находясь в пьяном угаре, не спалил бар, хвастаясь познаниями в пиротехнике. Ему повезло очнуться в дворцовом госпитале, а рядом сидел старый знакомый из бара. Это был Риос. Он помнил, как Риос встал со стула и, прищурившись, сказал.
‒ Вот что, Санди. С тобой поговорит один человек, а ты решишь, как поступать дальше. Однако, как было раньше в твоей жизни, так уже не будет.
В палату вошел капитан Вернер, окинул Санди проницательным взглядом и, скупо улыбнувшись, спросил.
‒ И как тебе, Санди, тихая жизнь в столице? Если не надоела, можешь продолжить пробовать ее на вкус. Тут Риос неправ. А вот, если действительно желаешь поменять жизнь коренным образом, забыть о прошлом, я могу помочь.
Санди хрипло выдохнул.
‒ А что вы можете предложить? Чем я, с моими скромными способностями, могу вам пригодиться?
Вернер только и ждал этого вопроса.
‒ В дворцовую гвардию правителя Кинга пойдешь служить?
В первый момент Санди не поверил. В гвардию правителя брали только по поручительству лиц из личного круга правителя, либо он сам. А, затем, решившись, ответил.
‒ Я согласен… пойду!
Очнувшись от мыслей о прошлом, он посмотрел в лицо Вернера и улыбнулся и, как когда-то в прошлом, ответил.
‒ Пойду!
Они поняли друг друга. А уже через полчаса мины были обезврежены, аккуратно упакованы и уложены в вездеход. Генри позвал всех обратно в машину.
‒ Давайте все по местам. Эдмон, кто следующий в разведку?
Вернер ухмыльнулся, глядя, как Кинг с удовольствием устраивается в своем кресле, сказал.
‒ А мы с тобой, Генри, и идем!
От неожиданности Генри подскочил из кресла, достав головой потолок, и, потирая ушибленную голову, направился к люку. Уже вылезая из люка, он заметил, как пушистая хвостатая тень забралась на его место.
‒ Ну, ты, Марс, и прохвост. ‒ Генри лишь огорченно покачал головой, глядя, как тот сладко зевнул и свернулся калачиком.
Все рассмеялись, избавляясь от внутреннего напряжения. Уже через минуту вездеход, управляемый Виком, тронулся, а впереди, в низко стелющемся над землей холодном тумане исчезли два очередных дозорных ‒ капитан Вернер и Генри Кинг.
Занимался рассвет, а с ним приходил второй день поездки на вездеходе к берегу океана.
Глава 35
Выходя из здания Навигационной с тревожно проносящимися мыслями в голове, Валентин по старой привычке повернул в сторону космодрома. Ему внезапно очень сильно захотелось обнять Иру. Она сейчас как раз на стартовой площадке работает. Вообще, весь стартовый персонал по обслуживанию стратолетов, проводил сейчас на космодроме по двадцать часов в сутки без выходных. Как никогда, все стратолеты были задействованы одновременно, и вылетали один за другим или парами. Все-таки ситуация была напряженной, даже слишком напряженной.
Проходя мимо здания Астронария, Вал заметил, как скользнула в сторону створка стальной двери, и из помещения вышел инспектор Дрейк. За ним вышли еще несколько мужчин и быстро разошлись в разные стороны. Дрейк направился в сторону города, но, оглянувшись и заметив Сонцева, повернул тому навстречу.
‒ А-а! Валентин! Ты уже прилетел? И что там нового в мире творится?! Расскажешь?
Вопросы задавались в спешке, будто Дрейк был в замешательстве и что-то хотел скрыть от Вала, прикрываясь ими. Видимо, ту самую встречу с мужчинами. Но не ответить одному из самых уважаемых эримитисов, ученому, было бы невежливо.
‒ Мы были в западном полушарии. От Южной Америки почти ничего не осталось. Северная еще держится, но и там большие разрушения. Да, кстати, мы видели много групп людей, которые устремились на Аляску, к некоему Городу под Куполом. Завтра полетим туда, проверим информацию.
В глазах Дрейка вспыхнул огонек интереса.
‒ Это, действительно, правда? Ведь… Ведь, если это правда, то и у нас есть шанс пережить катастрофу в Городе под куполом!
Сонцев недовольно поморщился.
‒ Инспектор, я разговаривал о куполе с Ветровым. Он сказал, что в городе уже достаточно жителей. Для остальных он будет закрыт.
Опять, как тогда, в толпе, в глазах Дрейка промелькнули искорки безумия.
‒ Вы верите этому старому доходяге Ветрову?! Да он же всех пытается обмануть! Он сам ни в чем неуверен. Только и делает вид, что все знает и предугадывает!! Валентин, я знаю тебя с юности. Не иди на поводу у Ветрова! Это ни к чему хорошему не приведет. Слушай меня, я знаю, о чем говорю! Там должно хватить места и для эримитисов. Люди потеснятся, а если и не захотят, их всегда можно устранить! Все равно они и так друг друга уничтожат!
Валентин перебил старика.
‒ Уважаемый инспектор Дрейк. Пока еще уважаемый. Ненужно бросаться в крайности и рассоривать эримитисов. У нас всегда был единый народ и один опытный старший навигатор. Никогда не случалось никаких раздоров и беспорядков. А вы!.. В такое трудное для всех нас время, вы, уважаемый эримитис, толкаете всех в пропасть! Нас и так осталось немного. Поэтому прошу вас, Дрейк, остановитесь. Нам не нужен раскол среди нашего народа.
Дрейк замедлил шаг, потом и вовсе остановился и уже вдогонку ушедшему вперед Валу крикнул.
‒ Ты, Сонцев так же слеп, как и он! Мы погибнем, как Глише, как твой сын, если будем слушать бредни старика Ветрова! Ну, надо же, придумал ‒ согнать эримитисов, словно крыс, в Навигационную! Да мы там, как крысы, и утонем! И памяти о нас не останется!
‒ Дрейк, успокойтесь! Хватит уже. И не мутите воду, а то боком все вылезет. ‒ Валентин ускорил шаг, а вдогонку ему неслись проклятия.
‒ Вы пожалеете, что так обходитесь с ученым Дрейком! Вы еще поплатитесь за это!..
«Да… ‒ подумал Сонцев, шагая к космодрому, ‒ старик действительно сходит с ума. Нужно присматривать за ним, как и говорил Ветров».
С такими мыслями он подошел к границе космодрома и ступил на черную дорожку. Когда-то такие дорожки были проложены по всему Эримитису. Они двигались с разными скоростями и относили эримитисов по разным уголкам материка. Пару тысяч лет назад заряд поля, питавшего дорожки, иссяк, а как его зарядить снова, никто уже разобраться не смог. «Вот еще один пример деградации эримитисов… ‒ мысли Вала потекли в другом направлении. ‒ Мы всего лишь простые пользователи тех благ, что оставили нам в наследство предки-колонисты, обычные потребители. А что-то починить, восстановить или изготовить мы уже не в состоянии. Нет знаний, остались только крохи».
Но тут его мысли отодвинулись вглубь сознания. Все внимание было приковано теперь к приближающейся к нему любимой женщине. Ира шла тяжеловатой
