еще. А вы вообще ничего не слышали, ни криков, ни хлопков, ни других подозрительных звуков?
– Хлопков? Какие хлопки? В него же не стреляли. Или мне чего-то недоговаривают? Неужели в него выстрелили? Какой ужас… – женщина вновь потеряла контроль над собой и заплакала.
– Стрелять-то не стреляли, но звуки. Меня интересуют звуки. Вы слышали что-то, Инесса Павловна? Ну-ка успокаивайтесь! Вы слышали меня? Я повторяю вам, что в него не стреляли, – властным тоном сказал Хикматов.
– Ничего такого я не слышала, хотя какой-то звук я уловила, – Новикова вновь сделала над собой усилие и успокоилась. – Звук такой, будто бы кто-то ветку отломал, достаточно толстую ветку, потому что слишком громко было. А как тогда его убили, если не стреляли?
– Очень сильно ударили тупым предметом по голове. Судмедэксперты сходятся во мнении, что причина смерти состоит именно в этом – тяжелая черепно-мозговая травма. Не переживайте, госпожа Новикова, я думаю, совсем скоро все уже прояснится. Спасибо. Извините, если чем-то обидели вас или принесли какие-то неудобства! Я очень ценю ваш вклад в развитие дела. Мы достучимся до правды. Обещаю!
– Да нет, что вы. Завтра Денису опять нужно будет обработать ногу и сделать укол с веществом от воспалительных процессов, приходите, я буду ждать вас. Заодно и расскажите, как дело продвигается.
– Обязательно! Спасибо за помощь, с меня банка кофе и ведерко клубники! – подмигнул я и направился к выходу вслед за моим неугомонным другом.
Мы вышли из дома Новиковой и пошли по деревенской дороге домой, но когда я начал заворачивать к дому, Хикматов все продолжал идти дальше, в сторону дома Пиратова. Затем он резко остановился, вытащил из кармана телефон и только после этого подошел ко мне.
– Что ты делаешь, Якуб?
– Засек время от дома Инессы до того места, где они с Бобровым расстались. Мы шли три с половиной минуты. Мы шли быстрым шагом, а Инесса бежала. Думаю, на дорогу она потратила минут пять с половиной. Три в сторону дома, две с половиной обратно…
– Почему именно так?
– Туда она бежала обиженной, а обратно воодушевленной, что должно было сказаться на скорости. А учитывая ее возраст, бегает она не сильно быстрее, чем мы идем быстрым шагом.
– Понял. Значит, пять-шесть минут?
– Даже меньше. Думаю, минуты четыре было у убийцы.
– У убийцы?! Ты хочешь сказать, что убийца поджидал Боброва, пока он не простится с Новиковой?
– Если она говорит правду, то, безусловно, убийца следовал по пятам Боброва. Иными словами, кто-то из картежников не ушел домой, а караулил свою жертву прямо у Дома культуры. Сам подумай, эта парочка ругается, их видит Пиратов и выключает в этот момент свет в доме. Убийца понимает, что как только уйдет Инесса, никто не увидит преступления, ведь в нашем доме свет горел с задней стороны дома, и я не видел сцены ссоры, – Хикматов рукой показал то место, где, по словам Новиковой, они ссорились с Бобровым. – Но у нашего убийцы все идет не по плану, и возлюбленная убитого возвращается – наш мистер Х вынужден действовать быстро, а спешка – не лучший помощник, особенно в совершении убийства. Я думаю, в тот момент, когда он услышал крики женщины, убийца выбежал из укрытия и грохнул тяжелым предметом Боброва по голове.
– И что? Неужели ты думаешь, что Новикова настолько бестолковая, что не заметила труп ее возлюбленного?
– Я так не думаю. Я совсем так не думаю. Ты видишь, какие здесь заросли? – он показал рукой на заросли между домами Тихорецкого и Пиратова. Высокая трава, крапива, молодые побеги берез и густые деревья росли прямо у дороги. – Я считаю, что деревья и высокая трава могли выступить в качестве прекрасной маскировки. К тому же звук треснувшей ветки, который слышала госпожа Новикова, лишь подтверждает нашу версию, что убийца спрятался в кустах вместе с телом Боброва.
– Завтра утром поищем там что-то?
– Ни в коем разе. Все уже проснутся. Я думаю отправиться на поиски где-то в половину третьего ночи. Ты спи, тебе нужно отдыхать. Если я что-то найду, то обязательно сообщу тебе.
– Ну, ладно. Если нужна будет помощь, то сразу буди меня! Уже темнеет.
– Конечно, время ведь уже почти девять! Кстати, забыл сказать, что Мальцев сказал, что наши строители никак не связаны с убийством: у всех на ночь убийства есть алиби. Поэтому моя изначальная версия о том, что убийца – участник карточного клуба, является теперь единственно возможной. Мы с Мальцевым держим связь, и я ему завтра сообщу очередную порцию информации.
Мы зашли в дом, хозяин уже постелил нам наши постели и накрыл на стол: как-никак это крайняя ночь в доме у нашего Андрея Семеновича Тихорецкого. Уже завтра мы переедем в наш собственный домик-резиденцию.
Командор постарался – зажарил картошку, запек курицу в духовке, приготовил салат. Они с Якубом принялись пить водку, а я воздержался, ведь у меня же эти поганые таблетки, да еще и этот дурацкий укол.
На столе было полно всякой всячины и деревенских вкусностей: домашняя сметана, приготовленная Тихорецким аджика, засоленные огурцы, помидоры. Стол – просто высший класс. Мы так наелись, что стало даже плохо, и наш хозяин побежал в свою комнату за Омепразолом.
Мы посидели за столом еще немного, выкурили по сигарете и принялись за мытье посуды. Бережно разложив все по полочкам, протерев стол и прикрыв окно, мы с Якубом пошли в свою комнату и моментально уснули в предвкушении завтрашнего переезда.
У Тихорецкого было хорошо. Он очень облегчал нашу жизнь, но настало время двигаться дальше и стать хозяевами своих жизней. А с ним мы будем общаться. Обязательно. Но прежде всего необходимо довести до конца самое главное – дело под названием «Труп в пруду».
8
– Ну, завтракать идешь? – так разбудил меня Тихорецкий.
Его прямота, нелюбовь к лирическим отступлениям и театральным паузам, а также его непоколебимость заставляли всякого человека уважать Андрея Семеновича. Пожив с ним эти дни, я только убедился в том, что это достойный и порядочный человек, что бы он ни натворил в прошлом. Можно ли ему простить его прошлые грехи? Я думаю, этот вопрос не ко мне. Хоть я человек и не совсем верующий, но осознавал, что эти вопросы решаются Всевышним, а не простыми смертными вроде меня.
– Да… Иду… – спросонья ответил я. – Якуб дома?
– Конечно – наворачивает оладьи твой Якуб! Просыпайся быстрее, пока он там не слопал все, я ведь для тебя тоже приготовил их, – старик усмехнулся.
Я встал, оделся и пошел чистить
