class="p1">Ма ожидала начала опустив клинок. Грег воспринял это как признак усталости и бросился в атаку.
В зале было неестественно тихо. Слышалось дыхание Грега, его шаги навстречу своему поражению.
Ма начала двигаться с задержкой.
Она подняла палаш и встретила Грега скользящим ударом, склеивая клинки. Но не стала вырывать, а, потянув, усилила движение противника и отпустила. Ма сделал два шага и зеркально повторила его недавний прием. Но не ударила локтем в лицо. А, сделав оборот, ударила всей плоскостью клинка по спине Грега, все еще двигающегося по инерции.
Удар прозвучал в тишине как выстрел из пушки. Как раскат грома. Так звучал магический удар.
Грег рухнул, словно подкошенный. С размаха, лицом в пол.
Следом в тишине раздался звук падения. Палаш вылетел из его руки и подпрыгнул с жалобным звоном.
Публика несколько мгновений молчала, а потом завизжала, завопила от восторга. Сквозь вопли пробивались свист, крики разочарования и презрения. Кто-то сделал не ту ставку, и все подчистую проиграл…
Арбитры переглянулись.
Север и Запад показали знаками, что не видели момент удара. Юг и Восток отрицательно покачали головами.
Ма не вкладывала свою магическую силу в удар, а использовала аккумулированный момент Грега. Они подтвердили жестами отсутствие нарушений. Все было в рамках дозволенного.
И тогда Главный арбитр поднял руку, и указал на Ма:
— Тотал вин!
И в сторону Грега другой рукой:
— Аут!
Я с восторгом смотрел на Ма. Она его проучила.
Конферансье вскричал:
— У нас победитель! Принцесса Ма в бескомпромиссном поединке размазала по ковру нашего любимца Грега! Наш герой сдулся, не выдержал изящного напора и мастерства юной леди… Грег повержен! Да здравствует Ма!
Публика, ликуя, окружила Ма, приветствуя и поздравляя с победой.
Фотографы выбирали ракурс, снимая Ма на фоне распростертого Грега, и его самого, жалкого, униженного, пытающегося подняться.
Этот мир был жесток.
Я подумал, что точно такое же торжество было бы вокруг обезглавленной Ма, лежащей в белом брючном костюме в луже крови. Если бы воле Грега было суждено исполниться…
Но таков Ритуал.
Я, кажется, начинал понимать его суть. Ты должен раскрыться, поставить на кон все, что у тебя есть, и идти до конца.
И… либо победить, либо проиграть…
Либо исчезнуть с доски.
Навсегда.
Магниевые вспышки сверкали почти непрерывно, выкрикивали вопросы журналисты, публика гудела.
Наконец, толпа, окружившая Ма, расступилась, образуя коридор. Покрасневшая и взволнованная Ма подошла ко мне, и мы посмотрели в глаза друг другу.
— Ну, ты даешь! — единственное, что смог сказать я.
Ма взяла меня за руку. Ладонь оказалась горячей, ее била дрожь.
— Пойдем отсюда скорее… — прошептала она.
Где-то раздался звон и грохот. Это упал стеллаж с закусками и фужерами. Донеслись проклятия, хохот и восклицания, затем выскочил перемазанный тортом Синг. Он тащил за хвост жирную крысу, которая отчаянно извивалась, норовя цапнуть его за нос.
Глаза Синга смеялись, он подмигнул нам и исчез с добычей в коридоре.
Мы сделали несколько шагов в глубь зала, подальше от площадки. Там было свободнее и тише, и тут Ма окликнули.
Арбитр в белой рубашке с красной бабочкой совещался с другими, и жестом попросил Ма подойти к судебной коллегии.
Они что-то решали.
— Я сейчас… — сказала мне Ма.
Наэлектризованная атмосфера поединка, витавшая в зале над серым ковром, быстро рассеивалась. Уже никто не помнил о поверженном Греге, о его растоптанном самолюбии и уничтоженной гордости.
Я обернулся.
Синеглазого поднимали за руки секунданты, сам он не мог. Лицо Грега выглядело обескровленным, опустошенным. Его публично унизила девчонка… Под носом и на уголке рта показалась кровь. Грег закрыл глаза, переживая позор поражения.
Один из репортеров подкрался почти в упор и сделал снимок, фиксируя ужасный для Грега момент. Вспышка белым огнем высветила синеглазого и склонившихся над ним секундантов.
— Хватит снимать! — крикнул один из секундантов и сбил фотографа с ног. Началась потасовка между прессой и помощниками Грега.
Снова закружился людской водоворот.
#
День Второй. Сцена 11–13
11.
Знакомый женский голос позади меня произнес:
— Динь-дон…
Я быстро обернулся и вновь увидел прекрасного ангела в полупрозрачном платье цвета морской волны.
— Тут каждый раз такой кавардак… — сказала девушка.
И снова представилась:
— Фрея.
— Я еще помню… — улыбнулся я.
— Не была в этом уверена. Тебя били по голове.
Фрея смотрела на меня, не решаясь спросить.
И, пытаясь ей помочь, я пошутил:
— Как третья нога?
— Прекрасно себя чувствует, спасибо… Мирно лежит себе в футлярчике, отправила с посыльным домой.
Она вздохнула и решилась:
— Так как насчет прогулки по городу?
— В силе… Если твой брат будет не против.
Фрея снова вздохнула:
— Будет… Но он отходчивый.
Она подняла на меня свои черные глаза, но ничего не успела сказать, потому что появилась Ма, держа в руках мечи в подарочных ножнах, статуэтку и диплом в инкрустированной металлом рамке.
— Вижу, мило болтаете… — проговорила Ма, и я сразу понял, что сейчас будет буря. Ее голос не сулит ничего хорошего.
Фрея смерила Ма взглядом:
— Твой мальчик-колокольчик ничего…
Ма положила статуэтку с дипломом на консоль, а палаши бросила на пол. Они глухо загремели по паркету.
— Девушка по вызову? — спросила Ма и быстро оглядела Фрею. — Решили уединиться?
Ма кивнула на пустой альков с открытыми портьерами.
В длинной стене залы их было несколько, портьеры почти везде были задвинуты, слышались разговоры, скрипка и женский смех. Гости собирались компаниями в уютных комнатах. Мимо сновали с подносами официанты.
Фрея холодно ответила:
— Жду брата… Который недавно проучил одного выскочку.
— И получил по филейной части? — уточнила Ма.
И добавила мне:
— Подождем? Его скоро должны принести.
Разговор, похоже, шел о нас с Грегом. Фрея открыла рот и не нашла что ответить. Она была рассержена, растеряна и расстроена.
— Девочки… Зачем? — сказал я.
Фрея покачала головой, и глядя в пол, пошла прочь.
— Ма? — удивленно произнес я.
Она посмотрел мне в глаза:
— Ты прав… Не знаю, что на меня нашло.
Ма в два шага догнала Фрею и остановила за руку:
— Извини, я сама не своя… До сих пор трясет.
— И ты тоже… — сказала Фрея, — прости. Вырвалось… Ребята расстроены.
— Как Грег?
— Неважно. Но бодрится.
— Черт… — Ма прикусила губу. — Я не хотела. Не думала, что так выйдет.
Фрея подняла на нее свои глубокие черные глаза и спросила просто и открыто, как меня, когда приглашала прогуляться по городу:
— Будем друзьями?
Ма посмотрела в них и без колебаний ответила:
— Всегда.
Сзади раздались голоса, Фрея обернулась:
— А вот и они… и Принц тоже.
В голосе Фреи тенью скользнул страх.
