реальна. Тогда они хотят её изучать.
Эдди нахмурился.
– Но если бы люди не верили в магию хоть немного, у города не было бы доходов. Люди приезжают сюда, потому что Старомирск странный. Если бы они не приезжали… У нас не было бы города.
Фин прикусила губу. Они опоздают в школу, если задержатся ещё хоть немного.
– Нам пора идти, – сказала она, дёргая Эдди за рукав.
Эдди так ошеломили слова Ника, что мальчику потребовалось несколько секунд, чтобы встряхнуться.
– Ой, да. Школа. – Эдди расправил плечи. – Спасибо за помощь, Ник.
Ник посмотрел на Фин таким пронзительным взглядом, что ей захотелось отпрянуть. Как будто стоило Нику только разок взглянуть на неё – и он мог прочитать все её секреты.
Эдди пошёл к входной двери, Фин – за ним. Она уже выходила, когда Ник окликнул:
– Мисс Барнс?
Фин повернулась и посмотрела на него. Помолчав мгновение, Ник сказал:
– Некоторые из нас почему-то притворяются.
Она не нашлась что ответить, даже не поняла, что он имеет в виду. Может, он о том, что Фин большую часть своей жизни притворяется? Притворяется нормальной, притворяется, что не волнуется то и дело, притворяется кем-то другим? Эдди уже беспечно шагал к автобусной остановке. Фин хотела последовать за ним, но почему-то задержалась и спросила:
– Притворяются в чём?
– Делают вид, что магия ненастоящая. – Тёмные глаза Ника пристально смотрели на неё. – Я знаю, туризм поддерживает жизнь города, но я всегда думал, что зря мы рекламируем магию. Ты когда-нибудь слышала о Гласс-Бич?
Фин покачала головой.
– Это к югу отсюда. У побережья. Давным-давно там была свалка мусора, которую десятилетиями омывали волны. Время и приливы превратили мусор в нечто уникальное и прекрасное. Стекло сделалось гладким, отшлифованным. Там можно стоять на берегу и повсюду видеть стекляшки, ставшие драгоценными камнями.
– Звучит заманчиво, – сказала Фин.
– Так и было, пока пляж не открыли для публики, пока люди не начали растаскивать стекло. Им нужны были сувениры на память. Большинству людей мало просто увидеть – им надо прикоснуться и взять. И теперь… Теперь Гласс-Бич – всего лишь песок и галька. Его красота почти исчезла. То же самое относится и к магии. Такие люди, как твой кузен, те, кто выросли в окружении магии, воспринимают её как должное. Они думают, что магия будет всегда. Но те из нас, кто пришли позже, знают, какая это редкая и ценная вещь, и знают, что магию надо беречь.
Ник говорил тихо и очень серьёзно.
– Ты понимаешь, о чём я, Финли?
Она понимала. Если повсюду узнают, что магия Старомирска реальна, а не просто трюк для заманивания туристов, как считает большинство чужаков, сюда хлынут толпы. И вся магия исчезнет.
– Если ворону ранил чужак, пытающийся изучать магию, ты должна мне об этом сказать. И я приму меры.
Тон, каким Ник произнёс последнюю фразу, заставил Фин вздрогнуть. Она не знала, что он имеет в виду под «мерами» – и не хотела знать.
Девочка сглотнула. В горле у неё пересохло, но она смогла ответить:
– Не думаю, что это был турист или охотник за магией.
– Хорошо, – тихо сказал Ник и захлопнул дверь.
Фин повернулась и с бешено колотящимся сердцем побежала за Эдди.
Ник прав. Магия – редкая и драгоценная, её нужно защищать. Фин подумала о своём чайном двойнике, о том, как бестия сказала: «Нужно найти кой-кого и свести счёты» – и по спине девочки пробежал холодок. До сих пор Фин больше всего волновало, как рассказать Талии о том, что произошло. А ещё её волновало, что обо всём узнает мама и отправит дочь к психологу… Но вдруг дела обстоят намного серьёзнее?
Никогда не знаешь, что может натворить Чайфин. Вдруг она из девочки превратится в текучего чайного монстра перед каким-нибудь человеком с мобильным телефоном или фотоаппаратом? Одно дело – когда туристу гадают на картах таро. Совсем другое – если он увидит девочку, сделанную из чайных листьев, без колебаний вламывающуюся в чужие дома. Если кто-нибудь узнает о существовании Чайфин, о том, что та из себя представляет и что может натворить, об Старомирске прознает весь мир. И тогда сюда хлынут не только туристы, которые покупают открытки и выкладывают в сеть селфи со статуей снежного человека, стоящей у шоссе. Нет, здесь появятся учёные, ищущие нытиков, появятся люди, забрасывающие сети в Бауэрс-крик. Появятся те, кто готов прочесать весь Старомирск, лишь бы отыскать, чем этот город отличается от других, даже если во время поисков будет уничтожена магия.
Фин любила Старомирск. Только здесь у неё появился дом, а не просто место для проживания. Город был знакомым, чудесным, и Фин не хотела, чтобы из-за неё он лишился волшебства. Значит, надо остановить своего чайного двойника. Но как? Клюшка для лакросса явно не решит проблему. И тётю Миртл не попросишь о помощи. Значит, надо найти другой способ уничтожить чай…
Фин споткнулась о трещину в тротуаре.
Конечно, существует способ избавиться от чая! Талия заваривала его годами, но никакие монстры не появлялись. Наверное, в заваривании есть какой-то этап, о котором Фин не знает. И, если повезёт, окажется, что Талия записала пошагово весь процесс.
Несомненно одно: придётся снова войти в чайную лавку.
14
Третья кража
Фин едва помнила, как прошёл день в школе. Она делала записи, не замечая, на чём пишет, и съела в столовой взятый из дома ланч с каким-то механическим равнодушием. Одна девочка, взглянув на Фин, прикрыла рот рукой и прошептала что-то однокласснице. Наверное, высмеивала мешковатые джинсы Фин из секонд-хенда или её поношенные кроссовки. В другой день Фин стало бы стыдно, но сейчас – какая разница, что говорят одноклассницы? У неё есть заботы поважнее.
Наконец она снова оказалась в школьном автобусе. Она сидела рядом с Эдди, прижимая к груди рюкзак, пока шоссе 101 петляло между деревьями. Эдди болтал с парнишкой постарше, жившим чуть севернее Старомирска, а Фин смотрела в окно.
Автобус остановился возле магазинчика, торгующего резными деревянными изделиями, и Фин зашагала за другими детьми по дороге в Старомирск.
Сидар, чьи тёмно-каштановые волосы отливали на солнце рыжим, слегка задержалась и обратилась к ней:
– Привет. Ты в порядке?
Неужели по лицу Фин видно, что она беспокоится?
– Да, – ответила Фин. – А что?
Сидар скользнула по ней взглядом.
– Ты какая-то тихая.
Фин невольно прыснула.
– Я всегда тихая.
– Только не с Эдди, – сказала Сидар. – С ним ты всегда разговариваешь.
Это была правда. Только с Эдди Фин могла говорить свободно,
