двух шагах от офиса. Конечно же, она бывала здесь раньше, однако все вокруг притягивало взор и почему-то казалось незнакомым.
— Простите, что задержалась. Сложно было вырваться с работы.
Рика зашла в ресторан с опозданием в пять минут. Синои уже потягивал пиво у стойки напротив открытой кухни. Шкворчание и аромат жареного мяса тут же пробудили аппетит. Ну и ничего себе… Хотеть мяса сейчас, когда еще живо воспоминание о переедании в «Робюшоне»! Рика поймала себя на мысли, что становится жадной до еды. Ощущение яркой помады на губах все еще нервировало ее, и она покосилась на уборную, скрытую тканевой шторкой.
— Знаю, я пополнела, — Рика решила на этот раз сама поднять неприятную тему, прежде чем ей укажут на это.
— Правда? — Синои слегка склонил голову и окинул ее внимательным взглядом. Белки его глаз казались слегка мутными, под глазами как обычно залегли темные круги. Давненько мужчины не разглядывали ее так пристально. Рика понимала, что сама привлекла к себе внимание, но к низу живота прилил жар, а ток крови ускорился. Впрочем, Синои быстро отвел взгляд и равнодушно заметил:
— Извините, я обычно такое не замечаю. Всегда был невнимателен к изменениям в женской внешности. Мне кажется, вы выглядите вполне нормально.
Им принесли закуску — прохладный салат из бразении, освежающий, словно родниковая вода.
Потягивая пиво, Рика вспомнила, как вчера вечером ходила в закусочную с одним чиновником из министерства финансов — мужчиной за пятьдесят. Встреча была деловой, но он предложил ей спеть дуэтом в караоке, а после второй песни потянул руку со сверкающим на пальце обручальным кольцом к ее бедру. Рике и прежде делали подобные намеки на деловых встречах, но никогда прежде — настолько открыто и явно. Видимо, она и впрямь изменилась. По правде говоря, ее не так уж и сильно напрягала прибавка в весе. Недавно в ванной она засмотрелась на свои бедра — казалось, они мягко сияли изнутри, словно сливочное масло от Echiré. Если бы не давление окружающих — она бы вполне смирилась со своим новым видом.
В закусочной она мгновенно отстранилась, пресекая попытки прикоснуться к ней. «Разжирела, а строит из себя», — бросил чиновник хриплым от алкоголя голосом. Как ни странно, Рика не обиделась и не почувствовала себя униженной — ей стало смешно. Вероятно, так вели себя мужчины Кадзии Манако. Поначалу. А потом они почитали за счастье быть рядом с ней. Но Манако и ее научила кое-чему. Прежде Рика наверняка еще несколько дней расстраивалась бы, укоряла себя в том, что ослабила бдительность, а теперь — нет.
Видимо, чиновника смутило то, как спокойно она отреагировала на его оскорбление. Утром от него пришло испуганное сообщение: «Я был пьян и не помню, о чем мы говорили. Но прошу прощения, если повел себя невежливо». Рика была довольна. Впервые она сумела поставить самца в уязвимое положение, ничего при этом не потеряв. И возможно, благодаря тому, что она пробудила в нем чувство вины, ей удастся получить взрывную информацию для статьи.
Желание стереть помаду исчезло — сама исчезнет за едой. Они с Синои как раз доедали стручки спаржи с густым кремовым соусом, когда принесли овощи гриль. Рика никогда бы не подумала, что поджаренный на гриле лук-порей может иметь такой приятный, яркий вкус. И маленькие стручковые перчики, которые она не особенно любила, тоже оказались на высоте. Рика и не заметила, как уплела куда больше овощей, чем в ресторане с Макото.
Мясо для них жарили наискосок от барной стойки. Кусочки шкворчали, сочась прозрачным соком и источая сладковатый аромат плавящегося жира — в нем не чувствовалось примеси крови. Красные кусочки мяса постепенно розовели на сковороде.
Рика осторожно положила первый кусочек в рот — подумала, что мясо слишком горячее, его же только что сняли с огня, но нет — мясо было в самый раз. Как будто в рот скользнул нежный и теплый язык любовника. Она жадно впилась зубами в сочную мякоть с кровью, и ей показалось, что на мгновение цвета вокруг стали ярче.
— Говорят, здесь потрясающий чесночный рис. Они обжаривают его на сливочном масле в сковороде после жарки мяса, — объяснила Рика, не отрывая взгляда от открытой кухни. Зернышки риса плясали, впитывая в себя мгновенно тающее золотистое масло, и зашипели, когда повар влил соевый соус.
Когда золотисто-коричневый рис наконец принесли, Рика невольно залюбовалась. Каждая рисинка как будто светилась. Аромат соевого соуса будоражил аппетит, а обжаренный чеснок придавал вроде бы простому блюду пикантную терпкость. Рика с наслаждением приступила к еде. Мясо, которое они ели до этого, тоже было потрясающе вкусным, но рис, впитавший в себя мясные соки и сладость масла, — отдельный вид наслаждения. Будоражащая тело энергия сменилась легкой усталостью: хотелось свернуться калачиком и уснуть прямо здесь.
— Как же вкусно… — пробормотала Рика, расправляясь со своей порцией.
Вдруг заметила, что Синои замер над своей тарелкой, глядя на нее.
— Что такое? Вам не понравилось?
— А, нет… Понравилось. Просто вы едите с таким удовольствием, просто загляденье…
Синои слегка вздохнул. Дыхание его пахло маслом и чесноком, а обычно сухие губы увлажнились и заблестели. Рике было приятно услышать такой комплимент, более того — она почувствовала, как ее переполняет гордость.
— Раз так понравилось, давайте я с вами поделюсь. — Синои протянул ей свою пиалу.
Разыгравшийся аппетит пересилил неловкость, и Рика отложила себе немножко.
После ужина, отчасти благодаря нахлынувшему на нее умиротворению, отчасти потому, что уже успела рассказать все Макото, она наконец призналась:
— Я планирую написать статью о Кадзии Манако или, возможно, это будет интервью. Уже несколько раз я встречалась с ней в тюрьме — хожу туда еще с прошлого года. Пока мы разговариваем только на темы, далекие от подозрительных смертей, но я надеюсь продвинуться дальше. Что думаете?
— Ну, раз уж вы решили рассказать, видимо, у вас есть уверенность в успехе. — Синои аккуратно положил палочки. Шипение мяса с открытой кухни стало еще громче. — Но в таких вещах важно понимать, что в ответ вы преподносите свое сердце на блюдечке.
Худощавое лицо Синои не выглядело строгим или слишком серьезным, скорее отсутствующим. Мыслями он явно витал где-то далеко-далеко. Интересно, кому он отдал свое сердце в прошлом?
Услышав фразу о сердце, Рика вспомнила фуа-гра. Кажется, его делают из гусиной печени. Вершина кулинарного искусства… Печень — печенью, а ей нужно найти внутри себя что-то такое столько же манящее, чтобы предложить Манако в обмен. Преподнести на блюдечке.
— Чтобы получить чье-то абсолютное доверие, нельзя льстить и лгать, — словно прочитал ее
