Решим, все мы люди!
Быков призадумался: стоит ли выкладывать информацию их разговора с Титовым по судьбе судьи Морозова. Гусев сразу доложит в ФСБ — инструкция ему так предписывает как бывшему чекисту. Пусть не доложит, узнает еще один человек. Скажет, ты что, Петрович, не мог найти лучшей кандидатуры, чем смотрящий? Хотя бы предварительно со мной посоветовался. Тут бабушка надвое сказала, и к тебе есть вопросы. То, что получаешь от меня деньги — это не говорит, что готов за меня порвать тельняшку. Жалею, что, не подумав, рассказал о своей беде Титову, все равно не воспользовался его советом — предлагал найти врача, попросить у него яд и отравить Морозова. Слово не воробей, вылетит — не поймаешь. Сейчас я первый подозреваемый в списке у Ермакова. Ехидно намекнул — пора тебе, Быков, сушить сухари. Еще нагло улыбался, обсуждая по телефону с товарищем мою дальнейшую судьбу, намекая, мол, тебе в тюрьме долго придется сидеть, продавай свои заводы и пароходы, больше ты их не увидишь.
Гусев разрядил долгое молчание:
— Все-таки схожу за аппаратурой. Проверю кабинет, на душе будет спокойнее, а то, Петрович, на тебе лица нет. Я так понимаю, настроение испортил Ермаков?! Денег попросил? Только скажи, мы его быстро приструним, а то менты совсем обнаглели. То им выдели спонсорскую помощь на праздник, то подарки организуй для ветеранов. А когда нужно замять маломальское дело, сразу кричат «закон не позволяет», — а сам думал: Быков ему расскажет, о чем с ним беседовал Ермаков, или утаит, что он ему такого неприятного наговорил.
— Хочу у тебя спросить как у профессионала. Если два человека обсуждают серьезное дело и информация доходит до полиции. Оба клянутся, что разговор не записывали на смартфоны и никому не говорили — не в их интересах. Разговор происходил в этом кабинете. По твоим словам, он чист от жучков, тогда что это значит?
— Теперь мне понятны твои проблемы — тебя шантажирует Ермаков. Могли подслушать только ОБЭПовцы, завод — это их вотчина. Ермаков — начальник бандитского отдела, ему какой резон тебя слушать? Если водишь дружбу со смотрящим Титовым, отстегиваешь ему деньжат, криминала тут нет — спонсорская помощь. Титов деньги тратит на спорт. Святое дело! Можешь назвать собеседника, с кем разговаривал, я его знаю? И о чем говорили? Чтобы быть готовым на разговор с Ермаковым, думаю это его не последний визит.
Быков, слушая Гусева, вспомнил разговор с секретаршей, она грозилась написать на него заявление Ермакову — якобы так компенсирует недоплату за предоставление мне интимных услуг: «Говорила в шутку или всерьез? Мог подслушать и ее ревнивый муженек, частенько заезжает к ней на работу. Доступ в кабинет он имеет, приобрел на рынке жучок, прилепил под стол. Решил проверить верность жены, а тут случайно записал его беседу с Титовым. Запись отнес в полицию, убивает двух зайцев: любовника жены, то есть меня, отправляет в тюрьму и сохраняет свою семью. Будь я на его месте, поступил бы так же, еще и денег потянул с „Казановы“. Уже сам себя обзываю. Нервы. Светка хоть по должности и секретарша, но по мозгам умнее любого профессора, могла и она подстелить под себя соломку: вдруг по стечению обстоятельств решу с ней расстаться. Тут же выложит мне на стол злосчастную запись. Лучший вариант — от неё откупиться деньгами. Хм! Может и не согласиться, потребует подарок подороже, скажет, разводись с женой и женись на мне. Или еще хуже — запись отнесет Ермакову. И что мне выбрать — тюрьму или Светку? Как не раскладывай пасьянс, везде конец один — нажил неприятностей полные карманы!» — и стал прохаживаться по кабинету, рассуждая вслух:
— А не могли подслушать разговор твои коллеги фээсбэшники через мой смартфон? Завод выпускает и военную продукцию. Обязаны держать руку на пульсе: оборона страны — серьезная штука! Сможешь узнать? Говори с коллегами смело: в деньгах никогда не отказываю. Каждый месяц чекисты проводят спортивные турниры, не работа, а одни олимпиады. На тот же воскресный отдых выделяю заводской автобус, выезжают с семьями на природу, и все благодаря тебе. А так бы на кой чёрт они мне нужны пользы от них никакой.
— Постараюсь пронюхать, но без денег сейчас информацию даже бывшие коллеги по кабинету не скажут. Бутылка коньяка с шоколадкой за обиду посчитают, живем не в советские времена, предпочитают брать наличными. — Гусев набивал себе цену, а сам думал, Быков ему не доверяет, не выдает информацию, с кем вел разговор и о чем.
На пульте раздался голос секретаря:
— Петр Петрович, в приемной Титов, что ему сказать?
— Пусть заходит, — Быков встал и пошел к гостевому столику решив закончить разговор с Гусевым:
— Валерий Павлович, с этим делом не тяни, — напомнил ему о коллегах-фээсбэшниках. — А на счет денег не беспокойся, но учти в пределах разумной суммы. У нас не Москва, а периферия! Хотя границы уже стираются, — подумал вслух, имея в виду крупную взятку, которую дал судье Морозову.
В кабинет зашел Титов.
— Иду работать! — бойко ответил Гусев, подошел к Титову: — Борис, от лица органов безопасности передаю большой привет! — протянув ему руку.
— Намекаешь, что твои кореша-чекисты скоро склеят мне ласты? — ответил играючи.
— Вижу, моя шутка не удалась! — и вышел из кабинета.
Титов садясь в кресло:
— Петрович твой Гусев — тёмная лошадка, — помолчав, — Хотя кто сейчас не темный, — ответил на свой же вопрос. — Рассказывай, что тебе наговорил Ермаков, наверно, навесил все статьи в Уголовном кодексе?! У ментов разговор сводится к одному: как упечь человека в тюрьму и надолго!
Быков смотрел на Титова, как будто первый раз его видит, не переставая думать, кто же из его окружения ему подложил свинью:
— Чуть попугал. Все бы ничего, но он в курсе того злосчастного нашего разговора о судьбе Морозова. Говорю, а сам уже боюсь, вдруг нас снова подслушивают, хоть на улицу выходи. Нервы сдают. Гусев клянется, что мой кабинет от жучков чист. Я уже грешу на секретаршу с ее муженьком, голову себе сломал, кто же такой смелый! Ермаков упомянул про аудиозапись, мол, криминалисты над ней колдуют. А что над ней колдовать, если на ней наши голоса. Предъявил и второй козырь о моем подарке молодоженам. Еще и поиздевался надо мной, при мне с кем-то советовался по телефону, как со мной поступить, называл его Фёдырычем.
При слове Фёдырыч Титов аж привстал с кресла:
— Ты что его знаешь? — сразу же отреагировал Быков.
— Мой крестник, по второй ходке вчера с ним пересекся, — встал и подошел к окну. — Сейчас мне ясно, зачем Семенову мёд понадобился, ему был нужен предлог со мной побазарить. Ай да старый!
