Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Леня Малахит тоже был на том знаменитом «коммерческом сходе», когда Африке развязали руки. И поостерегся принять чью-либо сторону. Были у Малахита свои резоны на этот счет. Он предполагал сделать несколько коммерческих предложений Африке по своим каналам. Если дело выгорит, то хорошо. Если не выгорит и провалится затея, то Малахит и не голосовал за нее. Он даже находил время, чтобы при свидетелях урезонивать Африку, давить на понятия.
– Не по закону это, – ворчливо говорил Леня Малахит, убедившись, что их разговор слышат двое-трое авторитетных воров. – Раньше как было? Вор не должен иметь ничего: ни дома, ни семьи, ни имущества. Только волю! А теперь что? Ты вон выторговал себе бизнес. Другие дома и квартиры стали покупать. Кто-то с бабами сошелся, да на них фирмы стал открывать и оформлять. Неправильно все это.
– А я, Малахит, бизнесом не занимаюсь и ни в каких организациях не состою, – возражал Африка. – Можешь проверить!
– Ты не кипятись, Африка, не кипятись. Но это же все равно купечество! Ты деньгами деньги зарабатываешь. А вор как должен?
– Я в долг даю, в рост! И на благое дело их приумножаю! Если тебе понадобятся, ты же не будешь спрашивать, откуда я их достал. Может, тебе лимон понадобится, а в «общаке» только пятьсот «кусков». Да ты мне еще спасибо скажешь!
– Может, и скажу, – согласился Малахит. – А может, и ты мне скажешь. Я ведь чего хочу тебе сказать. Чтобы ты поменьше якшался с коммерсантами, а то братва косо смотреть стала. Да и всякие у них есть, чужие нам они. Если что случится, ты ведь во век не отмоешься.
А потом произошло то, что и должно было произойти! Или Яшка увлекся, или нашелся кто-то похитрее и повнимательнее него. А может, его просто подловили на одной из операций, заранее тщательно подготовившись. В один прекрасный момент большая часть общака вдруг не вернулась в руки Африки. Один из его гладиаторов вдруг пропал, обезображенный труп второго был найден в сгоревшем автомобиле. И сумка, в которой перевозились наличные доллары, тоже оказалась среди обгорелых останков. Африка до конца не терял самообладания и умудрился договориться с проводившими экспертизу. Сомнений не было, среди пепла сгоревших в бензиновых парах денег был и пепел долларовых банкнот. И они должны были вернуться к нему после очередной операции. И везли деньги его же люди! И предъявить он никому ничего не мог, даже если бы имел буйную и извращенную фантазию.
«Сходняк» угрюмо молчал. Их было двенадцать авторитетных человек, кто решал в этом городе вопросы. Сейчас они сидели в пустом, закрытом на ночь кафе и смотрели в пол. Никто не хотел первым бросить обвинение, потому что каждый недавно голосовал за прирост денег в общий котел, а значит, и за риск. Малахит тогда тоже там сидел. Он старательно кашлял и вытирал мокрые глаза. Совсем его в тот день одолела «простуда».
Наконец авторитеты начали говорить. Да, беспредельщика, кто покусился на «общак», надо найти и наказать. Никто не сомневался, что сгорели не все доллары, а только та часть, которая должна была сыграть свою показательную роль во время экспертизы. Да, Яшка Африка впрямую невиновен в случившемся, да, Яшка сам жертва. Но с другой стороны, он должен был предвидеть, должен был все время иметь в виду такой исход и такую угрозу. Не уберег, не досмотрел, вот в чем его главная вина, а ведь он обязан был смотреть, потому что он смотрящий.
Яшка хорошо, слишком хорошо помнил, как по его спине стекала противная струйка пота. Его лицо было холодным и непроницаемым. Тогда он умел им владеть. Но мокрая спина выдавала страх. Он боялся, потому что приговор мог быть очень суров и приведен в исполнение прямо здесь и сейчас, в кафе. Но авторитеты решили по-другому, и первым высказался за такое решение Леня Малахит, известный своей приверженностью старым воровским понятиям. И высказался он после того, как убедился, что мнение большинства в головах уже созрело. И в соответствии с этим мнением он и стал высказываться, не рискуя ничем:
– Карать Африку мы не можем, потому что вина его в краже не доказана, – заговорил Малахит, периодически откашливаясь. – Но ответ держать Африка обязан перед нами, потому что он в ответе за все, что творится в этом городе. А сотворили страшное, обидное. Ему, я так думаю, и исправлять положение. Время мы должны Африке дать, а он его должен употребить на то, чтобы найти украденные деньги. А если не деньги, то тех, кто на них покусился. Его это забота.
– А если не найдет, – загомонили другие голоса…
Когда начинается болтовня с употреблением слова «если», то конкретика решения исчезает напрочь. Это хорошо знали и Малахит, и Африка. Ничего определенного за этим «если» не было. Найдет паскуд этих и деньги – честь ему и хвала от общества. Найдет только людей, но без денег… что ж. И то хорошо, но упадет сильно в глазах авторитетных корешей.
Случилось плохое, но не самое страшное. Яшка ни денег, ни виновников не нашел. Не удалось! И сход вынес ему воровское порицание, хотя могли вынести и смертный приговор. Яшку раскороновали. И не мог он по всем законам носить теперь прошлое имя. Никто об этом не заикнулся тогда, но звучать оно перестало. Вместо этого стало появляться язвительное «Глобус» по форме черепа и «изображению» на нем материка. Правда, редко стало появляться, потому что Яшка куда-то исчез. Его видели редко и многие считали, что он «завязал», сломался и ушел на покой. Иными словами, никто не знал, чем занимается Яшка Глобус, и не старался узнать. Те, кто поддерживает отношения с раскоронованным, рискует сам впасть в немилость общества.
Антон наблюдал за собой с большим интересом. Он никогда не думал, что анализ собственных поступков, ощущений – такое увлекательное занятие. Дневник бы начать вести, подумывал он, анализировать письменно, но… Как говорят психологи, работающие с подростками: от дневника до первых стихов два шага. А стихов Антон не писал никогда. И не собирался. Не тот характер, не тот тип мышления, не та душевная организация. А вот Даша, кажется, от него ждала чего-то в этом роде. Особенно после того, как Антон преподнес ей букетик осенних цветов.
Даша ему нравилась и ничего с этим Антон поделать не мог. Точнее, не хотел. Ему нравилось это восторженное состояние, ему нравилось смотреть на девушку именно такими глазами, не видя ни недостатков, ни изъянов. Любовь? А хрен ее знает, но быть с Дашей рядом было приятно, все, относящееся к ней, вызывало исключительно положительные эмоции, а мысли о Кирюше, как и сама личность этого полненького недотепы, были неприятны. Получалось, что он влюбился.
А если это любовь, то юноша просто обязан мучиться от мыслей, а любит ли его девушка, испытывает ли она хоть толику подобных чувств к нему? Тут и крылась беда. Антона эти мысли не терзали. Нет, он, конечно, хотел бы знать о том, как Даша к нему относится в глубине души, но чтобы не спать из-за этого ночами… Значит, не любовь? А как же ревность? А ревность ли это или просто презрение к Кирюше, обида, что такая девушка тратит на него свою молодость?
Сегодня, кривя душой и смущаясь от этого перед самим собой, Антон снова пригласил Дашу на поиски мистического вора. Необходимости в этом не было, задание по сбору информации об Африке-Глобусе и его окружении передано Быковым соответствующим службам. Теперь только ждать, когда наведут справки об этой темной личности и об этом загадочном Умнике по имени Вениамин.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
