булочницы, или в модистки. Только рано или поздно от тебя избавятся и попадешь ты в бордель, которого так боишься! Ты… — теперь ее внимания удостоился Чуч. — Ты ведь собрался поступать в армию по чужим бумагам, верно?
— Я же просил вас не болтать! — сквозь зубы процедил Мартин.
— Они не болтали. Просто я — благородная сьёретта, нас учат слушать и делать выводы. Слово тут, намек там… — Булка очень постаралась улыбнуться именно так, как мама улыбалась особенно неприятным гостям. — Даже если тебя не разоблачат и не запорют за подлог — офицером тебе все равно не стать. Офицерами могут быть только благородные сьеры, окончившие военную Академию. В крайнем случае, за подвиг, низшим офицерским званием могут наградить выходцев из торгового сословия — но для этого надо по меньшей мере спасти короля! А если короля спасешь ты… тебе самое большее, бросят кошелек. И отправят обратно в казармы, где ты свою награду и пропьешь с другими приятелями-капралами. Потому что если ты отброс — ты навсегда останешься отбросом! — прокричала она, вскакивая и до побелевших пальцев стискивая кулаки.
— А ты? Ты — кто? — очень-очень тихо спросил Мартин. — Тебе все еще кажется, что ты благородная сьёретта? Ты такой же отброс, как и мы. Только знаешь — мы все-таки попробуем выкарабкаться! А ты сиди здесь с мадам Гонорией и жди, кто первый за тобой явится. Те, кто выбьет из тебя, что им там надо, кнутом. И будут в своем праве, потому что ты — отброс! Или те, кто тебя попросту убьет. И им тоже ничего за это не будет. Скажут, что отброска их обворовать пыталась, они ее проучить хотели, да перестарались. — процедил он, не отрывая взгляда от дрожащих ресниц девочки. Отвернулся, шумно выдохнул… И тихо скомандовал. — Всё, Пыря, иди…
— Наконец-то… — проворчал тот. — А то такие страсти… вот прям, блаааародные как есть! — и направился к выходу, обогнув Булку по широкой дуге, будто боялся, что девочка снова попытается его задержать.
Он натянул на себя найденную у старьевщика еще вполне приличную, подбитую шерстью куртку и с явным удовольствием огладил толстый рукав. Явно подражая Мартину, намотал теплый шарф — впервые и впрямь став похожим на пухлый пирожок. И вышел. Чтобы ровно через минуту влететь обратно, на бегу сдирая с себя куртку:
— Гонория вернулась! С ней Слепой и его люди! Все пьяные! — выпалил он, привычно пряча куртку среди тряпья. Остальные уже метались по комнате, убирая остатки еды и купленную у старьевщиков одежду.
В соседней комнате раздались шаркающие шаги и голоса.
— Прррроходите, дорогие соседи! — явно заплетающимся языком произнесла мистрис Гонория. — Чувствуйте себя… чувствуйте…
— Я себя чувствую! Ох как я себя чувствую, ууууу! Пьяной чувствую… Нет, ну столько пить невозможно! Надо пожрать! Гонория, у тебя есть, чего пожрать? — требовательно вопросила прикидывающая беременной деваха из окружения Слепого.
— Наверняка твои милые, предприимчивые детки чего-нибудь припасли для своей благодетельницы! И ее друзей! — Слепой дробно захихикал.
— Дееееети! Детки! А ну марш сюда, отбросы поганые! — прокричала мистрис.
Глава 14. Охота на графиню
Королевский двор
— А кто будет считаться победительницей второго тура королевского отбора? — предельно деловито поинтересовалась незнакомая сьёретта. То есть, видеть, я ее видела, то ли в коридорах дворца, то ли когда на охоту ехали, но как зовут — не знала.
— Разве у первого тура была победительница?! — зло оборвала ее распорядительница отбора. Губы сьеры Арно кривила неприязненная гримаса.
— Конечно. — невозмутимо согласилась сьёретта. Явное раздражение распорядительницы ее ни в малой мере не взволновало. — Графиня Редон. — и она кивнула в мою сторону.
— Я? — искренне изумилась я. Что эта девица придумала?
— В отличии от остальных вы в самом деле охотились, и даже вовкуньи шкуры добыли. — кивнула девица. — Именно вы на этом отборе лучшая охотница. Вот и хотелось бы знать: раз следующий этап — благотворительный базар, как победительницу считать будут? Кто больше наторгует, или кто в целом больше на приюты соберет? Мне папенька разрешил на доброе дело из своих добавить.
— Кто бойчее торгуется. — ревниво поглядывая на деловитую сьёретту, пробурчала Амелька. — Наша маменька на сироток тоже жмотиться не станет, правда ж, Маленка?
— Сьёретты, сьёретты! — управляющий дворца замахал на нас пухлыми ладошками, будто куроптиц загонял. — Во-первых, здесь отбор, а не соревнование! Наградой вашим талантам станет внимание благородных сьеров. А во-вторых, несомненной победительницей любого тура является благородная сьёретта герцогесса Анаис Гардеро, а вовсе не… как вы там сказали, графиня Редон… — сьер Арно вдруг замер с открытым ртом. — Как вы сказали — графиня Редон? — изменившимся голосом повторил он и принялся шарить взглядам по отборным сьёреттам.
— Помянем… — глухо, как в бочку, ухнул виконт Пеленор. Не стесняясь благородных сьёретт, вытащил из-под полы камзола флягу, и отхлебнул.
— Зачем? — поинтересовалась я.
— Так вовкуны загрызли — как не помянуть? — снова приложился к фляге виконт.
— С чего вы взяли?
Тетушка всегда говорила, что я чересчур настырна для благородно сьёретты.
— Все говорят… — посетовал виконт, не отрывая задумчивого взгляда от фляги. Вздохнул… — Бедная девочка, такая молодая… — и приложился снова.
— Да, могла бы быть и побогаче. — печально покивала я. Насчет молодости у меня возражений не было.
Стеффа с Риссой захохотали, и даже безупречная Камилла позволила себе улыбнуться. Сьер Арно безошибочно определил, куда глядят все. Еще бы понять, что означает это занятное выражение его физиономии при виде меня: смесь неверия, отвращения, ужаса и брезгливости? И чем же я заслужила всё это, да еще и разом?
— Я не умею охотиться, сьер Арно. — холодно бросила Анаис.
— Ч… что? — пролепетал сьер Арно, не отрывая пристального взгляда от меня. Каскад его двойных подбородков судорожно подрагивал. — Простите, сьёретта герцогесса, что вы сказали? — отвести от меня глаза стоило ему изрядных усилий.
— Что я жива только благодаря мужеству сьера Лерро… офицеров сьера Лерро… а также опыту и сообразительности графини Редон! — резко бросила Анаис. — Иначе мы все просто остались бы в той роще, на съедение вовкунам.
— А так вовкуны только женихов проредили. Даже графиню не доели. — с неприличной прямотой напомнила та самая полу-знакомая сьёретта.
— Как это? — озадачился виконт Пеленор, наконец отрываясь от возлюбленной фляги, но никто не обратил внимания на пьяного начальника дворцовой стражи.
— Столичных женихов нынче на всех не хватит, пусть хоть звания будут! — продолжала ратовать полу-знакомая сьёретта. — «Победительница второго тура королевского отбора»… Красиво звучит! Дома-то женихи тоже есть — глядишь, и на пользу пойдет.
Я тут же задумалась, стоит ли и впрямь требовать с Королевского Совета официальный титул победительницы первого тура, и
