единственное, что пришло в голову Маше, так это спросить об источнике, так сказать, первоначальных знаний.
– Я слышал, как отец вчера к Мане ходил и это… Видел… И как она стонала слышал. Я понял, что она стонала, потому что ей хорошо было. А отец рычал. Ему тоже хорошо было.
– Вишна… – девушка не знала, как реагировать на такое простодушное объяснение. – Это очень личное, обещай, что не будешь больше подсматривать за отцом и его женщиной.
– Я не подсматривал. Я видел все, как во сне. Просто захотел понять почему он туда пошел. И все. И твоего ребенка вижу, и Маниного.
Маше стало неуютно от открывшихся способностей Вишны. Выходит, он может «видеть» все, что захочет. А она надеялась уединиться с Грэгом в бане… Какой кошмар! И Вишна может «видеть», чем они там с мужем заниматься будут! Она закашлялась.
– И все же, обещай, что не будешь эм.. хотеть. Это личное, касается только двоих. Тебе бы разве было приятно, если бы за тобой и твоей женщиной подсматривали, пусть даже и не явно?
Вишна задумался.
– Нет. Но я очень хочу стать для тебя лучшим.
– Ты и так самый лучший для меня! – девушка обняла мальчика и поцеловала в рыжую макушку.
– Но спишь ты не со мной, а с Грэгом, – обвиняюще выпалил лешачок. – Когда я вырасту, если ты к нам не придешь, я сам тебя найду, украду и женюсь на тебе! И ты будешь спать только со мной! И я буду делать тебе приятно так, как никто другой!
Что делать с этим мальчуганом? Вот вбил он себе в голову это и все! Надо срочно уходить, пока ЭТО не превратилось в манию. Маша крепко прижала мальчика, как же с ним сложно!
– Вишна, взрослые так устроены, им нужно хотя бы иногда эм… уединяться и …этого требует природа и…
– Ладно, – мальчик сам отстранился. – Я разрешаю тебе заниматься ЭТИМ с Грэгом. Все-таки он твой муж. Но только с ним. Больше я никого рядом не потерплю.
Маша незаметно облегченно вздохнула.
– И ты не будешь за мной подсматривать своим даром? – она замерла в ожидании ответа.
– Нет, – твердо ответил Вишна. – Я не хочу делать тебе так, как Грэг. Я сделаю лучше, но сначала – вырасту.
– Вот и договорились, – девушка занесла руку над головой мальчика и на мгновение у неё закружилась голова. – Что-то мне нехорошо, – она сглотнула вязкую слюну и присела на скамью.
– Ничего, это пройдет, – со знанием дела сообщил Вишна. – Это бывает. Сейчас моя очередь мыться, я быстро. А потом вы с Грэгом. Не перепарься только, а то ребенка потеряешь.
Маленький мужичок со взрослыми суждениями. Маша опять вздохнула – головокружение прекратилось и тошнота прошла. Вишна засуетился – по двору шел Серафим и легко нес закутанную в большое меховое покрывало Маню. Нес и что-то говорил ей на ухо, а девушка краснела и улыбалась.
Маленький леший пробыл в бане недолго, выполняя свое обещание, и зашел на кухню, благоухая неповторимым запахом лесной травки мыльнянки, которую здесь использовали как мыло. Маша придумала настаивать её корень на водяной бане и, ву-а-ля! – готов заменитель геля для душа. Она приготовила горячий компот из местных ягод с медом и сейчас все пропаренное семейство наворачивали печеную тыкву с компотом. Маня так и не слезала с рук Серафима, а он кормил девушку тыквой, макая кусочки в мед. Вишна смотрел на Машу чистыми, как умытое весенними дождями небо, синими глазами и под этим взглядом она чувствовала себя неуютно – как будто душа обнажилась и требовала чего-то. Только – чего? Наваждение. Что у этого мальчика в голове? Маша отвела взгляд и проморгалась, стряхивая странное оцепенение. Бывает же такое…
Мази и настойки знахарки Аглаи медленно, но верно делали свое дело: Грэг верно двигался к полному восстановлению. Вот сегодня после того, как наколол дрова, он не валился с ног, как бывало ранее даже после простой прогулки. Силы возвращались и это давало надежду Маше – добраться до драконов и почувствовать себя, наконец, в безопасности. Каждый день пребывания у лешего проживался, как последний. Она вздрагивала при малейших непривычных звуках, всё ждала – вот сейчас их настигнет стража родителей её мужа и разрушат то недолгое счастье, которым она наслаждалась впервые за свою жизнь. Направляясь к бане следом за демоном, Маша смотрела на широкую спину мужа и только что поняла, почему женщина выходит замуж. Простая игра слов, замужем – значит – за мужем. За его надежной спиной. Муж – защитник, защитник от невзгод и тяжести, надежная опора, он стеной встает перед своей женщиной, обеспечивая ей покой и благополучие. Маша счастливо вздохнула и закрыла дверь в баню на щеколду…
В самой деревянной постройке пахло мыльнянкой и влажными листьями – они с Грэгом ещё вчера навязали несколько веников, которые теперь лежали в шайке, залитые горячей водой и источали нежный аромат подвядших на первом морозце листьев. Предбанник получился маленький, вместилось только скамья по одну стену, а на другой Серафим приладил несколько полок и примагичил толстую ветку с сучьями, на них свободно вешалась одежда. Под парилку тоже выделили немного места – там он смастерил три яруса широких полок, можно было с комфортом улечься и насладиться горячим паром, но Маша с Грэгом туда не пошли – беременным противопоказано. Демон, рокоча, как кот, помог жене раздеться, с видимым удовольствием прикасаясь к обнаженной коже. Маша шмыгнула внутрь, пока муж раздевался окатила горячей водой широкую скамью, приготовила душистую мазь, чтобы растереть кожу и распустила волосы. Они отросли в этом мире и уже доставали поясницу.
Грэг подошел сзади неслышно и мягко обнял, одной ладонью накрыв налитую грудь. Соски тут же ощетинились, а живот скрутило тугим узлом предвкушения. Маша оперлась спиной о грудь мужа и замерла – вот так бы и стоять с ним, слушать биение большого любящего сердца, ощущать себя в его объятиях укрытой сильными руками от всех бед, которые бесновались за закрытой банной дверью и только и ждали удобного момента, чтобы напасть и вгрызться в душу. Она закрыла глаза, опустила руки вдоль тела и полностью отдалась во власть своего мужчины. Демон нежно поцеловал основание шеи и подтолкнул к скамье. Не открывая глаз, Маша послушно села. Грэг налил себе в ладонь самодельного
