вглядываясь вперед на машины.
Сегодня мерзкая погода. Вся парковка забита автомобилями. Я ежусь от порыва ветра и запихиваю руки в карманы куртки. Снега нет. Дождя тоже, но холод стоит собачий. Внутри так же замерзают органы. Всё из-за моей раздражительности, вызванной разговором с дядей Стёпой.
— Лучше скажи, что решила по поводу матери, — отца Инны ещё нет, и мы стоим около здания, переминаясь с ноги на ногу. Маршала с его дружком я сегодня не видела. Не выходила из аудитории и по коридору пробегала, словно мне штаны подожгли. Не хотела сталкиваться с ним.
— Не знаю, — пожимаю плечами и тяжело вздыхаю. От одного упоминания о Жанне у меня включается аварийный режим, когда все шлюзы перекрывают, и в голове раздается гул от сирены.
Степан Андреевич прав, конечно. Я даже спорить с ним не берусь, но страх внутри расползается, как плоские черви. Мерзко на душе становится. Неприятные ощущения сковывают все тело. Мне и физически больно, хотя Жанну Павловну я еще и не видела.
— Ла-а-адно, — Инна кривится, показывая свое отношение к моему промедлению, — а что с Димкой? Когда с ним поговоришь?
На этот вопрос у меня нет ответа. Я от стыда сгораю, представляя, что мы встретимся. Знаю, что должна ему все объяснить, но не хочу делать Шумову ещё больнее. Я так запуталась… Как выкарабкиваться из этой ямы? Какие слова подобрать, чтобы не обидеть человека? Хотя… То видео уже сделало свое дело. Плюсом драка с Антоном… Мне очень стыдно еще и потому, что понравилось!
— Да, подруга… — Ростова качает головой, а я не шевелюсь, сохраняя молчание. — Димка адекватный парень, и раз они все решили, то тебе будет проще.
— Ага… Меня поделили, как вещь. Я подумать боюсь, как он отреагирует на мои слова…
— Что сделано, Лиза, то сделано, — с тоской произносит подруга, задумчиво глядя на машины, — ты сама-то чего хочешь? М?
— Я не знаю…
Вру.
Знаю, что мне понравилось целоваться с Маршалом.
Знаю, что хотела бы повторить.
Знаю, что Дима на меня чертовски обижен, и имеет на это полное право!
Знаю, что не смогу доверять Антону и постоянно буду думать о подвохе с его стороны.
Знаю ведь, но почему-то игнорирую все очевидные факты!
По-детски. Мне хочется, чтобы все решили за меня. Жаль, что придется отвечать за собственные поступки. Рано или поздно. Тяжело вздыхаю, смотрю в глаза Инне, достаю телефон из кармана и набираю номер Шумова. Он отвечает после первого гудка, будто этого и ждал.
— Слушаю.
Сухо. Не так, как было раньше. Мне горло тут же стягивает невидимыми путами.
— Привет. Мы можем встретиться?
— Когда?
— Как тебе удобно…
— Через час я закончу. В кафе около спорткомплекса. Устроит?
— Да. Я приеду.
— Хорошо. Отбой.
Короткие гудки в такт сердцебиению. Ростова театрально открывает рот и округляет глаза.
— Вау-у-у!
В конце концов, если Инна изменилась, то и я могу. От той девчонки, с которой я познакомилась в гимназии, не осталось и следа, за исключением некоторых качеств. Я, конечно, тоже смелая, но не во всех сферах жизни. То, что касается отношений с людьми, становится для меня настоящим адом. Тяжело устанавливать контакт или обрывать его…
— Тебя добросить? — бровь подруги смешно изгибается. — Соглашайся. Я не хочу слушать ворчание своего старика. Он мне весь мозг выпилил, когда я домой вернулась, и самое конченное, что мама его поддержала.
— Ты ей про Кирилла рассказала? — делаю шаг вперед, пока Ростова активно жестикулирует.
— Из ума выжила, Лиз? — истерично посмеивается. — Они спят и видят, что я выйду замуж за сынка подруги моей матери.
— Ты не говорила…
— До последнего надеялась, что пронесет… А у них, знаешь ли, установление прочных бизнес-связей через брак…
— Кошмар… А как же Кирилл?
— А что Кирилл? Выполнил свое дело, и до свидания.
— Что?
— Лиза, — мы идем медленно к машине ее отца, и Инна становится все бледнее, — я теперь не такая ценная. Тот говнюк от меня сам откажется, когда узнает, что я давно потеряла невинность, а Лабуков… Пусть идет к черту!
От удивления у меня отвисает челюсть. Я успеваю лишь издать какой-то невнятный звук. Меня внезапно хватает за руку и тянут назад. Впечатываюсь с характерным ойканьем в широкую грудную клетку Маршала. Губы обжигает от мимолетного поцелуя.
— Когда ты научишься отвечать мне, Милые Ушки? — шепчет, потираясь кончиком носа об мой. — Неужели совсем по мне не скучаешь? Я вот с ума схожу из-за твоего молчания.
— Ладно, я пойду, — издалека доносится голос Инны. Я и возразить не успеваю. Антон снова целует меня. Жадно вталкивает язык в мой рот. Наполняет своим исключительным вкусом. Активизирует работу сердца, которое с силой сжимается и выплескивает кровь в вены.
Маршал прижимает меня к себе. Заставляет ответить ему на каждое ласковое движение. То, что происходит с сознанием, пока он терзает мои губы, не поддается описанию. Мозги попросту отключаются, подавая сигнал о том, что… Да! Я скучала. Скучала по нему! Не только физически, но и душевно. Иначе… почему за ребрами так сильно вибрирует от счастья, и ноги подкашиваются?
32
Дмитрий Шумов
После работы в зале с Аристархом тело горит, и прохладный душ ни капли не помогает охладить взбудораженные клетки. Мышцы находятся в напряжении. Мозг пытается пройти квест с именем Лиза. Сердце работает в ровном режиме. Не срывается с обрыва в карьер, как после махыча с Тохой. Я вроде как усмирил желание прибить Маршала и погасил очаг воспаления от выходки Лизы. Да, я до сих пор не понимаю, какого черта произошло?! Но сознание свободно выдыхает, словно я скинул с плеч тяжелый груз. Её звонок не возвращает в первостепенное состояние агонии. Всё-таки меня никогда не предавали девчонки, потому что серьёзных отношений у меня никогда не было. Лиза первая, с кем мне захотелось чего-то стабильного. Ха-ха-ха… Но, судя по всему, у жизни на меня другие планы.
Я прихожу в кафе рядом со спорткомплексом заранее, заказываю себе крепкий кофе, забивая на спортивный режим, и смотрю в широкое панорамное окно, из которого открывается вид на дорогу. Машины мчатся одна за другой. Я глотаю горький бодрящий напиток и сжимаю зубы, когда около здания останавливается знакомая тачка. Маршал. Наблюдаю за тем, как он открывает дверь Лизе, как притягивает к себе, чтобы поцеловать, и та ему отвечает. НЕ ТАК, КАК МНЕ!
Все нервные окончания за мгновение оголяются. Тонкие нити самообладания натягиваются до предела, и я превращаюсь в слепок статуи, пока Кирьянова входит внутрь, ищет меня
