пятая точка, что он что-то замышляет, если уже не приводит в действие только ему ведомый план.
— Не пугайся Марина, я тебе ничего плохого не сделаю, — между тем продолжал темный. — Мне нужно кое-что выяснить. Ты мне доверяешь? — опять этот ласковый голос.
Я недоверчиво нахмурилась, шестеренки в голове прокручивали различные варианты развития событий и к чему они могут привести. Но кивнула, смутно подозревая дальнейшее. Голова Маркуса медленно приближалась ко мне. Глаза в глаза. Он что, таким образом хочет меня поцеловать? Не-е-е. Бред. Это самый отстойный подкат. Где романтика? Музыка, цветы, шампанское, конфеты? Ладно, цветы присутствуют, моими молитвами. Но как мне себя вести? А-а-а. Паника прорвалась наружу и отразилась в моих глазах. Было уже поздно, его губы в мгновенье преодолели оставшиеся сантиметры и впились в мои.
Хотя кого я обманываю? Прислонились на пару секунд легко, нежно и почти не заметно. Тепло, мягко, но молния не поразила в самое естество и током не ударило. Может мало времени, или мои чувства все-таки не все вернулись? Быстренько прикрыла глаза, чтобы Маркус не заметил разочарования, которое я постаралась скрыть. Медленно вдохнула, выдохнула и, открыв глаза, перевела взгляд на мужчину, вопросительно приподняв бровь.
Молчание. Я добавила недоумение в глаза. Молчание.
— И что это было? — не выдержала первой.
— А на что похоже? — издёвку в интонации можно было черпать ложками.
Ха. Я б сказала, на что, но я же ж примерная нецелованая девочка. Поэтому вспоминаем что-нибудь откровенно-развратное, чтобы щёки заалели и округляем глаза в испуге.
— Поцелуй, — не выдохе прошептала. И якобы испугавшись своих слов, закрыла рот ладошкой.
— Ещё нет, — изучающее вглядывался в моё лицо Маркус.
Блин Маша не переигрывай, воображаемо дала сама себе подзатыльник.
— Нет?
— Нет.
— А похоже.
— Ни капельки.
Я молчала, разглядывая мужчину, сидящего непозволительно близко. Пауза не успела затянуться.
— Хочешь, я покажу тебе настоящий поцелуй?
Видимо он принял судьбоносное решение, раз такое предлагает. Ведь я светлая, и по всем законам Энора, даже поцелуи могут подвести его под венец. Хотя с темными чаще играются, а выходят за светлых. Не знаю, что он решил, но я другого мужа для себя не вижу.
— Хочу, — немного отстраненно произнесла, обдумывая последние мысли.
Первый поцелуй. Как это было? Не помню. Когда? Давно. Мелкая соплюшка с таким же мелким пацаном решили поэкспериментировать. Но не успела я утонуть в воспоминаниях прошлого, меня нежно и настойчиво вернули в реальность. Едва я почувствовала теплые и сильные губы, как застонала от безысходности и принялась отвечать. Сначала медленно, пробуя на вкус, прощупывая возможности. Но когда его руки начали поглаживать мою спину, плечи, совсем потеряла голову. Сама сильнее прижалась к мужскому телу и дала волю рукам. Я забыла, что нужно дышать, так сладко и возбуждающе это было.
Мужчина отстранился первый, принимаясь поправлять на мне платье. А я не могла так быстро отойти прибывая до сих пор в эйфории. Кровь бурлила, требуя большего, дыхание сбилось, будто пробежала пару километров. Одежда стала раздражать. Вежливое покашливание со стороны дорожки стало для меня сродни ушату холодной воды.
— Господин фон Льёрн, госпожа Марина, — поклонился управляющий глядя в пол. — Вас ожидают на ужин.
Развернулся и ушел. Ни одна мышца не дрогнула на лице, сообщая нам, стал ли он свидетелем непотребства, творившегося несколько минут назад в беседке.
На Маркуса боялась смотреть.
— Не ожидал. Признаюсь я рад всему что произошло. И не жалею.
Прекратив придирчиво разглядывать себя, подняла взгляд на мужчину. Он лучился, и походил на кота обожравшегося сметаной.
— Не ожидал, — повторился он. — Такой темперамент. Его грешно скрывать. Вспыхиваете как спичка, — поднялся он со скамьи и подал руку. — Поторопимся, а то ваши родные уже заждались.
На обратном пути я молчала, зато мой кавалер не скупился на комплименты.
Чувства мои после страстного поцелуя были гадостными. И с каждым словом мужчины я мрачнела. Так потеряться в пространстве и времени. Надо быть полной дурой. Подставила сама себя.
И только у дверей столовой вспомнила про свой вид и прическу. Прошептав мысленно заклинание, на автомате послала импульс, и через секунду в моем облике ничего не выдавало проведенного времени в беседке. Осталось только не заалеть при виде родных. Ощущение, что все всё знают, не покидало меня.
— Маркус, Марина, мы вас заждались, — пробасил отец, открыто улыбнувшись.
— Прошу прощенья, моя вина, — склонил голову мой кавалер и прошел к свободному стулу рядом с сестрой. Усадив, поцеловал ручку и занял место напротив.
Отец жестом дал команду, и всё пришло в движение. Мы уже давно сами себя не обслуживали. Штат слуг вырос и всё что могли, мы переложили на чужие плечи. Тем более мама считала, что нужно дать возможность заработать простым хорошим людям, не всегда живущим в достатке. Я смирилась, мальчики принимали всё как само самой разумеющееся. Они, наверное, и забыли, как жили до нашей семьи. Один Ротмир иногда кривился и морщился, от обилия прислуги.
За столом кроме моего ухажера наблюдался и Дашин. Куда же без него. Уже полностью прописался у нас.
— Великолепные блюда, — глядя на Элеонору, похвалил Маркус.
— Спасибо, я передам ваши слова повару.
— А я давно тебе это говорил, — отложил вилку Эльнор. — Но ты ни в какую не хотел приходить.
— Много потерял, — многозначительно посмотрели на меня любимые глаза.
Щёки предательски заалели, женщины за столом заулыбались. Санта Барбара блин отдыхает.
— Ротмир, у меня на примете есть хорошая, проверенная женщина, завтра я её направлю к вам.
— Кхм, зачем? — не понял отец. Да и мы в недоумении переводили взгляд с одного на другого.
— Марине и Дарине нужна компаньонка. Для выхода в город.
— Но у нас уже есть охрана, — возмущению моему не было предела. — Зачем нам ещё кто-то!
— Охрана? Были прецеденты?
— Нет! — пыхтела я, не давая никому вставить и словечка. Шпиона своего пропихнуть хочет.
— А как же Торрин?
Даша испуганно ойкнула и покраснела.
— Что с тобой Дашенька, — маман в своем репертуаре. — Ты что-то скрываешь? Знакомое имя.
— Я не скрываю, просто вас расстраивать не хотела. Он мне писал, — тихо призналась, глядя на Эльнора.
— Но Вы же отказали ему? — не стал тот молчать.
— Да, но он всё равно продолжал писать. Я честно, честно только три письма прочла, остальные сжигаю.
— Значит, всё ещё преследует, — сделала очевидный вывод я.
Сестра кивнула и поникла. Мальчики притихли, ловя каждое слово.
— Папа, мама, но вы же знаете, что я смогу за себя постоять, — вскинулась Даша. — Да и выходим мы не часто. Охрана опять же. Ничего страшного не случится.
А
