сложного там не было. Красный и зеленый – как у сапера. Возник соблазн нажать на красную кнопку, чтобы мелкого и Шрека как следует шандарахнуло на обратном пути, но был риск выдать свою тайну. Еще догадаются, кто в доме шалит.
Итак, загадка сигнализации была раскрыта. Теперь я точно знала, что нужно нажать, чтобы обесточить ворота и бесшумно выскользнуть.
Когда пожар был потушен, мы засучили рукава и принялись планировать побег. Правда, Шрек был очень зол и орал мелкому, что, если тот не перестанет со мной сюсюкаться, он перейдет к решительным действиям. Что это за действия, я даже думать не хотела.
Славик, прошвырнувшись с Розочкой по двору, откуда-то притаранил нож. Правда, не острый, а тот, которым обычно намазывают масло. Но и на том спасибо. А еще теперь у него был небольшой бинокль.
– Елена дала поиграться, – довольно заявил он, демонстрируя свою добычу.
– Спрячь. Наверняка это из арсенала Шрека. Он лазит по горам и что-то там ищет. А бинокль нам пригодится.
Чуть позже я сказалась больной, пожаловалась на мигрень. Но потребовала у мелкого двойную порцию бутербродов к ленчу, вызвав его недоуменный взгляд. Нам следовало сделать запасы еды, на случай, если придется долго плутать в горах.
На ужин я так и не вышла, свесилась с лестницы и с умирающим видом простонала: «Таблетку». Операция «Побег» начиналась…
Глава 16. День похищения. Отель…
Утром, едва проснувшись, я накинула халат и поспешила в номер приятеля. Отель еще спал. По крайней мере, из других комнат не доносилось ни звука.
Славик выглянул в дверную щель и, рассмотрев меня, с облегчением выдохнул.
– Это ты…
– А ты кого надеялся увидеть? Бабушку Сирануш в рейтузиках?
– Хуже. В отеле творится какая-то мистика.
– Какая-то! – возмутилась я. – Сам же придумал эту концепцию «с привидением». Видели глазки, что сочиняли: теперь ешьте, хоть повылазьте.
Славик горестно покивал:
– Ой, я уже и не рад. Мне теперь ночами всякие шорохи мерещатся. И они еще говорили: заведи кота, с ним одному не так страшно жить! На него, мол, можно списывать все шумы посторонние. Так вот, когда вчера за стеной что-то грохнуло, мы с Ну и Ну оба чуть с испугу не обделались. Только потом я понял, что это шум был из Мишиного номера.
– Кто мог шуметь в Мишиной комнате? – удивилась я.
– Точно! А я спросонья и не подумал. Может, это Мишин дух?
– Ты вообще ку-ку? Миша вообще-то еще живой.
– Ну, эта информация требует уточнения…
И словно накаркал. У меня зазвонил телефон. Папа № 1 отрывисто бросил:
– Все. Он умер. Я даже тело не успел увидеть…
– Как… Нет, папа, ты что-то путаешь! Сейчас все больницы переполнены. Это какой-то однофамилец. Скажи, что это так…
– Я сам ничего не понял, – принялся оправдываться первый отец. – Приехал утром – меня даже в здание не пустили. У них с сегодняшнего дня строгий карантин. Сказали, что все случилось ночью. И что из-за изоляции в период пандемии значительно участились случаи тревожных расстройств и попыток суицида, особенно среди молодежи. А еще врач заявил, что, согласно его статистике, выживает лишь половина людей, упавших с третьего этажа.
– Но… А… куда его увезли? Как же…
– За ним как раз приехал отец. Он – большая шишка в управлении МВД по Петрозаводску. Ты знала?
– Нет, мы как-то про это не разговаривали…
– Я даже боюсь называть его фамилию по телефону.
– Вообще-то я знаю фамилию Миши…
– Тем лучше. Врачи отдали все документы ему. Честно говоря, я вообще в первый раз с таким сталкиваюсь. Там в больнице такая паника из-за ковида, никто ничего не хочет сообщать. Внутрь не пускают. Попытаюсь связаться с этим отцом Миши через свои каналы, надо же вернуть вещи…
Первую половину дня я провела словно в прострации. Славик сам вызвался оповестить постояльцев, милосердно освободив меня от этой неприятной миссии.
Ко мне поочередно заглянули родные. Папа № 3 пообещал молиться о Мише, мамуля в черной шали притащила мятный чай, а второй отец сказал, что посадит в память о Михаиле Сомове дуб в своей аллее.
К вечеру я умыла лицо (нос был предательски распухшим от слез) и позвала к себе Славика.
Тот был задумчив и вдруг выдал:
– Я все больше склоняюсь к версии, что Мишу кто-то вытолкнул из окна.
– Ты опять про Санчо?
– Нет, я подумал, что Санчо не отбрасывал бы тень, так ведь?
– Я не настолько близко знакома с потусторонним миром. Это ты у нас лучший друг домовых. В любом случае без Мишиных показаний мы не сможем ничего доказать.
– Еще как сможем! Мы уже не раз распутывали сложные дела. А тут всего лишь окно…
– Славик, все эти твои дела не стоят выеденного яйца.
– Ну да, первый раз мы по случайности раскрыли тайну черного петушка, второй раз мимоходом словили Каспера и узнали все секреты моей родни, третий раз повезло, и мы распутали клубок загадок вокруг сгоревшего коттеджа… Ничего не смущает?
– А что должно…
– То, что нифигашечки это не удача. Это закономерный результат. Мы работаем слаженно и дополняем друг друга. Мой тонкий ум, начитанность, эрудиция, стрессоустойчивость, дедукция, индукция…
– Хватит!
– …и твоя красота, – добавил Славик, поглаживая свою пижамную рубашку.
– Не подлизывайся.
– Сначала нужно разработать план действий. И срочно искать улики. Главное – составить список подозреваемых лиц.
Я махнула на него рукой. Славик всегда искал во всем подвох и криминал, потому что в детстве перечитал детективных историй. Его мания открыть детективное агентство не угасала, а все ярче разгоралась, несмотря на жизнь, что не раз била его по голове. Пока же у нас выходило что-то среднее между агентством праздников и агентством добрых услуг. В общем, я решила, что это его очередные важные фантазии. И снова зарылась в подушку.
Но желудок жил своей жизнью и ближе к вечеру сигнализировал, что неплохо бы и поужинать. Пришлось вставать и выходить из комнаты. Правда, я была в пижаме и тапочках, но время было позднее, и я надеялась поесть в ресторане одна.
Взгляд мой сразу же уперся в Славика. Тот шел по коридору загадочный и с выпирающим боком.
Когда он подошел ближе, я поняла, что за пазухой у него собачка, Розочка. Еще чего не хватало! Догнеппингом он занялся, что ли?
– Как ты добыл Розу? Ведь бабушка тебя на дух не выносит?
– Я сказал нашей бабушке, что все псинки мира не стоят и волосинки ее, бабушкиной, Розы. И попросил, чтобы бабушка позволила мне прогуляться с
