спрашиваю.
Она пожимает плечами:
– Знаешь же, я не люблю тусовки.
Раньше любила. Раньше она и голой спала. На животе.
В два шага становлюсь перед ней.
– Как тебе тост Картера?
Она облизывает губы и снова пожимает плечами.
– Не уловила сути. Заумно, мне показалось.
Я киваю, следя за ее реакцией.
– Правда? Ты поэтому таращилась на Картера, когда я отошел?
Она слегка наклоняет голову вбок. Значит, пришла в замешательство. Или делает вид, будто растеряна.
Единственное, что мне в Слоун не нравится, так это ее мозги. Она умнее большинства телок. Умнее даже многих мужиков, которых я знаю. Вполне может быть, что она хорошо врет, ведь я пока ни разу ее на лжи не поймал. Я приподнимаю ей голову, пусть взглянет на меня.
– Спрашиваю в последний раз.
Если бы я ее не знал, подумал бы, что она дрожит. Хотя это, наверное, во мне говорят шесть вискарей. Я провожу пальцем по щеке Слоун, очерчиваю губы.
– Хочешь с ним трахнуться?
Слоун напряженно отстраняется.
– Что за ерунда, Эйса!
Я качаю головой.
– Я не глупый, Слоун, не надо мне такого вот отношения. Я же видел, как ты пялишься на Картера там, внизу. И мне все еще кажется, что ты простонала во сне его имя. Поэтому говори: хочешь трахнуться с ним?
Она мотает головой.
– Не надо так, Эйса. Ты пьян. От выпивки ты становишься мнительным. – Она встает, и моя рука соскальзывает ей на талию. Глядя мне прямо в глаза, Слоун говорит: – На Картера мне насрать. Я его даже не знаю. Чего ты вечно цепляешься за него? Уволь, если он тебе так сильно не нравится, не пускай больше в наш дом. Будь мне нужен кто-то другой, я бы это кольцо не носила.
Она с улыбкой поднимает левую руку.
– Красивое, кстати, – говорит, восхищенно глядя на колечко. – Я сперва даже дар речи потеряла, поэтому забыла сказать, какое оно идеальное.
Я либо еблан, который клювом щелкает, либо она, сука, врет как никто. И если бы мне пришлось выбирать, я бы предпочел первое.
Я обнимаю ее за талию.
– Идем вниз, – говорю. – Всю ночь с тебя глаз не спущу.
Она чмокает меня в щеку.
– Скоро буду. Хочу хоть немого полюбоваться колечком, пока все девчонки внизу не стали просить дать примерить. – Она снова восхищенно покручивает кольцо на пальце.
Телки. Им так легко угодить. Надо покупать больше блестяшек.
Отпускаю Слоун и направляюсь к двери.
– Не задерживайся. Тебя ждет куча штрафных. – Уже открываю дверь, когда Слоун окликает меня, и я оборачиваюсь. Она снова сидит на кровати.
– Я люблю тебя, – слетает с ее сладких губок, и мне уже не терпится ей засадить.
Я и засажу. Только позже.
– Знаю, что любишь, малыш. Ты же не глупая.
Закрываю дверь и иду вниз. Не стоило, наверное, говорить ей такого, но я все еще немного зол на то, как она пялилась на Картера. Внизу я подхожу к столу с бухичем, за которым все еще стоит Кевин. Выхватываю у него шот и вмазываю.
– Давай еще, – говорю, указав на бутылку. Чтобы остудить кровь, закипевшую при мысли о Слоун и Картере, мне надо вылакать вдвое больше, чем я уже принял.
Кстати, о Картере…
Замечаю его краем глаза как раз в тот момент, когда он наклонился к какой-то мелкой брюнетке и шепчет ей что-то на ухо. Она со смехом шлепает его ладонью по груди. Картер хватает деваху за талию и прижимает к стенке.
Слоун права, я слишком мнителен. Если бы между ней и Картером что-то было, он бы смотрел на меня волком или ее искал, а не вылизывал шею другой телочке.
Ему же лучше. Я, кстати, первый раз вижу, как он отрывается. Видимо, помогли полбутылки шампусика, которые он вылакал, пока тост говорил.
Махнув еще шот, иду мимо Картера к задней двери. На ходу хлопаю его по спине, но он вряд ли заметил. Телка уже висит на нем, обхватив ногами за пояс. А ничего, кстати, ножки зачетные.
Свезло говнюку.
Я слегка провожу пальцем по ножке телочки. Картер все еще смачно лижет ей шею, но девка смотрит на меня. Я подмигиваю и иду дальше.
Даю ей пять минут придумать отмазку и выйти следом за мной.
Вообще западло уводить телку прямо из-под Картера, но этот гондон за последние сутки умудрился ужалить меня в самую душу. Заслужил.
Глава двадцать восьмая
Картер
– Он ушел? – шепотом спрашиваю Тилли.
Кивнув, она слезает с меня.
– Ага, – говорит, утираясь. – Надо было, конечно, сыграть убедительно, но будь добр, не облизывай мне шею. Мерзость.
Я смеюсь, а она поправляет волосы.
– Теперь брысь, мне надо работать. Все может оказаться даже проще, чем я думала. – Шлепком ладони по груди она велит мне подвинуться, а сама направляется к двери на задний двор. У нее новый проект: Эйса.
Тилли уже помогала нам с парой заданий. Обычно она на подхвате у Далтона, но я решил, что сегодня она пригодится и мне, в том числе и для дела. Если кто и сможет отвлечь Эйсу на какое-то время от Слоун, так это Тилли. Причем не только благодаря своей внешности: она – тот еще хамелеон, прикинется кем угодно, лишь бы влезть парню в голову. Сегодня у нее на прицеле Эйса Джексон.
Когда Тилли выходит, я озираюсь и, убедившись, что всем все по фигу, иду к лестнице.
Само собой, я не для того Тилли вызвал, чтобы проникнуть к Слоун в комнату. Если уж на то пошло, Далтон вообще велел держаться от Слоун подальше. Ждать воскресенья, когда Эйса будет от нас далеко.
К счастью, Далтон вышел из дома. Как и Эйса.
Тилли тоже, так что у меня как минимум десять минут на то, чтобы проведать Слоун.
По ходу дела, мое выступление сбило ее с толку. Черт, я и сам не понял, с какого перепугу Эйса попросил меня сказать тост. Либо он начинает мне доверять, либо следует давней мудрости: врагов держи поближе к себе.
Я не трачу времени попусту и даже не стучусь. Просто вхожу и сразу же закрываю за собой дверь. На замок, для верности. Слоун сидит на кровати; оборачивается и вскакивает на ноги.
– Картер, – утирает слезу. – Тебе сюда нельзя.
Боже, как она прекрасна. Тошно было видеть, как Эйса несет ее вниз по лестнице, и поэтому я не присматривался, зато сейчас… Завитые черные локоны каскадами ниспадают на голые плечи, платье облегает фигуру,
