их даже касатки боятся.
Ветер начал усиливаться, но волны большой не было, яхта шла примерно с той же скоростью, что и раньше.
Вдалеке показался остров, он как бы поднимался вверх над волной, потом пропадал из виду, — проваливаясь в морскую пучину, — «что это, игра воображения или игра прибрежных волн»? — Рассуждал Иван Алексеевич.
— Зашли в бухту острова, чтобы не напороться на мель, Остап Степанович специально стал на носу и проверял шестом фарватер на глубину. Старались подойти ближе к песчаному берегу, но там было мелко, поэтому решили бросить якорь прямо с кормы, метров за тридцать от берега.
Подошли к берегу носом, намереваясь поближе ошвартоваться за дерево, а с кормы бросили якорь. По мнению капитана, он будет оттягивать яхту к средине бухты. Сначала стали несильно набивать якорный канат, а уже потом ошвартовались с носа яхты.
Получилось надёжно, — они как бы растянули яхту двумя канатами, и она устойчиво стала недалеко от берега.
Спустили надувную лодку, погрузив провизию, чтобы развести костёр на берегу бухты. Взяли розжиг, а сушняк надеялись собрать в окрестности своей временной стоянки.
Ветер в бухту не заходил, яхта стояла как будто вкопанная в песок, без движения.
Надвигался вечер, они постарались собрать валежник засветло. Иван Алексеевич вызвался сходить за водой, услышав невдалеке шум водопада.
Разожгли большой костёр, благо сухой древесины вокруг было предостаточно. Шашлык на углях из собранной древесины получился отличный, с тонким ароматом, нежный и в меру подрумяненный.
Друзья просидели до полуночи, за разговорами и планами на дальнейшее, — не заметили, как пролетело время. Ночевать решили на яхте, кто знает, какие звери здесь водятся…
Оставили установленную палатку на берегу бухты и залив костёр, перебрались на судно.
Уставшие, но счастливые и довольные прогулкой и чудесным вечером, отправились спать.
На утро Иван Алексеевич рано встал, искупавшись в прохладной воде за бортом взбодрился и начал готовить себе и своим товарищам кофе.
Нежно-лиловый восход солнца только-только начал прикасаться к дымчатой линии далекого морского горизонта. Просыпающееся море светлело, вздрагивая барашками волн в предутреннем тумане, и несла свои воды к песчаному берегу.
Тяжелые волны за бухтой, в открытом море, глухо ворча и немного пенясь, накатывались на прибрежный песок и, на обратном пути, смывали в море мелкие ракушки и набросанные за ночь ветки деревьев. Но в самой бухте было относительно спокойно.
Ночь не хотела уступать своих владений предстоящему дню, а нетерпеливый рассвет уже пытался тыкаться в полоску обозначившегося горизонта.
Вдруг из далекого поднебесья выбежала багряная дорожка от солнца и стремглав приблизилась к окрестности бухты, упала на мокрый песок на берегу, позолотив его.
Один за другим из сиреневой полосы горизонта прорывались яркие, острые лучи небесного светила, озаряя посеревшее небо с поблекшими звездами.
Вместе с разливающимся рассветом из заоблачных высот вырвался порывистый, озорной ветер и, взбивая мелкую рябь на воде, погнал упругие, сине-зеленые волны к плавно покачивающей яхте.
Багряно-малиновое зарево начало охватывать небосвод ярким пламенем, отбрасывающим огненные блики на бесконечные барханы колышущихся волн.
Иван Алексеевич зачаровано смотрел на это чудо природы, забыв про вскипевший кофе.
Разбудил своих товарищей тихим голосом, чтобы не пугать и посоветовал сделать, заплыв вокруг судна, утаив её чрезмерную свежесть, сказал, — «вода просто чудо как хороша для купания».
Не спеша позавтракали, начали собираться в поход вокруг острова.
— Вчера Иван Алексеевич с Остапом Степановичем, запланировали на сегодня с утра экскурсию, решили вначале обойти остров на моторной лодке, а потом подняться пешком на прибрежные горы.
— Уселись в лодку, — с собой взяли канистру воды и небольшое количество продуктов, надеясь управиться к обеду.
Вышли на малой скорости из бухты и начали движение в обход острова с восточной стороны и дальше по часовой стрелке повернули в южном направлении.
Шли медленно, рассматривая берег в бинокль.
— Каменистый, иногда заросший мелким кустарником берег не подавал признаком жизни, местами мрачновато нависшие скалы над водой вызывали беспокойство, что произойдёт камнепад с верхушек гор и повредит их лодку. Осторожничая, отошли от берега метров на сорок, продолжая огибать его по окружности.
На острове не было видно никакой живности. Только в одном месте Иван Алексеевич заметил непонятное движение мелких животных, — это были козы, они вереницей шли вдоль берега высоко в горах. Расстояние было большое, хорошо рассмотреть их не удалось, — даже в бинокль.
Огибая остров по часовой стрелке и не доходя мили три до их стоянки, заметили большую песчаную косу, решили пристать к берегу.
Привязали лодку к камню, торчащего у самой воды, что бы её не унесло в открытое море и двинулись в глубь острова. Пройти далеко не удалось, так как густые заросли мешали продвижению вперёд.
Обошли опасный участок стороной, чуть левее, — здесь, на их радость росли хвойные деревьев и идти было легче.
В основном на острове растительность была похожа на прибрежный горный берег Крыма с южной стороны, но были здесь, и не знакомые им небольшие кустарники, высотой до двух метров, колючие и трудно проходимые.
Метров пятнадцать впереди послышалось сопение и похрюкивание, — «кабаны», — промелькнула тревожная мысль у Ивана Алексеевича.
— Действительно, семья, состоявшая из матери свиньи, отца хряка и шести подсвинков, милых полосатиков, рылась в земле недалеко от них.
Под ногой, у Остапа Степановича громко треснула сухая ветка, и в тот же момент семейка кабанов с неимоверным шумом ринулись наутёк. Промчалась рядом с ними по небольшой утоптанной зверьём дорожки вниз, в направлении моря, где была привязана их лодка.
Друзья на время опешили, но придя в себя, взобрались на большой валун рядом с тропинкой и с интересом начали снимать на камеру бегство кабанов. Но те, быстро пропали из вида, умчались, ломая небольшие деревца на своём пути.
Постояв на валуне, друзья дальше не пошли, вернулись к лодке, отвязали её от камня и продолжили свой путь в сторону бухты, — к своей стоянке.
К обеду они уже были на месте.
Рассказали Олегу Николаевичу, что видели высоко в горах на плато козу с козлятами и ещё в подробностях обрисовали встречу с семейством кабанов.
От пешего похода, который они ранее планировали в глубь острова все вместе, — отказались.
— «Если у Вас нет желания побродить по острову, будем собираться домой», — высказал своё заключительное слово капитан, — «основную задачу мы выполнили, яхта прошла испытания, готова к более серьёзным, морским и даже океанским плаваниям».
— «Ты у нас главный, ответил с улыбкой Остап Степанович, домой, так домой, жёны должно быть по нам уже соскучились».
— Настроение у всей команды было приподнято весёлыми разговорами, да и погода сопутствовала морскому
