class="p1">– Фу ты, вечно эта бирка отваливается в самый неподходящий момент. Наверняка где-нибудь по дороге потерялась и на полу валяется, сейчас вернусь, поищу, – ответила Татьяна и быстро пошла назад по коридору, глядя в пол.
Торопливо завернув за поворот, Татьяна столкнулась нос к носу с Олегом Михайловичем. Тот явно не ожидал, что она побежит от вахты в обратную сторону, отскочил к стене и на мгновение замер в оцепенении.
И опять Татьяна поймала его колючий взгляд, совершенно не характерный для спокойного добродушного дядечки.
Она быстро овладела собой, весело прочирикала, что ищет потерянную бирку от ключа, и побежала дальше, делая вид, что смотрит под ноги. Зайдя за следующий поворот, Татьяна подождала немного, прислушиваясь.
Вроде как Олег Михайлович прошаркал в сторону проходной. Он не мог её видеть, но вдруг подглядывает из-за угла? На всякий случай Татьяна наклонилась, как будто подняла что-то с пола.
Потом она достала бирку из кармана и радостно побежала на вахту.
– Вот, нашла, вечно она отваливается! – показала она картонку с номером вахтёрше, – давайте ключ, я её приверчу понадёжнее.
– Таку вас же комната 1991, а вы сказали – «1991а». А ключ с номерком «1991а» уже лежит на месте, – закудахтала подслеповатая вахтёрша, разглядывая бирку.
Татьяна изобразила глубокое удивление:
– Разве я сказала «1991а»? Не может быть! Извините, оговорилась. Заработалась, наверное.
– Ну, может я не расслышала, – мирно сказала старушка.
На том и разошлись. Татьяна узнала, что хотела: ключ с номером «1991а» существует, с него кто-то сделал копию и свободно может проникнуть в институт в любое время дня и ночи.
Оставался один вопрос: зачем ЕЙ это всё надо?
Выйдя на улицу, Татьяна не спеша пошла вдоль здания института к его торцу, где, по её расчётам, должна была находиться та самая обнаруженная ею сегодня лестница. Интересно, куда она выходит? На проспект или во внутренний двор дома, вплотную примыкающего к зданию института?
Похоже, что во двор. Оттуда вообще, должно быть, очень удобно проникать внутрь дома, никто не видит входящих-выходящих. Вот и подворотня с мусорными баками. Зайти посмотреть?
Татьяна резко свернула в подворотню, сделала несколько шагов и остановилась. Какой-то человек на другом конце тёмного прохода быстро прошёл во двор и свернул за угол. Было ещё светло, и Татьяне показалось, что это опять Олег Михайлович. Если это он, то, получается, он за ней следит?
Татьяна остановилась. Она впервые подумала, что эти её расследования могут оказаться очень опасными. Вот Женю убили, кто и за что? Может, тоже полезла куда не надо. Всё, на сегодня хватит! Действительно, зачем ей это надо? И Татьяна трусливо выскочила назад, на оживлённый проспект.
Троллейбус ждать было бессмысленно, и она пошла пешком через мост Петра Великого, или, как все его называли, Большеохтинский, на другой берег Невы. Там можно будет сесть на трамвай или даже в переполненный автобус, который со всем возможным для него комфортом доставит её до самого дома. Конечно, если ей здорово повезёт, и она в нужный момент окажется на остановке.
Люди, ожидающие свой транспорт на остановках, обычно делятся с вновь прибывающими информацией о том, какие номера автобусов недавно проехали, и если это время оказывается меньше пятнадцати минут – ждать бесполезно.
Интервал движения Татьяниного автобуса не меньше сорока. Тогда есть смысл и дальше топать пешком, до следующего «транспортного узла». Пару раз было, что она пешком до дома и доходила.
Впрочем, пройтись лишний раз по необычному мосту было для Татьяны большим удовольствием. Огромные стальные арки низко гудели и погромыхивали от проходящего транспорта. Бесчисленные заклёпки, среди которых одна, согласно городской легенде, была золотой, надёжно соединяли все детали мощной, но изящной конструкции.
Мост казался материальным воплощением технического прогресса и символом расцвета промышленности Российской империи начала двадцатого века.
А как прекрасны эти таинственные башни на краях разводной части моста! Высокие – зачем такие, с трёхэтажный дом? Непонятно. Все из тёмно-серого камня, с маленькими окошечками, а наверху ещё надстроены небольшие башенки. Вечером окошечки и башенки начинают изнутри светиться, в них всю ночь зачем-то горит свет.
Однажды Татьяна, проходя по мосту, увидела в одной башне открытую железную дверцу, а за ней узкую винтовую лесенку. Не могла удержаться и заглянула внутрь – спираль лестницы уходила ввысь, как казалось, в бесконечность, и там, в самом верху, звучали голоса и лязганье каких-то инструментов. Для кого-то эти башни совсем не таинственные, а просто место работы.
Разводной пролёт в этом царстве грохочущего металла выглядел странно. Асфальт основной части заканчивался зубчатой гребёнкой, а дальше шли простые деревянные доски. В конце пролёта – снова гребёнка и асфальт. Под весом проходящего транспорта эти гребёнки ходили ходуном, а доски громко хлопали.
Эти доски выглядели вызовом двадцатому веку – веку машин и металла, и делали мост каким-то очень своим, кустарным, что ли. Всё, даже этот огромный железный мост, в конечном счёте делается руками.
Постоять на гребёнке, одной ногой на доске, а другой на асфальте, было очень здорово, но страшновато. В зубчатой, довольно широкой щели далеко внизу виднелась тёмная невская вода, бурлившая у каменного основания башен. Равновесие иногда трудно было удержать, особенно если по мосту проходил громыхающий трамвай или тяжёлый грузовик.
Однажды Татьяна видела, как развлекающихся таким образом подростков спугнул милиционер, который неожиданно вышел из, казалось бы, необитаемой башни. Вдруг за спиной у ребят со скрипом открылась железная дверца, и человек в форме что-то громко крикнул. Перепуганные подростки со всех ног бросились бежать. «Значит, в башнях кто-то дежурит и следит за обстановкой», – подумала тогда Татьяна.
Пересилив соблазн хоть немного постоять на гребёнке, она ускорила шаг. Редкие пешеходы с трудом могли разминуться на узких тротуарах моста, и в какой-то момент Татьяна, пропуская встречную парочку, оглянулась назад.
Увиденное заставило её вздрогнуть, сердце застучало и прыгнуло в пятки. Олег Михайлович или кто-то очень на него похожий метрах в двадцати позади неё быстро свернул за выступ башни и наклонился к перилам, пряча лицо. Или опять померещилось?
Другой берег был уже рядом, вот и остановка. На ней люди. Значит, скоро придёт автобус. А если и не скоро, то всё равно, она, Татьяна его дождётся. Что-то прогулка по пустынным улицам уже не кажется ей приятным и безопасным мероприятием…
На следующей неделе, в понедельник утром, Татьяна пришла на работу с твёрдым намерением больше ни во что не совать свой любопытный нос. В конце концов, в убийстве Жени должна разбираться милиция, а о секретных входах-выходах в контору должен знать хозяйственный
