалась боль. Я начал разворачиваться, но короткий вздох меня остановил.
— Пожалуйста, не уходи, — тихо попросила она. Пульс ускорился. В ее голосе звучала мольба, которую я не хотел игнорировать.
— Зачем мне оставаться? — Я не хотел говорить это отстраненно, словно не был заинтересован в ней. Но перестроить мышление не так просто, а сблизиться с человеком задачка посложней.
— Мне нравится проводить с тобой время.
Я хотел приблизиться и занять место рядом с ней, но в тоже время хотел услышать что-то еще. Что могло бы чуть растопить лед в груди.
— И мне понравилось то, что произошло в библиотеке. — Стыд обжег ее щеки. Я не дал ей отвести взгляд. Не дал замкнуться в себе.
— Тогда почему сдалась? — Я не мог контролировать свой голос. Или же не хотел.
— Я не… Не могу. Я не так сильна.
— «Зачем наружность портите вы ложью?».
Я шумно вздохнул, зарываясь пальцами в волосы. За несколько шагов пересек разделяющее нас расстояние и опустился на корточки. Пальцы Эшли дрожали. Она попыталась спрятать руки, но я перехватил их. Между нами повисло молчание, полное вопросов и нерешительности. Я медленно поглаживал кисть и местечко, под которым неистово бился пульс. Эшли подняла голову к небу, такого же цвета, что и ее глаза. Несколько слез скатилось по щекам. Я обхватил ее подбородок кончиками пальцев и вынудил посмотреть на меня.
— «Зачем судьба кует такие ковы столь беззащитным существам, как я?»
Губы невольно дрогнули в улыбке. Мне нравилось, что наши литературные вкусы совпадали.
В голове вертелись слова, но я впервые не мог сформулировать их в предложение. Обида пыталась прорваться наружу. Хотела обернуться в обвинение и отхлестать по щекам. Однако нежность приглушала ее. Успокаивала. А после выпроваживала из сердца.
— Я готов к правде, но не к молчанию. Если ты хочешь сдастся и прекратить все, что происходит между нами, то наберись смелости и скажи мне об этом. Я не тот человек, который устроит фарс. Будь честна, хотя бы со мной.
— Кэтрин так быстро догадалась о…, об этом. Если вдруг узнает Колин. Я…я не справлюсь, Тайлер.
— Не полагайся на ненадежных людей.
Во взгляде Эшли вспыхнуло понимание. Я не стал напрямую советовать врать Колин. Но для меня все еще оставалось странным, что близкая подруга не способна порадоваться и поддержать. Безусловно, в этом и без того сложном уравнении возникла новая переменная. Раз Колин не испытывала угрызения совести во время флирта со мной, не чувствовала ли она конкуренции? Но что-то подсказывало мне, что Колин не настроенна быть со мной по-настоящему. Короткое развлечение, чтобы скрасить серые будни. Иначе почему она действовала только в те моменты, когда я был один?
Я оставил эти мысли и не намеревался к ним возвращаться. Перед моими глазами был пример другой дружбы, где, не смотря на предательство, мое счастье ставили превыше всего. И если что-то пойдет не так, это будет последствие моих решений, а не чужих.
— Я ненавижу находиться в подвешенном состоянии. Тебе стоит действительно разобраться с тем, что ты хочешь. Никакой спешки.
Эшли неосознанно схватила меня за руку, будто бы боялась, что я растворюсь, подобно миражу. Меня грела эта мысль. Обволакивала от кончиков пальцев ног до макушки. Короткий марш мурашек прошел по рукам. Губы чуть изогнулись в улыбке. Было приятно смотреть, как ее чувства проявляются так спонтанно. Она не могла контролировать желание
