ещё была, обняла Кона, утыкаясь лицом ему в грудь. За все это время она впервые заплакала, хотя страху натерпелась ещё до падения. Ее всю трясло, а ноги не держали. Она до боли стискивала ребра Кона, будто боялась, что если ослабит хватку, снова сорвётся в пропасть. Между всхлипами она успевала вставлять слова благодарности, хоть и знала, что не только Кон их заслужил, но просто не могла от него оторваться сейчас, чтобы обратиться к Сазгаусу. Тем более отчасти он был виноват в том, что произошло.
Вряд ли теперь Мира сможет спокойно продолжить путешествие. Ей вдруг очень захотелось домой, обратно в свой цирк, где самое страшное, что могло случиться ‒ это бритьё бородатой женщины. Хватит с нее приключений, игривых духов, убийц и злых богинь. Никогда не боялась высоты, но теперь точно начнет.
Шум и выстрелы ‒ больше второе ‒ разбудили Саймана. Ему пришлось растормошить Марвало, чтобы не оставлять у костра одну. Плевать было уже на их ссору, когда спутники пропали. Прибежав на звуки битвы, он замер, увидев странную картину. И не только. Как жрец, он остро почувствовал злобу этого места.
‒ Что здесь произошло? Это… Это, что, земля Грот?
‒ Да, ‒ подал голос Сазгаус, все еще сидя на земле на согнутых ногах. Весь план провалился, когда ему вдруг взбрело в голову, что жизнь девочки была чем-то важным. Сейчас был осадок, но он понимал, что повторись это вновь, он сделает тот же выбор. ‒ Это земли Грот.
‒ Мирочка! ‒ выглянув из-за спины Саймана и видя, что случилось, пусть и не понимая, Мара обежала Сая и упала перед Мирой на колени, чтобы обнять со спины. ‒ Что случилось, дорогая? Успокойся! Все хорошо!
Кон хоть и не любил, когда ему в чем-то мешают, но сейчас он был благодарен Маре, потому что ему нужно было кое-что закончить. Погладив подругу по голове и передав в объятия фейри, Кон встал и, подбирая пистолет, подошел к Сазгаусу, целясь ему прямо в голову. Тот усмехнулся, видя боковым зрением, что происходило, но будто совершенно не собирался бороться.
‒ Ну, и для чего все это было? ‒ прорычал Кон. Его тоже трясло, но от злости из-за всего пережитого.
‒ Ну ты точно дурак, ‒ усмехнулся Сазгаус. ‒ Я тебе уже все рассказал. Мне нужна Грот, чтобы забрать у неё украденную судьбу. Свою судьбу.
‒ Нет-нет-нет, ‒ попятился Сайман, будто чего-то испугался, этого места. ‒ Я всю жизнь бежал от нее, мне нельзя быть здесь. Мара, мы уходим.
Он бы с радостью забрал ее отсюда, но подходить ещё ближе к обрыву не пожелал. Хватит и того, что он ходил по земле ненавистной богини, которая доставляла ему столько неприятностей. Посмотрев на Сазгауса, он вдруг понял, что не один такой.
Постепенно Мира успокоилась, и хоть ее продолжало трясти, но слезы она утерла. Подавив новую волну, она чуть отстранилась от Мары. Сейчас ей было так стыдно за слезы и свою слабость, что она подумала, что лучше бы упала. По крайней мере, не пришлось бы сгорать со стыда.
‒ Он такой же, Кон, ‒ обратила Мира на себя внимание. Голос ее слегка дрожал, но она старалась унять пережитый страх в себе. ‒ Отмечен Грот, чтобы служить. Духи привели нас к нему, чтобы он показал путь сюда, только я не вижу здесь храма. Как нам связаться с Грот без жреца?
Хотя один жрец у них все же был. Мира повернулась к Сайману, и только открыла рот, чтобы что-то спросить, как он ее перебил:
‒ Даже не смотрите на меня, я ни за какие деньги не буду пытаться взывать к ней. Пошла ваша Грот к самому дьяволу за мою испорченную жизнь!
‒ Что значит «Он такой же»? ‒ спросил Сазгаус Миру. Он-то первый раз услышал это, но не придал значения ‒ не до того ему было.
‒ А ты… ‒ Кон обратился к Сайману, потому что плевал на полукровку с высокой башни.
‒ Я никуда не пойду с тобой, Сай! ‒ крикнула на своего жреца Мара, вставая, поняв, что больше не нужна Мире.
И в какую-то минуту все пытались друг друга переговорить, получить ответы на свои вопросы, игнорировать чужие, но в принципе все тут постепенно стали понимать: они все заложники ненавистной богини смерти.
‒ Так, стоп! ‒ И чтобы хоть как-то перебить этот шум, Кон возвысился над всеми и вскрикнул, осматривая вопросительное лицо каждого. ‒ То есть, хотите сказать, что вас всех матери продали Грот?
‒ Фу, это как так можно? Нет, кончено! ‒ возмутилась таким страшным словам Мара, но… на её удивление, возмутилась лишь она одна. Потому как другие переглянулись, более не говоря ни слова.
Сазгаус смотрел на Кона, Кон смотрел на Сазгауса, а Мара на Саймана, и, честно признать, только она не понимала, что тут происходит.
‒ Зачем она вам? ‒ огрызнулся вдруг Саз, выводя всю группу из тишины. И оскал его направлен был именно на Кона. ‒ Идешь служить ей? Ты согласен на такую судьбу?
‒ Ты идиот? ‒ в ответ оскалился Кон. ‒ По мне видно, что я рвусь ей в услужение? Я хочу вернуть себе свою душу, которую лично я никому не продавал! В отличие от тебя, который, как придурок, бросает вызов богини смерти.
‒ Я сдохну, но свою душу себе верну! Лучше, как ты ‒ искать то, не знаю, что и для чего?
‒ Кто тебе сказал, что я не знаю, что ищу?!
‒ Вот именно! ‒ встала на сторону Кона Мира. Она наконец нашла в себе силы, чтобы подняться. ‒ Я чуть не погибла, потому что ты, не разобравшись, притащил меня сюда. А просто поговорить тебе религия запретила?! ‒ И кажется, на этот крик на Саза она потратила все собранные силы, потому что опять пошатнулась и чуть не села обратно на землю. Все же ей лучше пока не волноваться так сильно. ‒ Марвало, помоги мне, пожалуйста, вернуться к костру, ‒ уже тише попросила она. ‒ Мне нужен мой шар.
И не дожидаясь ответа, она медленно побрела в лес, хотя не особо запомнила весь путь от лагеря до места бывшего храма. Мужики пусть тут сами между собой разбираются, кто глупее.
‒ Вас тоже преследуют несчастья из-за того, что вы не идете к Грот? ‒ спросил Сайман со своего места. Он так и
