ответила я. – Завтракать, обедать и ужинать приходи на веранду, пока мы не открылись. А после…
- Ни-ни, - замахал руками Лешек. – Мне обеда достаточно.
- Разберемся, - решила я. – Но есть еще условия. Выпивку я тебе не поставляю. Если будешь напиваться, выгоню. Воровать начнешь – прокляну.
- Да как можно, как можно… - запричитал Лешек.
Ага, знаю я, «как можно». Сначала все, что угодно, наобещает, а после – никакой помощи, одни проблемы.
- Пойдем, поешь, - велела я. – И матрас с подушкой дам. Стулья оставь, завтра доделаешь.
Шанди молча сверлил Лешека взглядом, пока тот ел суп и закусывал оставшимися отбивными. Я тоже молчала. И старалась не смотреть на Шанди.
Когда Лешек поел и ушел, забрав шерстяное одеяло – от матраса и подушки он отказался наотрез, – я так же молча начала убирать посуду после ужина.
- Я помогу, - сказал Шанди, оттесняя меня от стола.
- Обойдусь, - ответила я. – Отдыхай, ты устал. И спальни не перепутай.
Это я намекнула на то, что не хочу делить с ним кровать.
Да, я обиделась! Имею право. Сильнее всего запали в душу слова, выдающие его сомнения. Сама виновата. Позволила ему многое, вот он и думает, что я – доступная.
Шанди все же отволок на кухню часть грязной посуды, но после ушел, потоптавшись за моей спиной без дела. Ненадолго же его хватило. Верно, все мужчины одинаковые: что люди, что оборотни.
Мне не нравилось, что я так переживаю из-за ссоры с Шанди. Что и говорить, многое в моем поведении мне не нравилось. И эмоции так и били через край, что совсем для меня не свойственно. Может, это тело так влияло на мой разум?
Закончив уборку, я заглянула в ванную комнату. И, наконец, переоделась в длинную ночную сорочку. И домашнее платье вроде халата накинула. Обживаюсь потихоньку. Смешно…
То есть, не смешно, конечно, а грустно.
Я старалась не думать о тех, кто остался в прошлой жизни. И в первые дни это даже получалось. Но не сейчас. От усталости, наверное.
Воспоминания нахлынули: дети, внуки… Вся моя жизнь вертелась вокруг них. А теперь с ними какая-то свиристелка! Она ведь не знает, что у внучки аллергия на мед, а сын терпеть не может вареные овощи… И готовить она не умеет, как я. И вообще…
Не дойдя до комнаты, я без сил опустилась на верхнюю ступеньку лестницы. Тело как будто стало старым, как я. Заболели ноги и поясница, заломило затылок.
Зачем я согласилась на эту авантюру?! Лучше бы умерла сразу, чем вот это всё…
- Айрин?
Позади послышался голос Шанди. Я ничего ему не ответила. Тяжело поднялась и побрела в свою спальню, едва переставляя ноги.
Глава 24. Пушистый мозгоправ
- Айрин!
В голосе Шанди определенно появились суровые нотки. Он злился из-за того, что я его игнорирую.
«Мне плохо, и ты ничем не можешь помочь. Позволь побыть одной…»
- Не кричи, - попросила я тихо. – И не ходи за мной.
Шанди молча встал перед дверью в спальню. И руки на груди скрестил. Мол, попробуй, сдвинь с места.
Возможно, если бы чувствовала себя лучше, я смогла бы рассмотреть тревогу в его взгляде. Возможно, поняла бы, что Шанди искренне переживает из-за нашей размолвки. Но я была на грани нервного срыва. Нет, истерить мне не хотелось. Мне вообще ничего не хотелось.
- Не заставляй меня жалеть о том, что позволила остаться, - сказала я.
И Шанди дрогнул, отступил. Все так же молча, не проронив ни звука.
Я зашла к себе и закрыла дверь, не оглядываясь. В конец концов, рано или поздно меня должно было накрыть. Шутка ли, начать новую жизнь, да еще на чистом адреналине! Возможности организма, даже молодого, не безграничны.
Я без сил повалилась на кровать и уставилась в потолок.
- Мда… - услышала я вскоре знакомый голос. – Это все же случилось.
- Ага, - согласилась я с Джином, не уточняя, о чем он говорит.
- Ничего, бывает. В окошко выйти хочется?
- Нет.
- Это хорошо, - обнадежил Джин. – А чего хочется?
- Ничего, - вздохнула я.
- А это плохо.
- К детям хочу, - вспомнила я. – Или хотя бы узнать, как они. Расскажи!
- Нет, - отказался Джин. – Это плохая идея.
- Я не смогу их забыть, - пожаловалась я. – Я буду делать вид, что все хорошо. Буду стараться жить без оглядки на прошлое. Но от тоски не избавлюсь.
- Есть способ, - вздохнул Джин. – Но сейчас он тебе не понравится.
- Какой?
- О прошлой жизни можно забыть.
- Я же сказала, что не смогу!
- Ириш, ты не поняла. О прошлой жизни можно забыть, как будто ее не было. Навсегда.
- Ты и такое можешь устроить? – ахнула я, резко поднимаясь.
Поискала Джина взглядом, но нигде его не увидела.
- Если захочешь.
- Ты где? Покажись, - потребовала я.
Джин появился на спинке кровати.
- Так вот, - сказала я строго. – Такого я никогда не захочу. Запомни это, будь добр.
- Никогда не говори «никогда», - зевнул Джин, прикрывая пасть лапкой. – Заканчивай хандрить, с волком помирись и ложись спать. Такими темпами ты таверну никогда не откроешь.
- Чего это я должна с ним мириться? – пробурчала я. – Это он меня обидел.
- О, против других пунктов моего плана не возражаешь? – обрадовался Джин. – Это успех. Сделай первый шаг, тебе жалко, что ли? Твой волк – оборотень, и он признал тебя своей. Ты хоть понимаешь, что это означает?
- Откуда? – пробурчала я. – В моем мире оборотней нет.
- Ой, не скажи-и-и… - протянул Джин. – Просто они… скрывают свою сущность.
У меня буквально челюсть отвисла. Вот это новость!
- В твоем мире всякое водится, - «добил» меня Джин. – Я долго там жил, знаю.
- А, вот откуда наши шутки…
- Я же говорил! Или нет? Неважно. – Джин махнул лапкой. – Короче, Ириш… Он тебя кусал?
- Э-э-э… Да… - Я вспомнила об укусе в плечо.
- Он признал тебя своей истинной парой. И относится соответствующе. Не потому, что ты слабая женщина, а потому что он считает себя ответственным за тебя, - втолковывал мне
