потягивая из стакана свежевыжатый сок. Судя по болезненному виду, ночь у него была бурной.
Артур замер, не зная, что делать дальше. Иван не был ему другом, и стыда он не чувствовал — лучше за своей женой следить надо. Ему просто не хотелось тут разборок с утра пораньше. Тем более со своим подчиненным. Тем более с профессиональным спортсменом.
Однако Дымов не спешил переходить в режим яростного Отелло. Он скользнул по гостю беглым взглядом, кивнул в знак приветствия и снова отвернулся к окну.
— Пора завязывать столько бухать, — пожаловался он. — Старею. Раньше — хоть бы что, а теперь придется тренировку пропустить.
Казалось, что присутствие начальника на его кухне его совершенно не смущает. И если он мог играть по этим правилам, то и Артуру несложно было подстроиться.
— Сколько ты бухаешь — не мое дело, пока на работе трезвый появляешься.
Иван и правда двигался вверх, Вера не ошиблась в нем. После той истории со сломанной рукой Артур постоянно приглашал его в свои проекты — и никогда не жалел об этом.
— Так точно, шеф, — усмехнулся Дымов. — Там, вроде, сливки кончились. Вам нужны?
— Я обойдусь.
— А Вера со сливками любит. Я сейчас сгоняю, куплю, мне не сложно.
Он отставил стакан в сторону и направился к выходу. В дверях чуть не столкнулся с Верой, теперь закутанной в легкий халат, но миновал ее, как ни в чем не бывало. Дымов не изображал радушие и не скрывал гнев, ему было искренне плевать на то, что здесь происходит.
А Вере — нет. Когда он вышел, она повернулась к Артуру и тяжело вздохнула:
— Мне следовало сказать тебе сразу.
— Это ваше дело, — пожал плечами он. — Просто… странно.
— Что такого? Мужчина ревнует только ту женщину, которую любит. А Иван меня не любит. Мы с первого дня этого брака договорились, что у нас будут свободные отношения. И Иван пользовался этим куда чаще, чем я, поверь мне!
— Почему вы тогда вообще вместе? — не выдержал Артур.
— Потому что мне всю жизнь с мужчинами не везло. Думаешь, такая карьера, как у меня, по щелчку пальцев достается? Нет, чтобы забраться так высоко, нужно пахать без перерывов и жалости к себе. А отношения с мужчинами — и так штука сложная, требующая эмоциональных затрат, гибкости… Я хотела семью, правда, хотела, но у меня ничего не получалось. Какие-то отношения начинались, но и трудности не заставляли себя долго ждать. То моему спутнику не хватало времени, проведенного со мной, то не нравилось, что я хочу на работу, а не обслуживаю его, то его смущало то, что у меня зарплата больше. Они уходили, я не видела смысла держаться за них. Я не любила, если честно… Решила, что я слишком прагматична для этого, — горько рассмеялась она. — Глупо звучит после того, что я тебе говорила? Но, веришь или нет, а с тобой я влюбилась первый раз… Дура старая!
— Ты не старая. И не дура.
— Неважно. Главное, что до тебя меня ни к кому так не тянуло. Я решила, что раз дикой страсти в моем мире нет, то все будет хорошо, спокойно, правильно. Мне нужен был ребенок. Я отыскала партнера, молодого, здорового и красивого, и предложила ему союз, который устраивал бы нас обоих.
— Ты выбрала Ивана… почему его?
— Почему нет? — пожала плечами Вера. — Мы познакомились случайно, он помог мне, когда меня чуть не ограбили, до дома проводил. Потом оказалось, что мы на одной улице живем, я стала обращать на него внимание, наблюдать за ним. Использовала наши ресурсы, чтобы узнать о нем побольше.
— Значит, вы недавно познакомились?
— Три года назад, два года назад поженились. Я узнала, что он учится на программиста, посмотрела на его работы… И предложила брак. Он получал от этого возможность жить в моей квартире, финансовую поддержку, помощь в работе. Я же взамен хотела ребенка, у которого будет отец, а не просто малыша из пробирки.
— Не уверен, что на роль отца ты выбрала лучшего кандидата, — хмыкнул Артур. Обижать Веру ему не хотелось, но он слишком хорошо знал Ивана, чтобы промолчать.
— Хорошего, — твердо произнесла она. — Иван, может, и сам порой незрелый, но у него доброе сердце и чуткая душа. Это основа, которая не у каждого есть. А опыт, серьезность — это все прибавится.
— Если он так уж хорош, то где же этот наследник, о котором ты так мечтала?
У любимой женщины он бы такого не спросил, зная, что это причинит ей боль. Но у Веры — можно. В общении с ней любопытство было сильнее сострадания.
— Не сложилось, — ответила Вера, отворачиваясь. — Я не сдалась еще, но… Кажется, что-то важное я уже в этой жизни пропустила. Слушай, я хотела поговорить с тобой о новом проекте! К тебе Миронов уже подходил?
Она меняла тему откровенно и поспешно, нисколько не заботясь о том, что он это заметит. Обычно Вера так не делала, а значит, он задел ее за живое.
Однако Артур в любом случае не собирался и дальше обсуждать ее отношения с фиктивным мужем, он был даже рад, что она сама перешла к делу.
— Нет, — солгал он. — А что за проект?
— Да я толком не поняла пока, но он сказал, что ты будешь вести его и что нужно будет постоянное содействие отдела биотехнологий.
— Как интересно: он с тобой о моем проекте говорит раньше, чем со мной.
— Думаю, потому что он считает меня истеричкой, которую нужно сначала успокоить, а потом работать приглашать, — фыркнула Вера. — Он сказал, что этот проект по сути своей будет опасным. Но это не практическая разработка, а чисто теоретическая. Помнишь, как ты говорил раньше? Изучение способов разрушения для поиска защиты. Не знаю, насколько тебе это будет интересно… Ты же только то делаешь, что потом использовать можно!
— Я и исключение могу сделать, — заявил Артур, обнимая ее за плечи. — Ради удовольствия почаще видеться с тобой, например. Не знаю, что скажет мне Миронов, но мы с тобой слишком давно не работали вместе!
Она счастливо улыбнулась, прижимаясь к нему, а ему было почти стыдно врать ей. Почти.
Он прекрасно знал, какой проект затевает Миронов. Амбициозный, наглый и нереальный. Гораздо более опасный, чем думает Вера. И уж точно способный переродиться в работающее приложение! А иначе зачем это? Никто в «Сириусе» не занимается исследованиями во имя благотворительности и спасения жизней, деньги решают все.
Но чем меньше Вера знает, тем лучше. Потому что она способна создать реальную
