голос Верано совсем близко, и я едва успела сунуть свою находку в карман, прежде чем из-за угла в сопровождении трех стражей порядка показался мой наставник.
Он посмотрел на меня хмуро и пристально, будто почувствовал, что у меня появился секрет, а я только сильнее сжала амулет в кулаке и отступила в сторону, пропуская мужчин к телу, а потом и вовсе отошла подальше, чтобы не мешаться.
Стражи свое дело знали. Они быстро, но без суеты осмотрели убитого и место вокруг него. Один из них, используя странную магию, создал образ, на котором были запечатлены все детали, и поместил его в тонкую мерцающую папку. Второй, выпустив из ладоней серебристую дымку, начал прочерчивать след убийцы, а третий занялся допросом. Подозвал к себе меня и Лекса, и стал задавать вопросы.
Мне пришлось подробно рассказывать, как я спугнула преступника, как он бросился на меня, и как появился Верано.
На этом мои силы окончательно иссякли и, закрыв глаза, я привалилась к шершавой стене. Дальше отвечал Лекс.
— Как вы оказались в это время в этом районе?
— Возвращались в Весмор. Из Сладких Грез.
— Что вы там делали так поздно? — дежурным тоном поинтересовался страж, делая пометки у себя в блокноте.
— Этим вечером моя подопечная там подрабатывала. Посудомойкой.
В открыла глаза и в полнейшем недоумении уставилась на Лекса.
Откуда он знает, что я была в Сладких Грезах и мыла там посуду? Он все это время был рядом?!
Он не замечал или делал вид, что не замечает моих пламенных взглядов, и совершенно спокойно продолжал беседовать со стражем. В конце, когда все вопросы и ответы прозвучали, нам сказали:
— Оставьте информацию, где вас можно найти, если у нас возникнут дополнительные вопросы, и может быть свободны, — и отпустили.
Я позволила Верано взять себя под руку и увести из страшного проулка. Вплоть до того момента, как мы вышли на одну из центральных улиц, и Лекс снял экипаж, оплатив поездку до Весмора, я молчала. Меня прорвало, только когда оказались внутри:
— Как давно ты за мной следишь?
Глава 8.4
Парень смерил меня спокойным задумчивым взглядом, словно прикидывая есть ли смысл говорить с бестолковыми, и невозмутимо произнес:
— С того момента, как ты вышла за пределы академии.
— Но… я не видела тебя.
Темные брови насмешливо изогнулись.
Конечно, если такой самоуверенный тип захочет остаться незамеченным, то он сделает это.
— Откуда ты узнал, что я пойду в Хайс?
— Мне велели не отпускать тебя одну, — сказал он, будто это все объясняло, — и я догадывался, что ты всерьез не воспримешь приказ Меррана.
Я виновато шмыгнула носом:
— Мне просто хотелось погулять… И мороженого.
— И как? Вкусно было? Понравилось?
К щекам медленно, но верно приливал пунцовый жар:
— Ты видел мой позор? Видел, как Мира с Лессой меня бросили?
В ответ снисходительная улыбка, от которой захотелось провалиться сквозь землю.
Все он видел. Я уже даже не удивлюсь, если выяснится, что все это время он сидел за соседним столиком и маскировался под дородную матрону с большой грудью.
— О чем ты думала, когда увязалась с ними в город?
О чем я думала? О мороженом. А еще о том, что у меня появились друзья в Академии, и мне очень хотелось провести с ними время.
— Точно не о том, что меня могут подставить, — на языке проступила горечь, — я не понимаю, за что они так со мной. Если это игры, то слишком жестокие…
Привалившись к спинке, Верано смотрел на меня. Его поза была расслабленной, выражение глаз серьезным. И весь он был такой…взрослый, уверенный в себе, спокойный, что я поймала себя на внезапной мысли, что девчонки в академии от него без ума.
— Черт, — прикрыла лицо ладонями, — какая же я дура….
— Спорить не собираюсь, но интересны причины такого утверждения.
— Они меня позвали только потому, что были уверены, что ты не отпустишь меня одну и пойдешь следом, — вспомнила, как Мира оглядывалась на каждого посетителя, как подружки обменивались разочарованными взглядами, когда случался очередной облом, — они ждали тебя. А когда ты не пришел, решили убежать, оставив меня на растерзание в Сладких грезах.
После некоторой паузы Лекс нехотя признался:
— Я оплатил твой долг в забегаловке.
Почему-то я не удивилась. Только спросила с горькой улыбкой:
— То есть я могла не отрабатывать? Не мыть посуду, не драить полы?
— Считай это платой за скудоумие и беспечность, — назидательно произнёс он, вызывая дикое желание настучать ему по голове, — надеюсь урок усвоен?
— Более чем, — я отвернулась к окну и, подперев щеку ладонью, уставилась на ночной город, — спасибо, что выручил и спас меня.
Хайс все меньше походил на сказку, и уже казался далеко не таким красивым, как прежде. Видимо я сама себе придумала образ, поверила в него и оказалась совсем не готова к тому, что он расходился с действительностью.
— Главная причина, по которой я пошла с ними— это желание стать частью вот этого всего, — тихо проговорила я, сделав неопределенный жест рукой, — когда я выходила на набережную Муравейника и смотрела на противоположный берег, мне всегда казалось, что там все идеально. Что там другая жизнь и другие люди. Что в таком прекрасном месте точно нет ни жестокости, ни предательств, ни грязи. Кажется…я ошиблась.
Лекс долго молчал, и только когда, миновав темную аллею, экипаж остановился возле тяжелых стен Весмора, сказал:
— Ты даже не представляешь насколько.
Я не стала ждать, когда он проявит галантность и поможет мне выбраться наружу. Распахнула дверь и, проворно спрыгнув по ступеням, направилась ко входу.
Верано обогнал меня у самой калитки. Сам постучался и дождавшись, когда брюзгливый сторож откроет маленькое окошечко, коротко сказал:
— Из города. Магистр знает.
Ни на миг не прекращая, ворчать старик открыл дверь и пропустил нас на территорию академии.
— Шляются тут всякие по ночам. Спать не дают.
— Извините, — скупо ответила я и побрела к малому корпусу.
Сил не было. Настроения не было. Желания шевелиться и что-то делать — тоже. Этот день вымотал меня, до отвала накормив разочарованием. Кажется, я даже перестала любить мороженое.
А на входе в корпус меня поджидало очередное препятствие в лице Бэйлы. Мне пришлось долго стучать, прежде чем она вышла в бирюзовом бархатном халате до пят, и с сеточкой на волосах. Неспешно распахнув дверь, она встала так, чтобы телом закрывать проход и уставилась на меня с искренним и праведным негодованием.
— Где это видано, чтобы претендентки шлялись ночами напролет? Я буду вынуждена доложить куратору о
