становлении новой науки, следует быть осторожным, поскольку, строго говоря, качественный скачок — а именно это подразумевается, когда говорят о создании новой науки и взаимоотношении человека и природы, — непредсказуем.
Можно заключить, что в области взаимоотношений человека и природы пока оправдывается прогноз главенства определенных подходов, что не мешает, впрочем, становлению новых научных направлений.
Экологическое единство науки, конечно, должно базироваться не только на комплексном подходе, но и на определенной концептуальной основе. Это имеют в виду, говоря о необходимости создания теории взаимодействия человека и природы. Скептицизм по отношению к этой теории может заключаться не в сомнении относительно ее полезности, а скорее в том, возможно ли развить ее, оставаясь в строгих научных рамках, поскольку экологическую проблему нельзя решить без обращения к культуре в целом.
Какая-либо формальная система экологических взглядов, наподобие кибернетики, по-видимому, невозможна. Однако что может представлять собой теория взаимодействия человека и природы в содержательном плане? Экстраполяцию биологических данных на более широкую сферу — взаимоотношений человека с природой в их целом? Такая экстраполяция явно уязвима. Более оправданным, когда речь идет о теории взаимодействия человека и природы, представляется подход, при котором экологическая составляющая приобретает существенную (но не самодовлеющую) роль в общефилософской системе.
Синтетические направления в науке, формирующиеся под влиянием экологической ситуации, приближают науку к тому целостному взгляду на природу, который всегда был для нее недостижимым идеалом. Однако экологический синтез наук вряд ли приведет к созданию какой-либо единой научной теории (слишком различны науки, решающие экологическую проблему), скорее к созданию экологической картины мира из мозаики различных представлений, имеющих общую предметную и методологическую основу, но во многом разнящихся все же друг от друга. Единство науки в данном случае предполагает тесную связь между науками и единство целей, стоящих перед ними и вытекающих из целостного понимания системы «человек — природная среда». Задача состоит в том, чтобы переориентировать все научное знание, что предполагает развитие новых научных направлений, играющих важную интегрирующую роль.
Экологизация не сводится и к внедрению в науку достижений экологии как конкретной науки о взаимоотношении живого со средой, а есть скорее взгляд на проблемы любой науки с экологических позиций, под углом зрения человека и среды его обитания. Так, для эволюционной биологии важной становится задача выяснения и классификации экологических кризисов, происходивших до появления человека. Антропологам необходимо разобраться с экологическими кризисами антропогенного происхождения. Медицина должна ответить на вопрос, какие изменения в человеческом организме ведут к заболеваниям, а какие нейтральны, а быть может, и полезны. Физика, небывалый престиж которой во второй половине XX в. объясняется в немалой мере ее успехами в процессе поиска средств преобразования мира, должна определить физические параметры, наиболее благоприятные для существования и развития человечества. В области технических наук речь идет о разработке замкнутых циклов производства; методов комплексного использования ресурсов; двигателей, не загрязняющих окружающую среду; способов использования солнечной энергии; электротехнических генераторов, которые могут работать за счет поглощения избыточного тепла, выделяющегося в окружающую среду; способов превращения загрязняющих веществ в ресурсы и т. д. География, геология и другие науки о природе должны быть и науками об окружающей человека среде, и все проблемы природной среды — биологические, географические, геологические — рассматривать в комплексе как проблемы взаимодействия общества и природы. При этом экологические исследования должны проводиться не с точки зрения того, как эффективнее и быстрее преобразовать природную среду, а с точки зрения гармоничного функционирования единой природно-технической системы.
Методология науки знает попытку решения проблемы единства научного знания, предпринятую в первой половине XX в. неопозитивистами, взявшими за основу единство некоторых фундаментальных особенностей природы и единство познавательных процедур. Неудача их была предопределена тем, что сам человек и отрасли научного знания не были целостны. К единству знания можно идти и существенно иным путем: не от единства мира и познания, а от единства человека и его взаимоотношений с природой. Собственно оба пути разнозначны, потому что результат, к которому нужно прийти, — целостность знания, а, стало быть, определенной формы взаимодействия человека и природы. Для обретения такой целостности недостаточно (и даже не первостепенно важно) создания определенной теории, вообще чисто познавательных процедур.
Проблема единства знания, на наш взгляд, не была теоретически решена именно потому, что не было выработано представления о единой точке отсчета, ядре, вокруг которого и объединялось бы знание. Человек как самоцель исторического процесса — таков основополагающий принцип марксизма, и из него вытекает положение о человеке как самоцели процесса научного познания. На этом основании можно говорить об интеграции знаний, и одним из основных ее направлений может стать экологический синтез. Наука должна снова приблизиться к человеку, и экологический синтез помогает в этом благодаря рассмотрению всего многообразия знаний как знания о среде обитания человека.
3. Природа и культура
Наука способствует прогрессу общества вместе с другими отраслями культуры, а не является особой отраслью, кардинально отличающейся от всех остальных. Обеспечение целостности познания требует переориентации науки в направлении синтеза с другими отраслями культуры. Экология должна развиваться именно как наука, чтобы разрешить те проблемы, которые наука же и поставила. Но экологический подход может сделать большее, а именно: послужить основой культурного синтеза, который выйдет за рамки науки и свяжет ее с другими отраслями культуры. Такой культурный синтез не менее важен, чем экологическая переориентация науки, хотя это тесно связано, и переориентация науки будет способствовать выполнению наукой ее роли в экологическом культурном синтезе. В свою очередь, поскольку наука не является и не может быть самоцелью, ее ценностная переориентация возможна лишь как составная часть переориентации всей культуры, всего общества. Единство познания природы достижимо при определенных социальных предпосылках, которые, впрочем, могут быть существенно приближены развитием соответствующих тенденций в самой науке.
Отношение к природной среде как целостности предполагает в качестве своей предпосылки целостность культуры, а стало быть более тесную и гармоничную (с ликвидацией того перекоса в сторону науки, который существует сейчас) связь науки с искусством, философией и т. п. Продвигаясь в этом направлении, наука будет все более отходить от ориентации исключительно на непрерывный технический прогресс, отвечая на глубинные запросы общества — этические, эстетические, а также те, которые связаны с определением смысла жизни человека и целей развития общества. Синтез с другими отраслями культуры поможет более активному внедрению в науку ценностных аспектов.
О связи науки с философией написано огромное количество работ, и она достаточно очевидна. Хотелось бы сделать несколько замечаний по поводу связи науки и искусства в решении экологической проблемы. Синтез науки и искусства необходим еще вот по какой причине. Науку часто представляют как некий безгрешный объективный
