Книга Сводные - Виктория Лукьянова

– Ну и как дела? – голос Луизы хрипловат. Кажется, я ее разбудила своим дневным звонком.

– Ты спишь?

– Ага, – лениво тянет подруга. – Что-то я совсем не выспалась. Но пора вставать.

Я хмыкаю, прижимая плечом к уху смартфон, а сама приближаюсь к окну. Наблюдаю за тем, как Яр загоняет свой автомобиль в гараж. Значит, вот почему я не заметила его появления.

– А ты как? – голос Луизы одергивает меня, и я отворачиваюсь, выдыхая. – Родители дома?

– Да, дома. Все в порядке. Отец уже заглядывал.

– Ну и отличненько. А как Яр? Уже вернулся?

Я замираю, рассматривая собственные пальцы. Они дрожат.

– Да, недавно. Как раз машину загоняет в гараж.

Я вру. Черт подери, я вру подруге! Вновь и вновь. Вру всем. Но никто не должен узнать, что произошло между мной и Яром прошлой ночью. И какое продолжение последовало за этим.

– А твои как?

Луиза усмехается. Да, вопрос глупый. Ее родителям давно плевать на то, где их дочь ночует. Главное, чтобы без последствий.

– Будто ты не знаешь. Слушай, я кажется погорячилась.

– С чем?

– Ну, – Луиза растягивает паузу, давая и мне возможность подумать. – Да с тем, что тебе рассказала. Ты не думай, что я влюбилась. Это так, увлечение. Ненужное и неприятное.

– То есть Захар тоже мимо?

– Он тем более мимо, – усмехнувшись, отвечает Луиза. – Ну их, парней этих. Мне еще двадцати нет, а я тут сижу и жалею себя. У нас все впереди!

Голос Луизы перестает хрипеть и становится восторженно-искренним, наполненным энергией и жаждой к приключениям. Да уж, зная ее, я могу представить, как пылают глаза Луизы, как она почесывает ладони и уже планирует новую жизнь вдали от дома.

– Только меня не проси, – хихикаю в ответ, – я прикрывать твою задницу не буду.

– Да ну тебя, – деланно обижает подруга. – А я хотела тебе парня найти. А то сидишь как дева старая и ни с кем не встречаешься.

Я хочу рассмеяться, но не получается. В горле словно ком вырастает обида. Да, она права.

– Не думаю, что оно мне надо.

– Всем надо. Хотя бы лишишься своей невинности. А то восемнадцать лет, а все еще девочка.

– Луиз! – вспыхиваю, вновь приближаясь к окну.

Выглядываю из-за шторки и вижу, как Яр, покручивая в руках ключи, не спеша возвращается в дом. На мгновение, возможно и мне и кажется, он поднимает глаза и смотрит… Нет, меня он точно не видит. Но все же я вздрагиваю и отшатываюсь, прячусь за шторкой и стараюсь не выдать своего страха рваным дыханием. И радуюсь тому, что Луиза не замечает моего смятения. Она как раз рассуждает о пользе половой жизни.

– Луиз, слушай, – мне с трудом удается взять дыхание под контроль и врезаться в жаркий монолог подруги.

– Ммм? – тянет она, позволяя мне продолжить говорить.

– Тот мужчина, про которого ты мне говорила…

– Арин, я же сказала, к черту его. И Захара. Не хочу.

– Я же за советом! – пожалуй, это единственное слово, которое может заставить Луизу говорить на тему, которую в иной ситуации она предпочла бы обойти стороной.

– Вот значит как, – хмыкает подруга. – С козырей заходишь?

Я усмехаюсь, но мысленно соглашаюсь. Раскусила она, причем уже давно. Но раз смеется и не сопротивляется, то значит мне дозволено говорить.

– Как ты относилась к тому, что у того мужчины, – я делаю заминку, пытаясь подобрать правильные слова, – есть женщина?

– То есть тебе интересно, каково это быть любовницей?

Я прикрываю глаза, стараясь не выдать испуга. Какое же ужасное слово! Нет, я не хочу быть любовницей. Я хочу быть единственной. Но то, как Яр говорил с той девушкой… Ох, никто не должен узнать, даже Ярослав. Иначе я обрасту новыми неприятными прозвищами или вовсе потеряю ту связь, которая возникла между нами. Даже если это притяжение основано на количестве алкоголя в его крови. Потому что его я хочу, независимо насколько пьяна или трезва. Я и сейчас хочу… Сильно-сильно…

– Типа того, – запутанно отвечаю.

– Неужели кто-то появился у моей подружки?! – восклицает она, вгоняя меня в краску. – Ну, Аринка, колись!

– Да нет никого, – возмущенно отвечаю, старясь говорить тихо. – Просто стало интересно.

Луиза принимает мой ответ, но выдохнув с грустью в голосе, произносит то, отчего мое собственное сердце сжимается.

– Ничего в этом нет хорошего. Тем более когда отношения там крепкие. А ты лишь временное увлечение. Как вспышка. Раз загорелась в его глазах и тут же погасла.

Вспыхнуть и погаснуть? А если то же самое сейчас происходит между мной и Яром? Я для него как вспышка… Временное увлечение. И то, как он вел себя… Неужели все именно так?

На глазах собираются слезы. Дышать тяжело, и тошно.

– А как понять?

– Что понять?

– Что ты для него ничего не значишь? – произношу, старясь не думать. Потому что больно. Слишком больно. – Что ты лишь на время. И больше ничего не будет.

Луиза молчит. Молчит и давит напряжением на мои хрупкие плечи. Как же страшно услышать вердикт.

– Пока не проверишь и не поймешь. Я проверила, и вот, – произносит Луиза, зарождая во мне тлеющий огонек надежды, – осталась с разбитым сердцем.

Мой огонек вспыхивает и обжигает. Дышать невыносимо сложно.

Я боюсь спускаться вниз весь день, но рано или поздно мне придется показать свой нос. Отец приехал вместе с Мариной и даже заглянул ко мне, однако мне пришлось резко маневрировать и забираться в ванную комнату, чтобы оттянуть встречу с родителем. Чуть позже я объявилась перед ним и отец, будучи удовлетворенным, что его дочка вернулась домой целой и невредимой, отправился заниматься излюбленным делом – работой. Марина пропадала на кухне, так как сегодня был выходной, и Валентина не вышла на работу. Поэтому нас, скорее всего, ждал какой-нибудь очередной кулинарный шедевр на ужин. Вот только у меня не было ни аппетита, ни желания вообще вылезать из комнаты. Поэтому и на ужин я спускаюсь позже остальных.