место для предложения руки и сердца? Кстати, Виртень заканчивает речь.
— Талия, ответь, ты согласна?
— А куда ты денешь свой гарем?
— Я останусь с твоим племенем и буду ухаживать за мамонтами!
— Увы, Эйнар, или как тебя величают, Эйно? С мамонтами нам скоро придется расстаться. В голодное время им придется самим заняться поиском пропитания. А племя Муа, жалких восемьдесят человек, объединится с каким-нибудь другим.
— Так ты выйдешь за меня?
— Неправильный вопрос. Надо было спросить, женишься ли ты на мне?
— Не понял, в чем подстава?
— В условии. Если согласишься стать моим третьим мужем.
— Это как? — Эйнар был полон возмущения. Что она задумала?
— Все просто, — ответила Талия, — моей руки добиваются все мужчины племени. И двоим из них, я готова ответить согласием, это наездник Урташ и следопыт Трош. Более чем достойные мужи. А ты станешь третьим.
— Но это невозможно, — растерянно произнес Эйнар.
— Отчего бы здесь не появиться первым росткам матриархата? Или ты настолько погряз в собственном эгоизме, что считаешь, будто только у тебя имеется исключительное право на содержание многочисленных гаремов?
От возмущения Эйнар готов был взорваться, но едва раскрыл рот, как проснулся. Эниша всхлипнула во сне, обняла его и крепко к себе прижала.
Глава двадцать пятая
Туча
Все утро, пока Нерпы его кормили, особенно старалась довольная Эниша, Эйнар размышлял об увиденном во сне. Во время застолья к нему подошел Труан.
— Твое племя отсюда недалеко, — сказал он, — поднимешься вверх по течению и вечером будешь дома.
— А как же Виртень и священное место? — спросил мужчина и понял, что сказал глупость.
— Боги показали нам все, что хотели, — ответил шаман, в голосе его послышалось раздражение, — теперь, так же, как и я, ты знаешь, что нас ждет.
По дороге к племени имени самого себя Эйнар продолжил обдумывать информацию, полученную во сне. Прежде к снам он относился как к чему-то несерьезному. Труан дал достаточно ясно понять, что сон это предостережение. Все сказанное Виртенем сбудется. Сильно напрягали слова Талии по поводу проклятой фирмы «Энергон». Окажись он дома, влепил бы им штраф на миллионы кредов. Но, увы, с фирмой его разделяли десятки тысячелетий. Если аккумулятор, в самом деле, окончательно умер, что тогда делать? Он не рассчитывал всю оставшуюся жизнь провести в пещерном веке. Ему, в конце концов, попросту необходимо пообщаться с оставленными в будущем друзьями и родными. Племя у реки он не считал своим домом. Но что теперь делать, не имел представления. Шагая по лесу, возмущенно фыркнул, вспомнив слова Талии о нем, как о третьем муже.
«Без мамонтов племя станет слабым. Примкнув к чужому, более сильному, она перестанет быть вождем. И тогда вряд ли ей позволят выйти замуж даже за двоих, какими бы успешными эти люди ни были. Пожалуй, я лучше подожду и посмотрю, чем эта некрасивая история закончится. Уверен, она еще приползет ко мне, умоляя взять в жены. У нее нет персональной защиты, так что злобные мужчины могут сделать с ней все, что захотят. Тогда я и выступлю ее главным защитником. Решено, подожду! А гарем пока сохраню, он меня вполне устраивает». Так, размышляя о своих проблемах, Эйнар вышел к озеру, от которого до родного становища оставалось полдня пути. Здесь пришлось отвлечься от своих мыслей, в озеро впадали ручьи и река, кроме того, встречались заболоченные места. В воде возле берега он увидел стволы деревьев. Подгнивая, они падали с обрывистого берега в озеро, местами Эйнар шагал по бревнам, как по изготовленным природой мосткам. Мысленно вновь и вновь возвращался к испорченному аккумулятору. Жалел, что не был специалистом-энергетиком. Слышал где-то, что если севшую батарею или аккумулятор нагреть, его параметры могут ненадолго вернуться к норме. Попробовать нагреть его на костре? Может, и правда поможет, но эксперимент опасный. Аккумулятор может взорваться, или окончательно испортиться. Эйнар тяжело вздохнул, такой вариант ему не подходил.
Неожиданно он почувствовал, что правая нога погрузилась в воду и застряла между бревен. Дернул раз, другой, но вытащить не мог. Пригляделся и ахнул. За лодыжку его держало не бревно, а вцепился острыми зубами крокодил. Он совсем забыл о крокодилах, которые сплавлялись по реке к озеру. Эйнар вспомнил, что силовая защита в воде проседает до пятидесяти процентов. Кроме того, электрические разряды также теряют часть мощности, да и применять их в водной стихии не рекомендуется. Можно самому пострадать. Крокодилья пасть могла развивать усилие сжатия порядка двухсот пятидесяти атмосфер. Хорошо, что силовое поле все же не позволяло острым зубам достать до ноги. Если бы ни защита, тут бы ему и пришел конец. После неоднократных мучительных попыток освободиться, Эйнар, все же, решил прибегнуть к электрическому разряду.
«Не торчать же здесь до ночи! — подумал он. — Из-за этого пресмыкающегося у меня на ноге наверняка останутся здоровые синяки!».
Ослепительная ветвистая молния ударила в спину хищника, часть заряда ушла в воду. Эйнара сильно тряхнуло, так что несколько секунд он не мог прийти в себя. Взглянув на зубастого врага, увидел, что тот плавает рядом кверху брюхом. Опасаясь, что крокодил очнется и снова вцепится в жертву, мужчина поторопился выбраться на берег и, хромая, продолжил путь. Не стал смотреть, очухалась рептилия или окончательно сдохла.
Нога болела, хотя крови не было. Штаны туристического комбеза не пострадали, силовая защита не дала их прокусить и наделать дыр.
«А ведь мог, гаденыш, кость сломать, — подумал наш герой, — двести пятьдесят атмосфер, не пустяк. Пожалуй, стоит отлежаться, продолжу путь завтра утром». Под большим деревом нашлось место для отдыха. Между корнями образовалась уютная естественная пещера с полом, покрытым мягкой листвой.
«Хорошо, что не приходится заботиться о пропитании, — подумал Эйнар, устроившись под корнями дерева, — я еще не съел и половины захваченных с собой пищевых таблеток».
Вскоре выяснилось, что человек занял чужую пещерку. Когда стемнело, к дереву явилась росомаха, недовольная тем, что место занято.
Сначала Эйнар принял ее за медведя, потом подумал, что это барсук и только затем по изогнутой кверху спине и пушистому хвосту узнал живой тотем прежнего племени.
— Ступай, ступай отсюда, — обратился он к зверю, — пищевые таблетки ты есть не станешь, так что нечего тебе здесь делать. Приходи завтра, обещаю к вечеру квартирку освободить.
По мягкому тону захватчика росомаха сделала вывод о его слабости. Издавая угрожающее тявканье, хищник приблизился к человеку, желая прогнать его с насиженного места. Пришлось ее слегка приласкать разрядом, после чего росомаха убежала в лес.
— Надеюсь, до завтрашнего вечера не объявится, — произнес Эйнар и
