— Ты правильно поступила, Карли, — сказал он. — И двенадцать лет назад, и сейчас.
Карли почувствовала, как внутри нее загорается искорка счастья.
— Выходи за меня замуж, Карли. Не ради наследства. Не ради Рэтта. Стань моей женой, потому что ты научила меня поступать правильно. И позволь мне любить тебя. Благодаря тебе я научился любить.
От чувств, захлестнувших Карли, у нее перехватило дыхание. Взяв в ладони его лицо, она провела, большим пальцем по его губам, и Митч поцеловал его кончик.
— Ты всегда умел, Митч. Семья для тебя всегда была на первом месте. Я тоже тебя люблю и согласна выйти за тебя замуж. Ради Рэтта. Но главным образом ради себя самой.
ЭПИЛОГ
Десять месяцев спустя
— Что это? — спросила Карли, подойдя к двухместному шезлонгу, на котором лежал Митч. Они проводили свой медовый месяц на вилле на острове, принадлежавшем «Кинсейд круиз лайн».
Митч бросил конверт на столик.
— Письмо от моего отца. Нотариус передал его мне перед тем, как мы покинули Майами. Я прочитаю его позже. Прямо сейчас у меня есть дела поважнее. — Он окинул недвусмысленным взглядом прелести жены, прикрытые крошечным черным бикини, которое он подарил ей утром. — Например, начать наш медовый месяц. Но для этого ты нужна мне обнаженная. — Он потянулся к застежке ее бюстгальтера, но Карли, ухмыляясь, хлопнула его по руке.
— Потерпишь. Сначала письмо. Мы итак ждали целых девять месяцев. Уверена, ты сможешь потерпеть еще пять минут.
Митч улыбнулся. Эта женщина любила бросать ему вызов. Внутри у него все звенело от желания. Они с Карли поженились через две недели после того, как она во второй раз приняла его предложение, и он до сих пор не мог ею насытиться. Условленный в завещании год наконец прошел, и они, не теряя времени даром, поручили Рэтта заботам бабушки и дедушки и отправились отдыхать.
— Что ж, будь по-твоему. — Митч схватил ее за руку и уложил рядом с собой на шезлонг. Он медлил, боясь, что их блаженство может нарушить неприятный сюрприз.
Впрочем, благодаря отцу — и Карли — его жизнь стала полной, семейный бизнес под руководством Рэнда процветал, а Надия наконец забыла о своем неудачном раннем замужестве и обрела смысл жизни.
— Митч, давай открывай. Что бы там ни говорилось, мы справимся с этим вместе.
Почерпнув сил в карих глазах женщины, которую он любил больше всего на свете, Митч вскрыл печать и дрожащими руками развернул письмо.
«Мой дорогой сын!
Если ты читаешь это письмо, значит, мой план удался и ты сделал то, что я от тебя ожидал. Ты провел целый год со своим маленьким братом. Я всегда мог на тебя рассчитывать, Митч. Ты был моей правой рукой.
Мне было больно смотреть, как ты замыкаешься в себе после разрыва с бессердечной тварью, на которую ты зря потратил несколько лет своей жизни.
Если я правильно разыграл карты, забота о младшем братике растопила лед в твоем сердце. Дети умеют это делать. Они настоящее благословение судьбы, если рождены любимой женщиной. Когда у тебя появятся свои, ты поймешь, что я имею в виду. Надеюсь, этот день придет, когда ты будешь еще достаточно молод, чтобы наслаждаться ими.
Прости, что по моей вине у тебя возникли проблемы с матерью Рэтта. Марлен клялась, что любит меня, и, думаю, это действительно было так. Она неоднократно мне это доказывала. Она хотела стать моей женой, а я был достаточно старомоден, чтобы хотеть жениться на женщине только потому, что она ждала от меня ребенка. Мне было не по душе то, что она сделала, и все же я это понимаю. Но во мне не осталось теплых, нежных чувств. Все они умерли вместе с твоей матерью, и я не собирался осквернять ее память, приведя в дом другую женщину.
Но после неожиданной смерти Марлен все изменилось. Оставался только один человек, которому хватило бы упорства привести младшего Кинсейда в семью, когда меня не будет. Ты.
Если верить тому, что Марлен рассказывала мне о своей сестре, думаю, прошедший год был для тебя не из легких. Насколько мне известно, Карли Корбин так же надежна и предана семье, как и ты. Я никогда с ней не встречался, но Фрэнк Льюис и мой поверенный говорили мне, что после смерти сестры она защищает интересы племянника как львица. Она любит его как родная мать, а это самое главное для любого ребенка.
Если тебе удалось обрести в лице Карли верную спутницу жизни, благодари за это своего старого отца, который предусмотрительно столкнул вас друг с другом.
Береги себя и Рэтта, Митч.
Я никогда не говорил тебе, и сейчас уже слишком поздно, но я вес равно скажу.
Я любил тебя, сынок, и гордился тобой.
Твой отец,
Эверетт Кинсейд».
Карли рассмеялась.
— Так это ему мы обязаны нашим счастьем?
Улыбаясь, Митч бросил письмо на столик, — В этом весь отец. Когда все получается как надо, хвалится своими заслугами. Когда все летит к чертям собачьим, выписывает чек на кругленькую сумму и отправляет кого-нибудь — преимущественно меня — расхлебывать кашу, которую сам заварил. Правда на этот раз каша оказалась просто объедение, — усмехнулся он.
— Похоже, он верил, что Марлен его любила.
Голос Карл и прозвучал как-то неуверенно.
— А у тебя были какие-то сомнения?
Она вздохнула.
— Да. Я никогда не рассказывала тебе, что после смерти Марлен нашла се дневник. В нем она подробно расписала, какие шаги собиралась предпринять, чтобы женить на себе твоего отца. Она всегда утверждала, что любит его, но, прочитав ее дневник, я в этом усомнилась. Кроме того, она взяла деньги, которые Эверетт дал ей в качестве отступных.
Митч убрал ей за ухо прядь волос.
— Думаю, она взяла эти деньги и написала завещание, потому что испугалась мести моего отца. Когда Марлен сообщила ему о своей беременности, Эверетт рвал и метал. Он заявил, что ей не видать денег Кинсейдов как своих ушей. Поклялся, что она пожалеет о своих поступках. А затем он послал меня откупиться от нее. Наверное, она подумала, что он сделает что-то ужасное. По правде говоря, я и сам считал его способным на это.
— Печально, что мы думали о них самое плохое.
— Но все равно любили их. — Он провел рукой по ее груди. — Похоже, и на этот раз я не ошибся с выбором подарка. Этот купальник выгодно подчеркивает твои прелести.
— Ну насчет этого… — Карли внезапно побледнела, затем нервно облизала губы и отвернулась.
Митч встревожился. Он не помнил, чтобы его уверенная в себе жена так нервничала.
— Карли?
Сглотнув, она встретилась с ним взглядом.
— Похоже, желание твоего отца сбудется.
