так тошно.
– Да некогда смеяться, моя лисица, через три часа нас ждут мои родители, мне нужно тебя реанимировать.
– О нет. Прости, но я в таком виде никуда не пойду. Ты хочешь, чтобы я сгорела от стыда?
– Я приведу тебя в норму, – смеется. Такой довольный сегодня, как кот. Странно, ему зашли мои предсказания?
– Саш, нет, мне плохо... – хнычу, как девочка.
Мужчина хватает меня за пижаму, притягивая к себе, отворачиваюсь, чтобы не дышать на него.
– Да, моя плохая девочка. Да. Все будет хорошо. Родители уже в курсе, что я буду с девушкой, не подводи меня, – хватает за подбородок, поворачивает к себе и целует в нос.
– Ну не смотри на меня, я ужасно выгляжу, – пытаюсь его оттолкнуть.
– Согласен, ужасно, – снова смеется.
– Ой, мог бы хотя бы солгать, что все не так плохо, – все-таки отталкиваю этого гада.
– Но ты мне нравишься любой.
– Уже лучше.
– Идем со мной, – хватает пакет, меня за руку и ведет на кухню.
Вынимает из пакетов какие-то таблетки, растворяет их в воде и протягивает мне.
– Пей.
– Что это?
– Пей без вопросов, станет легче.
Ладно, выпиваю. Следом мне протягивает еще какие-то пилюли.
Тоже выпиваю. Я вчера плохо себя вела, поэтому сегодня изображаю умницу. Мне бы еще как-то узнать, о чем мы говорили по телефону.
– А теперь в душ. А я сварю тебе кофе и приготовлю завтрак, – вынимает из пакета свой молотый кофе.
– От кофе не откажусь, а вот завтрак явно в меня не залезет, – морщусь я.
– Большое заблуждение, Аля, что нельзя есть с похмелья. Есть нужно, станет легче, поверь.
– Я во все что угодно готова поверить, лишь бы стало лучше, – смеюсь и смываюсь в душ.
Моюсь долго, используя все, что у меня есть, чтобы привести себя в порядок. Я не знаю, чем меня напоил Саша, но стало легче. Заворачиваюсь в халат, выхожу из ванной, уже свежей и вкусно пахнущей. Прохожу на кухню и застываю на пороге. Меня ждет кофе и завтрак - что-то, похожее на кашу с ягодами.
– Спасибо, – почему-то начинаю смущаться, как школьница. Краснея, сажусь за стол. Когда Александр рядом, такой весь идеальный, заботливый, я начинаю плыть. Что я там вчера ему несла про то, что не буду плясать под его дудку?
– Подожди, – Саша хватает меня за руку и поднимает с места. – Завтрак чуть позже. Еще немного реанимирую тебя, – усмехается. Пока я туплю, не понимая, что он хочет, мужчина дергает пояс моего халата, распахивая его, обнажая. Хватает за талию и сажает на тумбу, вставая между моих распахнутых ног.
– Ооо, – только и могу сказать я.
– Секс – лучший способ от похмелья.
– Уверен? – выгибаю брови.
– Сейчас прочувствуешь, – зарывается в мои волосы и дёргает на себя, впиваясь в губы.
И все, я уплываю, забывая не то, что о похмелье, я имени своего не помню, когда этот мужчина так бесцеремонно и горячо берет меня. Я ошиблась, похоже, играть мы будем по его правилам. Он нашел хороший рычаг управления.
Глава 21
Алевтина
Мы всё-таки едем к родителям Александра. И я не понимаю, как за несколько дней так получилось, что наши отношения дошли до знакомства с родителями. И все настолько гармонично складывается, что я не нахожу никаких отговорок. Обычно у мужчин сближение происходит намного медленнее, это женщины при первом взгляде уже придумывают имена будущим детям. А тут как раз наоборот. Все настолько серьезно, что даже страшно.
На мне плотные колготки, бордовое вязаное платье до колен, длинная подвеска на цепочке украшает мое скромное платье. Волосы собраны вверх, минимум косметики, лёгкие духи.
Мне, черт побери, хочется понравиться родителям Александра. Они почему-то мне представляются очень серьёзными и консервативными, как семейство аристократов из девятнадцатого века. И я волнуюсь, как школьница.
Реаниматолог из Александра замечательный. Меня не тошнит, и голова не болит. Не знаю, какими волшебными таблетками он меня накормил или все-таки это такой эффект от секса на кухонном столе, но я почти как новенькая.
– А твои родители... – замолкаю, потому что не знаю, что хочу спросить.
– Не волнуйся ты так, – усмехается Александр.
– Я просто не понимаю, как себя вести. Я же дурная, могу что-нибудь ляпнуть. Тебе будет стыдно.
– Нет. Мне не будет стыдно. Не нужно себя принижать. Ты открытая, искренняя, непосредственная. Такой будь, то есть собой.
– Хорошо, – рассматриваю его профиль. Такой довольный, уверенный в себе. – О чем мы говорили вчера ночью по телефону? – решаюсь спросить я.
– Обидно, – ухмыляется Александра. – Можно сказать, я разочарован.
– О боже, что может быть хуже, чем то, что я уже наговорила?
– Нет, я разочарован тем, что ты не помнишь, как признавалась мне в любви, – ухмыляется гад. А я-то думаю, что это он такой довольный?
– Не может быть, – качаю головой. – Серьезно?
– Вполне, я никогда не лгу, Алевтина.
– А подробнее?
– Я перезвонил после твоего голосового сообщения, чтобы понять, что с тобой все в порядке и ты в безопасности дома. Ты говорила мне... Цитирую: «Ты обаятельная и харизматичная сволочь, которой невозможно отказать. В тебя невозможно не влюбиться». Ты просила меня попридержать коней и дать тебе возможность все осознать. Потом ты перешёптывалась с подругой. Ну это вам казалось, что вы шепчете и я не слышу. Подруга говорила, что я охренненый мужик и меня надо брать. Потом вы уже вместе просили привезти вам бутылку вина и лично познакомиться с Леной.
– Ооо, – только и могу выдать я, прячу лицо, закрывая руками.
– Я, к сожалению, не смог приехать, но прислал с доставкой бутылку вина и авторский шоколад.
– Вот откуда взялась третья бутылка.
– Да, понравилось вино?
– Оно было дорогое?
– Оно было очень хорошее.
– Значит, дорогое. Но я не помню его вкуса, – признаюсь. Александр усмехается и сворачивает в частный сектор, на улицу с коттеджами. – Знаешь, не воспринимай всерьез все, что я вчера несла. Ты же понимаешь, что это вино во мне говорило.
– Не выйдет, – ухмыляется Александр.
– Что не выйдет?
– Вчера ты была искренняя.
Он,
