стала частью студии, было решением Патрисио. Ради всего святого, это его последнее желание. Неужели ты настолько мертва внутри, что тебя не волнует последняя воля твоего мужа?
— Патрисио всегда был слишком сентиментален. Я единственная готова сделать то, что необходимо. Это к лучшему.
Когда дверь открылась, Кармелина вскочила.
— Это Дерринджер. И пожалуйста, постарайся не выглядеть так, будто вот-вот отправишься на виселицу. Хорошо, Родриго?
В этот момент в комнату вошли трое мужчин. В одном из них Родриго узнал Дерринджера, остальные, по его предположениям, явно его адвокаты. Лицо Дерринджера постоянно мелькало во всех новостях. Магнат онлайн-ритейла, переключивший свои интересы на телевидение и кино, он за последние несколько лет собрал множество каналов, стриминговых сервисов и киностудий. Кроме того, он превращал СМИ в источник рекламы для других своих компаний. Приобретя «Самбрано», Дерринджер превратит канал в сплошной рекламный ролик на испанском языке.
— Джентльмены, входите, — пропела Кармелина, расплываясь в улыбке.
Шоу началось, когда в комнату вошел Оникс. Нахмуренное лицо молодого человека и тревожные складки вокруг рта резко контрастировали с чрезмерно добродушным тоном Кармелины. Она не сводила глаз с двери в конференц-зал, пока сыночек что-то шептал ей на ухо. Родриго улыбнулся про себя, прекрасно понимая, что сейчас произойдет. Он уловил момент, когда Кармелина поняла, что происходит. У нее плечи напряглись, рот искривился в оскале. Родриго видел, каких усилий стоит Кармелине контролировать себя, и подлил масла в огонь:
— Перла не придет, Кармелина. — Его голос был таким же приторно-сладким, как и у Кармелины буквально минуту назад.
Она повернула голову, подозрительно глядя на него:
— Что за чушь? Придет. Еще как придет!
— Какие-то проблемы, господа? — осведомился один из двух мужчин, стоявших по бокам от Дерринджера.
Сам магнат что-то с увлечением рассматривал в своем телефоне, даже не поднимая взгляда на присутствующих. Он, по-видимому, пришел лишь для того, чтобы подписать документы и продолжить свой день. Тот факт, что Кармелина готова отдать все, ради чего ее муж так усердно трудился, кому-то, кто видит в этом еще одну пешку на своей шахматной доске, вызвал гнев Родриго.
— Просто небольшая заминка с моей дочерью. Но мы доставим ее сюда прямо сейчас, — заверила Кармелина.
Оникс испуганно посмотрел на мать.
— Нет, я бы сказал, что это нечто большее, чем небольшая заминка, — парировал Родриго. — У тебя больше нет семидесяти пяти процентов акций для продажи.
Кармелина истерично рассмеялась.
— О чем ты говоришь? Мои дети и я готовы продать наши акции. У нас есть три из четырех голосов мажоритарных акционеров.
— Нет, это не так, — поправил Родриго, извлекая бумаги из своего портфеля. — Этим утром Перла продала мне свои акции и, следовательно, свой голос за сумму в двести миллионов долларов.
Ему пришлось продать почти все свое имущество и попросить помощи у всех, у кого мог, но это стоило того, чтобы увидеть, как на лице Кармелины появится осознание того, что он победил ее в ее же собственной игре.
— У вас нет акций Перлы, чтобы продать их «Сетям».
Кармелина истерически заорала:
— Ты не можешь этого сделать! Ты никто, ты наемный работник. Эта компания принадлежит моим детям!
Она посмотрела на Дерринджера. Тот уже складывал свои вещи, собираясь выйти из зала. Родриго поднял руку, чтобы остановить ее ложь.
— Ты продаешь компанию, потому что на мели. Инвестиции твоего отца за последние десять лет полностью истощили состояние вашей семьи, и ты выпрашивала деньги у Патрисио, чтобы удержать отца на плаву. И теперь собираешься продать то, что осталось, чтобы продолжать спускать деньги в бездонную яму.
Дверь снова распахнулась. Вошли Эсмеральда с Октавио Нуньесом. Оба выглядели так, словно шли на битву.
— Ты! Это все твоя вина. — Кармелина бросилась к Эсмеральде. — Я не позволю тебе забрать то, что принадлежит мне. Я не позволю тебе забрать это! Я скорее уничтожу студию, чем позволю тебе выиграть. Патрисио был только рад поверить этой золотоискательнице, когда она сказала ему, что беременна его отпрыском. Я могу доказать, что ты не ребенок Патрисио и не имеешь права на акции!
Она отчаянно кричала, роясь в бумагах.
Дерринджер и его люди встали, явно устав от драмы «Самбрано».
Родриго был готов ко всему.
— Перестань лгать, Кармелина. Все кончено, — взревел он, вставая между Кармелиной и Эсмеральдой. — Вот. — Он передал другой документ, который принес с собой, одному из адвокатов Дерринджера. — Это письменное показание под присягой, подписанное Патрисио Самбрано, подтверждающее, что он на самом деле отец Эсмеральды.
Родриго увидел, как у Эсмеральды подкосились ноги. Он посмотрел на вдову своего наставника, которая застыла на месте, лихорадочно переводя взгляд с Родриго на Дерринджера.
— С тобой покончено, Кармелина.
Глава 17
Родриго и Эсмеральда вышли из зала.
— Объясни, что ты здесь делаешь?
До них все еще доносились вопли Кармелины.
— Я имела право знать, что Кармелина работала за спиной совета директоров, чтобы вывести компанию из-под моего контроля и продать ее.
Родриго хотел протянуть к ней руку, но не знал, как она отреагирует на это. Эсмеральда выглядела разъяренной и обиженной. Октавио с мрачным выражением лица подошел к ним.
— Объясни, пожалуйста, что происходит, Родриго!
Он покачал головой. Октавио показалось, что за одну ночь Родриго постарел на десять лет.
— Мы созываем экстренное совещание на послезавтра. — Октавио повернулся к Эсмеральде: — Мне жаль, но нам придется сократить ваше время на подготовку. Завтра вам необходимо выступить.
Лицо Эсмеральды вытянулось, однако она кивнула:
— Хорошо, я буду готова.
Грудь Родриго переполняла любовь к ней. Его джойя. Такая сильная, всегда готовая к борьбе, никогда не отказывающаяся от своих
