бедрами, и также плавно забралась на постель. Парень улыбался, наблюдая за мной, и наверняка уже был возбужден от одного моего вида. Стоило только подобраться к нему, как Андрей опрокинул меня на спину и впился в губы поцелуем. Я прикрыла глаза и обняла его, стараясь плотнее прижаться к телу, которое за несколько лет стало родным. Я знала его практически досконально: каждую впадинку, каждую родинку, каждый волосок. Но в этот раз в моих мозгах происходило что-то странное.
Привычный и любимый процесс внезапно неуловимо изменился, я непонятно почему начала чувствовать чужой запах; ладони, блуждающие по телу, внезапно стали крупнее; голос, издающий тихие стоны, показался ниже, а плечи под моими руками — шире. Мое возбуждение увеличивалось с каждой секундой, словно под действием афродизиака. По коже то и дело пробегали мурашки, поцелуи словно обжигали кожу. Меня пронзил холодок, и резко распахнув глаза, я уставилась на темноволосую голову, спускающуюся вниз по моему животу. Начавшаяся было паника схлынула, и я потянула Андрея наверх, снова крепко обнимая и целуя в губы.
— Какая ты сегодня игривая, — прошептал мне в губы любовник. — Соскучилась?
Я смогла лишь улыбнуться, потому что объяснить свое состояние мне было не под силу. Вместо этого надавила ладонью парню на грудь, давая понять, что хочу изменить позицию. Мне показалось, что если займу себя делом, то мысли будут двигаться в нужном направлении и перестанут представлять то, чего нет.
Легкой дорожкой поцелуев я прошлась по шее и груди, не забыла приласкать соски, медленно спустилась к паху. Посмотрела на парня снизу вверх, видимо, чтобы лишний раз убедиться в том, кто передо мной, и склонила голову ниже. Там меня ждал возбужденный член, и я прекрасно знала, на что он реагировал особенно остро, знала его вкус и размер. Провела по стволу языком и взяла в рот, закрыв глаза. Только привычные действия возымели обратный эффект: пальцы рук, зарывшиеся в мои волосы, были другие, хриплый стон над головой похож на звериный. Мне нестерпимо захотелось произвести впечатление, приласкать необычнее, стать более внимательной и чуткой, доставить настоящие удовольствие. У меня поплыли круги перед глазами от нехватки воздуха, а возбуждение достигло наивысшей точки.
Снова громкий стон над головой, меня отрывают от вожделенной плоти, жадно целуют в губы, и я отвечаю с не меньшим пылом.
— Ты сегодня в ударе, — прошептал до боли знакомый голос, и я открыла глаза. Передо мной снова Андрей. По телу пробежала судорога. Я хлопнула ресницами, не понимая, что он здесь делает. — Ты дрожишь. Все в порядке? — спросил мой парень, проведя ладонями по спине, а я сглотнула набежавшую слюну, продолжая молчать. Да и что ему ответить? Я представляла на его месте другого, потому перевозбудилась и дрожала?
— Просто очень тебя хочу, — выдавила я из себя и решила больше не закрывать глаза. Нужно отбросить подальше фантазии и наслаждаться реальностью, которую я когда-то беззаветно любила.
Глава 27
Лисенок
Утро началось для меня с привычной в последнее время мысли: «Когда же я наконец высплюсь?» Андрей уже занял ванную, откуда слышался плеск воды, а я все еще лежала в постели и смотрела на белый натяжной потолок с квадратными точечными светильниками. Рядом валялся телефон и уже вибрировал от приходящих сообщений, но я не брала его, потому что боялась не увидеть Влада среди желающих со мной пообщаться. Брови сами собой поползли к переносице, а в груди уже привычно сжалось: у меня жизнь меняется, а я волнуюсь о каком-то неведомом человеке за тридевять земель. Кажется, действительно пора лечиться.
Потерев лицо руками и натянув на себя футболку Андрея, брошенную с вечера у кровати, я решительно сползла на пол и пошлепала на кухню. Поставить чайник никто не озаботился, поэтому это сделала я и снова уставилась на непривычный пейзаж за окном. Из центра города добираться до работы мне предстояло на маршрутке, потому что Фиронов думал только о своем комфорте, а это долго и нудно. Вставать придется раньше привычного, как сегодня, и ждать редкий автобус. Скорее всего начну опаздывать больше обычного. На работе за это не ругали, но даже сам факт будет неприятен.
Почему-то наносить макияж совершенно не хотелось. Я чувствовала себя какой-то уставшей и потерянной, словно оказалась на перекрестке жизненного пути и не знала, куда двигаться дальше. Девушке привычнее следовать за парнем, и в своем роде это правильно, так заведено издревле, но если этот парень сам толчет воду в ступе, чего от него ждать в дальнейшем? Свадьбу еще лет через десять, возможно, детей и новую рутину?
Чайник закипел, и я полезла искать по чашки. Чая не нашлось, как и сахара, зато стояла большая банка нелюбимого мною кофе. Его любит Андрей. Черный. Без сахара. Еле удержавшись, чтобы не хлопнуть дверцей шкафа со всей силы, я сжала зубы и крепко зажмурилась. Такой злости я не ощущала давно. Вода в ванной стихла, скрипнула дверь и послышались шаркающие шаги. Из коридора показался Андрей, гладко выбритый и бодрый:
— Отлично, кофеек.
— Ты прекрасно знаешь, что я кофе не люблю. Особенно растворимый и без молока, — процедила я сквозь зубы.
— Сегодня купим продукты и твой любимый чай.
— А сейчас мне что пить? Ты бы хоть сказал, что здесь нет еды.
— Ты решила попилить меня с утра, белка? И давай сразу договоримся, что не будешь таскать мои футболки, они тебе не идут.
С этими словами он развернулся на пятках и пошел в комнату приводить себя в порядок дальше, а я стояла на кухне как громом пораженная от злости, не зная, за что хвататься. Кофе ему делать я не собиралась и тем более мириться с подобным отношением. Войдя следом за ним в комнату, я сдернула футболку с голого тела и швырнула ее на кровать. Андрей с насмешкой наблюдал, как я натягиваю вчерашнюю одежду, словно маленький ребенок, решивший что-то доказать родителю. Я же молча собиралась и прикидывала, успею ли забежать домой? Стоило мне взять в руки телефон, как тот мигнул и отключился. Еще лучше. Настроение испортилось окончательно.
— Мне вечером за тобой заехать или сама доберешься? — поинтересовался Андрей, когда я направилась в прихожую. — Ключ, кстати, возьми, а то будешь под дверью торчать.
— Не надо, — мотнула я головой и принялась обуваться. Туфли совершенно не подходили для поездки в переполненной с утра маршрутке, но другой обуви не имелось. И вообще, мне всегда было комфортнее в кедах, перед кем мне, собственно, выряжаться?
— В
