его должна!
Но в меня будто вкололи наркоз. Или еще что-нибудь похуже! Иначе почему мое тело так странно реагирует?
Экран вспыхивает.
Крупным планом я вижу себя.
На весь огромный экран во всю стену!
В том самом номере. В самом дорогом комплекте украшений и в полупрозрачном нижнем белье. Я полулежу на диване. Улыбаюсь. Принимаю разные позы.
Надо признать, довольно сексуальные. Вызывающие. Дерзкие и призывные!
Но…
Это ведь все было для фотосессии! И по подсказкам, которые давал мне наш фотограф, Федя! Я была уверена, что это для журнала или для каталога! Ну, в крайнем случае, пойдет на какой-нибудь рекламный баннер!
– Ииии! Наш самый дорогой лот! Встречайте! Очаровательная и сексуальная Алмаз в уникальном комплекте из ожерелья, браслетов , серьг и колец! Чистейшие бриллианты! Уникальная работа! И незабываемая во всех смыслах девушка! Аукцион начат! Делаем ставки, господа! И.. Хм.. Пожалуй, и дамы!
Внутри все холодеет. Я слышу, как называются суммы.
Суммы за меня. Эрнест меня продал! Вот так. Открыто! При всех тех людях. Что были на приеме, просто выставил меня на всеобщее обозрение, на продажу!
Голоса отсеиваются по мере повышения сумм.
В итоге остаются лишь два голоса.
Марата я узнаю сразу. Второй ледяной, бесстрастный, скрипучий. Как сталью по нерву.
А я все так же верчусь на экране. Принимаю еще более соблазнительные позы. Улыбаюсь еще более открыто! Как будто слышу все, что происходит в зале, на этих омерзительных торгах!
В итоге Дикарь уверенно называет баснословную сумму.
Повисает тишина. Второй что-то неразборчиво бормочет.
– Раз. Два. Три. Продано!
Оглашает Эрнест.
Экран гаснет.
Какие-то секунды я так и остаюсь сидеть в темноте и тишине.
Убитая. Замеревшая.
В полном шоке! Не могу поверить. Что со мной так могли поступить!
– Посмотрела? Отпираться больше нет смысла.
Слышу над собой бархатный, тягучий, чуть хрипловатый голос Дикаря.
Даже не заметила, как он вернулся. Как подошел так близко, что его дыхание опаляет мою кожу.
– Алмаз.
То, как он это произносит, заставляет почему-то мою кровь струиться по венам быстрее.
И кожа горит от одного тягучего звука его голоса.
– Ты моя.
Его пальцы обхватывают мой подбородок.
Не сильно. Поглаживая даже с какой-то странной лаской.
– А теперь я распакую свою подарок.
Дергает вторую ленту, освобождая мои ноги.
– Надень украшения, Алмаз. Я хочу тебя в них.
Он вытряхивает безумно дорогие украшения из моей сумочки прямо на мои обнаженные бедра.
Руки дрожат.
Я подхватываю пальцами бриллиантовое колье. Пытаюсь застегнуть его на шее, но изысканный замок не поддается моим дрожащим пальцам…
– Дай я.
Он шумно выдыхает сквозь сжатые зубы.
Легко проводит ладонью по моей спине снизу вверх, от самого копчика.
И я вся переполняюсь новой дрожью. А внутри сжимается какой-то до безумия напряженный комок.
Застежка щелкает. Камни сверкают в тусклом свете. Почти ослепляют меня.
– Кольца.
Тихо произносит Марат.
Но меня будто заклинивает.
Не могу пошевелиться. Превращаюсь в застывшую статую.
Он сам берет мою руку. Держит на весу, нанизывая на пальцы те самые кольца, которыми я совсем так недавно завороженно любовалась.
Всего сутки назад. А вся жизнь будто прошла! Перевернулась с ног на голову!
Дикарь Берет мои пальцы своими так, что они остаются наполовину на весу. Перебирает их, заставляя играть камнями в тусклом приглушенном свете.
– Подними волосы.
Его приказ звучит…
Мягко?
Будто не бандит, купивший меня, мне приказывает, а любовник говорит, пусть даже чуть властно, о своем желании…
Дикарь просовывает длинные серьги с каплями бриллиантов мне в уши.
И снова поражаюсь, как его руки, такие большие, огромные, просто пугающие, способны быть… Аккуратными. Так мягко приподнять мочку уха. А после провести по шее. Не нажимая. Не подчиняя. Вызывая снова целую бурю внутри моего сознания, дурманя его, и моего тела, заставляя кожу остро покалывать…
– Идеальна.
Дикарь разворачивает меня на себя.
Хищно, жадно окидывает взглядом.
А я почему-то застываю глазами на его губах. Мильных. Темно-вишневых. Наверняка, чувственных.
– Иди ко мне.
Как и в том номере, Дикарь вдруг резко дергает меня на себя.
Я оказываюсь сидящей у него на бедрах.
Ноги распахнуты. Его вздыбленная ширинка упирается мне прямо в естество.
Грудь прижимается к его горячей коже. Вдруг вздернувшие и закаменевшие соски упираются в стальные мышцы груди.
Я вся дрожу. Горю. Полыхаю.
Мне страшно, и…
– Пожалуйста, – шепчу, когда руки Дикаря зарываются мне в волосы.
Страшно до безумия. Я знаю. Его спокойствие недолго. Под ним скрывается целый ураган. Накал, способный сбить меня с ног. Разметать . Уничтожить.
Просить о том, чтоб он меня отпустил, нет никакого смысла. Не отпустит.
По всем правилам выходит, что я и правда принадлежу ему . Он купил меня за баснословную сумму. За эти деньги сотня таких, как я, могут круглосуточно работать в рабстве.
И я понимаю, что все произойдет. На его правилах. Так, как он того захочет!
Только где-то в глубине души я очень ясно вдруг понимаю одно.
Так все равно бы вышло. Так или иначе, а я оказалась бы в этой спальне. На этой постели. С распахнутыми ногами для Дикаря…
Это было им решено с того самого первого взгляда, который не напрасно опалил меня . Он уже тогда все решил. И как бы своего добился, уже не важно. Нашел бы способ.
И…
Каким бы страшным, жутким он бы ни был, он не врет. Не притворяется. Не передергивает карты ни за столом, ни в жизни, как это сделал со мной Паша. С горечью вспоминаю, с каким трепетом я готовилась к этой ночи… С другим. С мерзким подонком.
Закрываю глаза, глубоко вдыхая.
Если уж суждено мне сегодня потерять невинность, то лучше так. Вот с ним. С тем, кто открыто купил, но не продал и не предал…
– О чем ты меня просишь, Алмаз?
Его дыхание снова опаляет кожу.
Руки сжимают мои бедра. С силой. С нажимом. Оставляя по себе красные следы.
Поднимаются все выше, добираясь до самого сокровенного. И… Резко дергают в стороны распахивая меня на максимум.
Под внешним спокойствием начинает прорываться тот самый внутренний ураган, который трудно не разглядеть в этом мужчине.
Животная страсть. Лавина дьявольской, дикой похоти полыхает на меня из его уже совсем почерневших глаз.
– Не будь со мной грубым, – выдыхаю, удивляясь, что голос мне поддается. И даже почти совсем не дрожит…
– Ты нежная девочка?
Его пальцы снова ложатся на мое лицо. Проводят
