Глава 15
Сбежать на волю!
В пятницу с самого утра меня вызвал к себе директор. Я обрадовалась, так как к вечеру четверга начала переживать, что мамина просьба отпустить меня домой на выходные останется без внимания. Когда мы подавали необходимые для поступления документы, нас предупреждали – в первые полгода лицеисты не имеют права покидать территорию учебного заведения. На выходных часто проходят дополнительные занятия, факультативы или общественные мероприятия, присутствие на которых обязательно. Маму подобное положение дел не обрадовало, да и меня тоже, но хорошее образование казалось важнее, чем еженедельные поездки домой. Да и добираться отсюда до города не очень удобно. Лицей располагался в стороне от проезжей части и остановок маршруток. Прежде чем выйти на трассу, где останавливались автобусы, необходимо было пройти около двух километров пешком по пустынной проселочной дороге. В связи с режимом чрезвычайной ситуации, объявленной в лицее после смерти Кирилла Дмитриевича, я боялась, что меня не выпустят вообще.
Несмотря на то что последние несколько дней Елена Владленовна не отходила от полковника МЧС ни на шаг, строгий запрет на прогулки за территорией лицея все еще действовал, нервируя и лицеистов, и преподавателей. Помощница директора, занятая важным делом, даже за нами следить перестала. Вилась вокруг проверяющего, словно кошка или, скорее, змеюка, ползущая за жертвой. Улыбалась, хватала под локоток, демонстрировала красоты запущенного сада и готовилась при любом удобном случае сожрать. Но пока безрезультатно. Сергей Исаевич был непоколебим. Хорошо, что минувшие два дня шел дождь, и мы все равно сидели по комнатам. Нам повезло – в общежитии везде имелся бесплатный вай-фай, а то можно было бы умереть со скуки.
– Разрешите? – я тихонько постучалась в кабинет директора и приоткрыла дверь.
– Да, заходи, Алина, – кивнул Анатолий Григорьевич. Он сидел за письменным столом у окна. Рядом на стуле расположился Влад. Молодой человек был чем-то недоволен, он кинул на меня ненавидящий взгляд и отвернулся, перебирая на отцовском столе бумаги. Движения резкие, нервные, я поймала себя на мысли, что не удивлюсь, если Влад запустит чем-нибудь в меня или в стену.
– Вы звали? – уточнила я, переминаясь с ноги на ногу в центре кабинета, стул рядом со столом директора занял Влад, а на диван я садиться не решилась.
– Твои родители просили, чтобы на эти выходные ты приехала домой.
– Да, – кивнула я. – У бабушки день рождения, а она в больнице…
– Стоп-стоп! – замахал руками директор. – Мне не важно зачем, – сморщился он, показывая, что его не волнуют чужие семейные проблемы, и мне стало не по себе. Этот человек пугал и отталкивал. Своей внешностью, тяжелым взглядом, манерой поведения и пренебрежительным тоном. Сейчас, находясь с ним в одной комнате, я чувствовала себя неуютно. Руки дрожали, а сердце начало колотиться по непонятной причине.
– Так мне можно домой? – сглотнув, спросила я и разозлилась, потому что голос прозвучал тонко и противно. В нем невольно проскользнули просящие, жалостливые нотки.
– Все сложно, – задумчиво побарабанил пальцами по столу мужчина и бросил на меня неприязненный взгляд. – На выходные я тебя отпустить не могу, на этой неделе у вас запланировано несколько важных мероприятий. Например, лекция профессора культурологии и истории Радникова Петра Ефимовича. Он человек занятой и, к сожалению, может приезжать к нам лишь по субботам. Пропускать я вам не советую. Второй проблемой является то, что мы не имеем права выпустить вас за ворота без сопровождения. Могу предложить такой вариант. Я отпускаю вас на сегодняшний день. Ваши основные пары заканчиваются в двенадцать, те занятия, которые будут после обеда, вы можете отработать на следующей неделе. Если кто-нибудь из родителей сможет приехать и забрать вас в двенадцать и привезти обратно до отбоя, я вас отпущу.
– Но это нереально! – бледнея, отозвалась я. – Мама машину не водит, а папа работает! Меня некому забрать!
– Это хуже, – задумчиво потер подбородок Анатолий Григорьевич и пристально уставился на меня, словно пытаясь запомнить каждую черточку моего лица. Светлые, почти прозрачные глаза смотрели настороженно и недобро, я попыталась отвернуться, но не смогла. Внезапно начала кружиться голова и подкашиваться ноги. Никто в жизни еще не внушал мне физический страх. Я и предположить не могла, что такое бывает.
– Но у меня есть для вас еще одно решение, – Анатолий Григорьевич, наконец, перестал буравить меня взглядом и посмотрел на сына. Я вздохнула с облегчением. Головокружение постепенно проходило. – Вас может отвезти и привезти Влад. Ему уже есть восемнадцать, и я не думаю, что на машине вас подстерегает опасность. Ни одна змея, какая бы огромная она ни была, не сможет прокусить металлический кузов автомобиля. Вас устроит такой вариант?
– Нет! – воскликнули мы в один голос.
– Либо так, либо никак, – не дал мне возразить директор.
– А меня ты спросить не хочешь? – злобно прищурился Влад и в бешенстве сжал кулаки, смяв одну из прихваченных на столе бумажек.
– Я надеюсь на твою сознательность, – жестко заметил Анатолий Григорьевич. – Ты прекрасно знаешь, мы обычно не отпускаем новичков первые полгода без особой необходимости. Мне станет спокойнее, если Алина этот день проведет под твоим надзором.
«Чтобы не сбежала», – мрачно подумала я. Возвращаться сюда не хотелось, но теперь придется в любом случае. Идея провести весь день с Владом казалась мне кошмарной. Да и ему, судя по мрачному выражению лица, тоже.
– Можно идти? – проблеяла я, чувствуя, что не могу дальше находиться в кабинете. Головокружение не просто возобновилось, оно усилилось, и меня начало мутить. Стены в комнате шатались, а перед глазами поплыли темные пятна. Не хотелось бы грохнуться в обморок прямо в кабинете директора. Дождавшись безразличного кивка Анатолия Григорьевича, я выскользнула в коридор и прислонилась спиной к стене, пытаясь прийти в себя. Мне быстро стало лучше, о плохом самочувствии напоминало лишь легкое головокружение, слабость и подкашивающиеся ноги. Я попыталась сделать несколько шагов, но меня мотало слишком сильно, поэтому пришлось снова привалиться к стене. Я не представляла, как доползти до комнаты, не могла понять, с чем связано недомогание, и не знала, насколько быстро приду в себя. Приложив к голове прохладную ладонь, я на секунду прикрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула. Открыла, только когда поняла – стало чуть легче. Запястье затекло, я перевела взгляд на браслет и почувствовала, что он слишком сильно стягивает руку. Я зашипела, ощутив неприятное покалывание в кончиках пальцев, и поправила змейку, возвращая ее на место. Еще с утра блестевшее серебро потускнело, а покрытый изящными чешуйками хвост стал темным.
Хлопнула дверь, и появившийся в коридоре Влад оказался рядом со мной за какую-то долю секунды. Только справа мелькнула смазанная тень, и вот уже молодой человек стоит буквально в шаге от меня. Я медленно подняла глаза и поймала встревоженный взгляд.
– Алин, ты плохо себя чувствуешь? – обеспокоенно поинтересовался Влад, приобнимая меня за талию и поддерживая под локоть. – Голова кружится? Да? Пойдем, провожу до подоконника. Тебе просто нужно чуть-чуть посидеть, а потом выпить крепкого черного чая с сахаром, поняла?
