Машинист
МАШИНИСТ
Паровоз ставили на консервацию, в запас. Давно закончен ремонт, густо смазаны солидолом некрашеные детали, но Иван Иванович не торопился с докладом. Он продолжал придирчиво осматривать паровоз, остукивать молотком каждую гайку.
— Сеня, — обратился машинист к своему помощнику, — принеси-ка ключ — буксовую струнку надо подтянуть.
Подвижной и ловкий Сеня Гончаренко спешил выполнить приказание.
— Не понятно, зачем нам все это? Мы же не под поезд свой паровоз готовим, а в запас, на продолжительную стоянку, — сказал парень, протягивая Ивану Ивановичу ключ.
Его озорное лицо выжидательно вытянулось.
— А тебе откуда знать, сколько простоит паровоз в запасе? Может, завтра поступит команда — на заправку? — обрезал Сеню машинист.
Паровозы растянулись ровным трехрядным строем на всю базу. Они стояли безмолвные и притихшие. Первым в этой колонне был паровоз Ивана Ивановича. На будке висела подновленная Сеней табличка: «Старший машинист паровоза — механик первого класса Иван Иванович Селиверстов».
«Как на памятнике», — прочитав написанное, усмехнулся машинист.
Он с усилием отвел взгляд от паровоза и глубоко вздохнул. Трудно было ему представить, чтобы такие богатыри оставались без дела. Ну что — электровоз? По его понятиям: жидковаты они по горам лазить.
«Вон, говорят, на четырех локомотивах уже какая-то там обмотка сгорела. Электровоз — машина деликатная, требует к себе нежного обхождения. А паровоз, он безотказный».
— Посмотрим, — прошептал Иван Иванович, словно споря с кем-то, — посмотрим.
Со стороны станции послышался густой звук, а спустя минуту вагоны стоявшего на путях поезда плавно тронулись и покатились. Иван Иванович и Сеня смотрели на приближающийся к ним электровоз — один чуть ли не с грустью, а другой — с плохо скрытым восхищением.
— Вот сила! — не сдержал себя Сеня Гончаренко, глядя на бесконечную вереницу торопящихся вагонов, но тут же осекся.
Глаза Ивана Ивановича смотрели тоскливо, и Сене стало жаль его.
— Я не пошел бы работать на электровоз, — сказал он. — Не для моего он характера. Мне в работе живость нужна, — и, скосив свои черные, словно кусочки угля, глаза, продолжал: — А на электровозе машинист с помощником сидят в своих креслах, будто в конторе, да всю дорогу только со сном борются. Разве ж это работа?
Сеня смолк. Он видел: на этот раз его слова не оживили машиниста.
Когда на Южный Урал прибыла первая партия электровозов, Иван Иванович присматривался к ним с интересом. Он, как человек, любящий технику, даже радовался, что появилась новая мощная машина. Ему и в голову не приходило, что электровоз когда-нибудь начнет теснить проверенный десятилетиями паровоз!
Но вот электровозники, освоившись с новой для них обстановкой, уже водили поезда на сто и более тонн выше старой нормы. Паровозы явно сдавали. Однако Иван Иванович не сдавался. Он всеми силами старался сохранить престиж паровоза.
Однажды после отдыха в оборотном депо он зашел к дежурному по станции.
— Готовь сегодня поезд на тысячу восемьсот тонн, — спокойно сказал машинист.
Дежурный, молодой специалист, недавно окончивший техникум, засмеялся.
— На паровозе через горы — тысячу восемьсот тонн? Да это же на триста тонн больше нормы!
— Мне не до смеха, — рассердился Иван Иванович. — Вам хаханьки да хиханьки, а тут… — Машинисту хотелось сказать: «…а тут, можно сказать, судьба моя решается». Но он не договорил, а только сурово, осуждающе посмотрел на дежурного.
— Хорошо, — согласился тот, взяв трубку селектора, — сейчас попрошу разрешения у диспетчера.
Что побудило Ивана Ивановича взять такой поезд, он до сих пор не может себе уяснить. Ведь хорошо знал, что на горном профиле с затяжными подъемами и малыми радиусами кривых нельзя в полной мере использовать живую силу поезда за счет разгона его по уклону, где каждый лишний вагон давал себя знать. Но ему очень хотелось «поспорить» с электровозом.
После, разбирая по деталям весь рейс, Иван Иванович не нашел ни одного своего просчета или оплошности. Поезд он вел, как всегда, умело. Семен все время держал полное давление пара в котле, сам он своевременно давал под скаты песок. Паровоз даже ни разу не сбуксовал на подъеме, у него попросту не хватило силы. Иван Иванович не злился на паровоз, как бывало в таких случаях. Он смотрел, как слабеет на подъеме машина, и жалел ее, словно живую.
— Ну, милая, поднатужься еще немного.
А когда поезд остановился, Селиверстов впервые подумал о том, что произошло непоправимое.
На выручку пришел электровоз. Он подошел так быстро после остановки паровоза, что Ивану Ивановичу стало ясно: электровоз ожидал на станции, расположенной за подъемом.
«Наверное с самого начала не надеялись на меня командиры смены», — с горечью подумал Иван Иванович.
Из кабины электровоза вылез машинист и зашел в паровозную будку. Это был Леня Назаров — бывший помощник Ивана Ивановича. Селиверстов больше всего сейчас боялся шуток электровозника. Но Алексей вежливо поздоровался и тут же попросил справку о тормозах, ее должен иметь машинист ведущего локомотива. Потом, немного спустя, Назаров нерешительно кашлянул и каким-то виноватым голосом попросил:
— Знаете что, дядя Ваня, я хочу испытать электровоз. На что он способен в наших условиях. Вы, пожалуйста, не открывайте пара. Я один попробую.
Иван Иванович исподлобья взглянул на Назарова и коротко спросил:
— А надеешься?
— Да как вам сказать, опыта у меня еще маловато, больше на машину рассчитываю. А вот если бы вы, дядя Ваня, с вашим опытом сели за контроллер электровоза, то могу смело сказать: две тысячи тонн прицепи — увезет.
— Ты только без агитации, — вдруг строго оборвал Назарова Иван Иванович. — Давай беги на свой локомотив да трогай побыстрее.
Вскоре с электровоза раздался густой, похожий на пароходный гудок, сигнал. Но вагоны трогались с места неохотно, словно им нравилось стоять в тени между скалами. Со скал, нагнув свои лохматые головы, заглядывали сосны. А когда навстречу побежали деревья, Иван Иванович посветлел. Упругий встречный ветер заносил в будку прохладу и пряные запахи леса. Поезд, огибая горы, теперь мчался с большой скоростью, возвещая о себе призывными свистками и грохотом.
Около двадцати лет Селиверстов водил поезда по крутым перевалам Урала. На своем участке пути он знал каждую трещину на скале, каждую извилину бегущей за откосом реки, в каком месте от железной дороги убегала глухая лесная тропка.
И вот, с недавнего времени в его жизнь начала вторгаться новая сила, в которую и страшно было даже сразу поверить!
После злополучного рейса Селиверстова вызвал заместитель начальника отделения дороги Иван Демьянович Чернявский. Машинист ожидал «разгона», но тот
