class="empty-line"/>
Так, что-то не сходится. «Покою меня» — так не говорят. Моему покою?.. Да я уже и сам не помню, когда он мне только снился!
Заблудившись в лингвистических дебрях, я замедлил шаг. Затем остановился.
А что я ей скажу?..
«Цезарь видел, как ты выбросила в корзинку испорченную страницу»?
Анжела, с её выдержкой, с её изворотливостью, просто рассмеётся мне в лицо.
Как справедливо заметил цыплёнок, страница — это ещё не преступление. Вот если бы доказать, что именно она это письмо СОСТРЯПАЛА…
А впрочем…
Окрылёный идеей, я рванул с места и вписался в…
— Куда-то торопишься, Оторва?
Глава 14
Нет и нет, не уговаривайте. Я даже думать об этом не буду.
Это какая-то поистине кармическая несправедливость: с завидной регулярностью вписываться в девушку, с которой мне однозначно не светит.
Или…
Нет. Точка. У нас с Лолой — дружба на век. Такое нужно ценить. И Никогда, ни при каких обстоятельствах, Не Портить Сексом.
А впрочем, почему сразу портить?..
— Оторва?..
— Привет, Лола! — непроизвольно облизываясь, я отступил на целомудренное расстояние. — Я как раз тебя искал.
— Поэтому несёшься в подвал, словно за тобой гонится обманутый муж?
— В подвал?.. — я растерянно огляделся. — Да, твоя правда… Извини, наверное, я задумался и пропустил нужный поворот.
— Скорее, пяток поворотов, — мягко развернув за плечи, Лола подтолкнула меня в нужном направлении. — Мой кабинет, если ты помнишь, находится под самой крышей. А впрочем, ты так редко бываешь в клубе, что вполне мог и забыть.
Я почувствовал укор. И вздохнул.
— Ты права, Лола. Но вот прямо сейчас я прилагаю все силы к тому, чтобы это изменить. В это трудно поверить, но моей самой заветной мечтой является пребывание у стойки бара в «Чистилище». Играет приятная музыка, у меня в руках рюмочка текилы…
— Ты именно об этом хотел со мной поговорить?
Я вздрогнул. Вероятно, не только Цезарю требовалась психологическая разрядка.
— Нет. Я хотел спросить… Постой. А что мы здесь делаем?
В этой части клуба я ещё не бывал.
Здесь всё было по другому: голые серые стены, надёжные металлические двери, никаких ковровых дорожек, никаких окон, тусклые лампы забраны решетчатыми сетками…
— Что это за место такое? — я с удивлением огляделся.
— Это склады, Оторва, — Лолита посмотрела на меня, как на младенца. — Здесь хранится всё, что требуется «Чистилищу», чтобы жить.
— Ух ты! — Анжела, со своим письмом, как-то незаметно, сама собой, выветрилась из головы. — Но что ИМЕННО здесь хранится?
Лолита пожала плечами.
— Реквизит. Костюмы для выступлений. Музыкальные инструменты. Моющие средства. Туалетная бумага… Оторва, оно тебе и правда надо? Вон там, например, холодильники, — я уже заметил громадные, покрытые инеем двустворчатые двери, и собирался спросить, что это такое.
— Так, Лола, ты должна мне всё тут показать, — распорядился я. — А то хорош хозяин! Что находится в родном клубе — не знаю…
Отчасти мной руководило желание хотя бы ненадолго переключиться с личных проблем на общественные.
С другой стороны подталкивала уязвлённая гордость.
Зебрина открыла свой клуб! Наверняка она ДОСКОНАЛЬНО разбирается в том, чем занимается.
Я же свалил всю работу по управлению на друзей, а сам прыгаю, как блоха на сковородке.
Пришло время разобраться, как живёт клуб. Чтобы, если Зебрина спросит…
— Оторва, я не думаю, что нужно это делать прямо…
Я почувствовал это задницей. И не смейтесь: очень полезный орган для определения опасности.
А ещё был тонкий, на грани слышимости свист…
— ЛОЖИСЬ! — закричал я и прыгнув на горгону, повалил её на пол.
Наши глаза встретились…
Я чувствовал, как мощно вздымается её грудь, ощущал крепкие мускулы живота и бёдер. Я наконец увидел, какие длинные у неё ресницы.
И какие злющие, полные оранжевых всполохов глаза.
— У тебя волосы на макушке обгорели, — сказала Медуза и сделав незаметное движение, сбросила меня на пол.
— Опять файербол, — констатировал я, разглядывая звездообразное обугленное пятно на серой стене. Краска по краям пятна вздулась и теперь осыпалась на пол тонкими невесомыми чешуйками. — А она не отличается особенной изобретательностью.
Поднявшись, Лола крадучись добежала до поворота, заглянула за угол, вернулась… Пробежала на цыпочках до поворота с другой стороны…
— Никого, — сказала горгона, вернувшись. В руках её, откуда ни возьмись, появились небольшой прозрачный щит и стальной, украшенный затейливой резьбой арбалет. — Сбежал, подлец. Постой, Оторва. А почему ты сказал: она?
Я вздохнул и прислонился к стене.
Пожалуй, сейчас я был как никогда близок к смерти. В коридоре до сих пор было жарко.
Пахло гарью и сырой магией.
Колени дрожали, в животе вспух неприятный ком из влажной, пропитанной уксусом ваты.
Уже не стесняясь, я опустил голову и упёрся руками в колени. Долго смотрел в пол, пока не перестало двоиться в глазах, пока не перестали потеть руки, а глаза не уменьшились до своих обычных размеров.
Выпрямившись, я увидел, что Лолита заняла позицию прямо передо мной: с одной стороны она перекрывала коридор своим телом, с другой выставила щит, который увеличился и походил теперь на полицейские щиты для разгона толпы.
Мне стало стыдно.
Пока я предавался мыслям о бренности бытия, горгонида закрывала меня буквально своим телом.
А ведь Анжела может быть всё ещё здесь… Схоронилась за одной из многочисленных дверей и только и ждёт удобного случая.
— Идём отсюда, — резко сказал я. — Поговорим в более людном месте. Например, у стойки бара.
— С большей охотой я суну тебя в несгораемый сейф, — проворчала Лолита. Придержав за плечо, она всё тем же скользящим незаметным шагом пробралась мимо меня и пошла впереди.
Спину тут же неприятно закололо, и я едва сдержался, чтобы не побежать.
— Ты спас мне жизнь, — сказала Лолита через пару минут. Она на меня даже не посмотрела, цепко оглядывая коридор — зрачки в её глазах перемещались, как радар. — Ты спас мою чёртову жизнь, Оторва. Я этого никогда не забуду.
— О чём ты говоришь? — я еле удержался, чтобы не фыркнуть. — Это ТЫ меня спасла. Закрыла собой, как бронежилетом.
— Когда тот огненный шар летел в нас, — словно не слыша меня, продолжила горгонида. — Я ведь ничего не заметила. Совсем ничего. А должна бы… Но это ТЫ почуял опасность. ТЫ повалил меня на пол… Как такое могло случиться?
Я тоже задумался. Лола — профессиональная охранница, работала в этой сфере много лет.
Пропустить нападение для неё — удар по самолюбию.
— Знаешь, пережив столько покушений, наверное, я просто выработал рефлекс, — сказал я. — Ну знаешь, как собака, которая пускает слюну, если видит кусок мяса.
— Что такое собака?
— Проехали… Я что хочу сказать: в последнее время мне столько раз поджаривали зад, что я просто-напросто ожидаю нападения ПОСТОЯННО. И когда слышу подозрительный свист, не пытаюсь размышлять: — А что это там свистит? Может, спущенный воздушный шарик? Или в стрипклубе заблудилась канарейка?.. А просто падаю на пол. Такие дела.
— Ты прав, Оторва. Я слишком расслабилась, — в голосе Лолиты зазвучали похоронные нотки. — Привыкла к тихой размеренной жизни, нарастила жирок на непыльной работёнке…
Я закатил глаза.
Восхищает меня чисто женская способность из правильных предпосылок делать абсолютно неправильные выводы…
— Я НЕ ЭТО хотел сказать, Лолита.
— Да, я знаю, — протянув руку назад, она остановила меня, а сама выглянула в очередной коридор. Интересно: когда я успел забрести так далеко от обжитых помещений?.. Или здесь, под «Чистилищем», всё относительно: и время, и пространство… Как на картинках Эшера. — Если бы не ТЫ — лежать бы нам обоим тонким слоем жирного пепла на полу, — продолжила моя прекрасная воительница. — Так что, как только поднимемся наверх — я напишу заявление.
— Ты… ЧЕГО?.. — а вот этого я совсем не ожидал.
— Заявление об уходе, Оторва. Я не справилась. Это позор. Я об этом знаю, и ты об этом знаешь. Так что не заставляй нас обоих переживать это унижение снова и снова.
Где-то за дверью послышался глухой шорох. Словно там что-то упало.
Переместившись так, чтобы быть между дверью и мной, Лолита приняла позу воина: широко расставила ноги, руку с арбалетом вытянула вперёд, а щит отдала мне.
— Спрячься за ним, — коротко скомандовала она. — А я проверю, что там.
