девушки, ребята курили в беседках, толпились около тира. Винтовок было три, а желающих пострелять оказалось много — образовалась очередь. Там возвышалась фигура Торубарова. Около тира Колосов заметил двух знакомых девушек: техника депо Люсю Белову и стрелочницу Лиду Краснееву.
— Вы что, в мужской лагерь перекинулись? — пошутил Николай, поздоровавшись с девушками.
Лида вытащила из сумочки зеркальце, поправила прическу, кокетливо взглянула на Николая из-под наведенных бровей.
— А мы женихов выбираем, — отозвалась она. — Кто больше наберет очков — тот наш.
Белова прыснула от смеха.
— Смотри, Люся, — весело пригрозил Николай. — Натравлю Женьку — стихами задушит.
Люся засмеялась. Колосов подумал: как могут дружить эти, во всем не похожие друг на друга девушки? Маленькая, круглая, с белыми кудряшками Люся была похожа на куклу. В глазах ее всегда прыгали веселые смешинки. Лида, наоборот, смеялась редко. Разговаривая с кем-нибудь, останавливала на собеседнике пристальный взгляд серых в крапинку глаз. А вообще серьезность ей была не к лицу, старила. Колосов спросил:
— Ну, как с женихами, выбрали?
— Настоящие еще не явились, — ответила Лида. — А из этих больше двадцати очков никто набрать не может.
— Не попытаться ли мне? Ради таких невест, а?
— Попытайся, — улыбнулась Лида. — Парень ты с виду вроде ничего. Правда, Люся?
Люся, устав смеяться, только поворачивала от одного к другому глаза.
Колосов стал в очередь. Стрелял Тихон Торубаров. Перед каждым выстрелом старательно целился, но фигурки стояли на месте, как заколдованные.
Кто-то пошутил:
— А ты, парень, не целься. Закрой глаза и пали. Фигурок много, какую-нибудь да зацепишь.
Раздался дружный смех.
Тихон, с усилием сохраняя спокойствие, проворчал:
— Прицел тут неправильный.
Заведующий тиром отобрал у Торубарова винтовку, усмехнулся:
— Сам ты неправильный. Стрелять не умеешь. Плати пятнадцать рублей.
Кругом снова засмеялись.
Но замечание Торубарова, видимо, подействовало на других. Никто не хотел брать винтовки, из которой он стрелял.
Колосов остался один в очереди.
— Дайте попробую.
Почти не целясь, сбил одну за другой четыре фигурки. Пятым выстрелом решил сбить прыгающую белку — самую трудную мишень. Колосов сделался центром внимания. На него смотрели теми восхищенными глазами, какими болельщики смотрят на любимых спортсменов.
— Вот тебе и неправильный прицел, — проговорил кто-то, и все стали отыскивать Торубарова. Но его высокая фигура уже покачивалась далеко между кустами. Заряжая винтовку, Колосов оглянулся, Люся и Лида наблюдали за ним с явным обожанием.
Николаю стало стыдно. «Бахвалиться начал», — подумал он и выстрелил мимо мишени.
— Вам не было необходимости стрелять мимо, — выговорила ему Краснеева, когда он снова подошел к девушкам.
А Люся укоризненно покачала головой:
— Что ж ты, Коля, и в шутку Лидиным женихом не захотел стать?
Но у Колосова пропала охота продолжать словесную перепалку. Взглянул на часы — осталось еще сорок минут. После тира Николай зашел в павильон выпить кружку пива.
Павильон ресторана представлял открытую веранду с крышей и пристройку для кухни и буфета. Колосова окликнули. В углу сидели Валерий Зорин, Евгений Савельев и еще двое незнакомых Николаю ребят.
— Раздели с нами трапезу, — пригласил Зорин, когда Николай подошел к их столу. В очереди не меньше часа потратишь.
Через пару минут официантка, улыбаясь Зорину, ставила на стол водку и пиво.
— С нами не пропадешь, — приветливо улыбнулся Зорин, подвигая Колосову его долю. — Получай.
Николай отодвинул водку, выпил пиво и поднялся с места. Зорин положил на его плечо ладонь:
— У нас так не делают. Не хочешь пить, посиди.
— Посиди, Колька, послушай ветерана, — подтвердил Савельев. — Мы тут как раз опытом обмениваемся.
Зорин, довольный тем, что Колосов уселся, увлеченно продолжал прерванный разговор:
— И вот представьте себе: перед тобой, так сказать, новый объект. Привлекательный, но неприступный. Недотрога! Но надо помнить: она — женщина! Знаете, сердце женщины похоже на пластилин. Умелые, руки могут придать ему любую форму.
Николай слушал Зорина, и ему казалось, будто все, что тот рассказывал, он уже где-то слышал. Где же? «Было, было уже так, — напрягал он память. — Также пили вино, курили табак… А вместо лиц были серые пятна…»
— Ты к ней с подходцем, ближе и ближе, — продолжал Зорин. — Закрепляешься на занятых позициях и наступаешь дальше. И вот ты у цели. Но сразу кидаться нельзя. Охладей к ней немного. Можешь даже повод дать для ревности. Вот тогда порядок и полное тебе удовольствие. Эх! — Валерий потянулся будто после хорошего сна и замолк, Савельев приоткрыл рот и смотрел на Зорина замаслившимися глазами. Колосов злился. Где же он все-таки встречал подобное?
Далекой, затхлой стариной тянуло от этих людей.
«А-а-а, — протянул он. — Вспомнил. Так же было в повести Куприна «Яма». С усмешкой спросил Зорина:
— И надолго тебе это удовольствие?
— Зачем? Разве их мало? Когда узнаешь поближе, выясняется, что она такая же, как и все. Так же говорит глупости, так же плаксива. Знаешь, женщина не может жить без слез, как поп без обедни. Но их слезам не надо придавать значения.
Зорин, кивнув головой в сторону аллеи, подмигнул Колосову:
— Смотри, твоего машиниста дочка идет. Кстати, как у тебя с ней? Знаешь, с молоденькими проще. Они доверчивы, как котята. Погладь разок и замурлычут.
Николай резко встал с места. Зорин поспешил его успокоить:
— Не обижайся. Чего ты в самом деле? Пошутил я. А девушка что надо. Аплодирую тебе, но предупреждаю: могу отбить. Держись!
Николаю хотелось кинуться за Дашей, но он сдержал себя. Взглянув на часы, сказал Савельеву:
— Женька, Люся здесь, с Лидой Краснеевой.
— Никуда не денется, — самодовольно улыбнулся тот. — Сама найдет.
Мужчина должен быть мужчиной.
Высокой чести не ронять, —
продекламировал он.
Репродукторы, укрепленные на деревьях, предупредили о начале концерта. Колосов вышел из павильона. Даши на аллее уже не было. Он направился к летнему клубу. У входа толпился народ, но и там Даши не оказалось.
«Куда же она исчезла? — гадал Колосов, злясь на себя. — Проболтал с Зориным. Пройтись по парку, посмотреть? А если она еще не в клубе? Договаривались встретиться у входа».
Очередь у дверей постепенно растаяла. Дверь открывали только для того, чтобы пропустить опоздавших.
Затих шум в зале, раздались аплодисменты. Начинался концерт. Николай остался у входа один, мельтешил у всех на глазах.
«Надо отойти в сторонку, а то неудобно торчать на виду», — подумал Колосов и вздрогнул от оклика:
— Кого ждешь?
К нему подходила Лида Краснеева. Николай смутился.
— Никого. Мне, собственно, Зорина бы повидать, — соврал он краснея.
Лида пристально посмотрела на Колосова.
— Валерия я только что на качелях видела. Пойдем туда вместе.
И, не ожидая согласия, Лида подцепила его под руку. Не привыкший ходить под руку с
