class="p1">— Тут такое дело, — начал я, торопливо соображая. — Пиджак-то мой вместе с рубашкой пострадали в драке. Очень сильно пострадали. Мы же с Григорием защитили попавшую в беду девушку. До неё домогались два каких-то грязных бомжа.
— Ого! — ахнула сестра и удивлённо глянула на Гришку. А тот гордо подбоченился и надул щёки.
— Ага. Поэтому мне пришлось выбросить пиджак и рубашку. Ну а Григорий великодушно дал мне свой пиджак. После этого мы пошли в магазин, а он закрыт оказался. Учёт, представляешь? Ну и чтобы ты не нервничала, я отправил Гришку за тобой, решив, что ты заодно и книжку мне посоветуешь. Надо было сразу брать тебя с собой. Чего-то я сглупил…
— … Угу, — поддакнула сестра.
— В общем, когда Гришка ушел, я подумал-подумал и пошёл в лотерейную. Ты же знаешь, что я иногда заглядываю в такие места. А сейчас мне сам бог велел испытать удачу. Должна же быть в жизни справедливость? Сделал доброе дело — получай приз. Девчонка же та с перепуга убежала, даже спасибо нам не сказала. Но зато мне повезло в лотерейной. Я наконец-то выиграл там кое-какую сумму, купил одежду и о тебе не забыл. На, это тебе, подарок.
Конечно, моя история мощно попахивала неправдоподобностью. Я бы даже сказал воняла. Но раньше я и правда порой покупал лотерейные билеты и за девчонок заступался.
Да и у Гришки был весьма потерянный вид, словно он действительно побывал в переплете. А он в нем и побывал, правда, в другом.
Однако Мария всё же с большим недоверием взглянула на меня, приняв подарок.
— Ты не врёшь? — подозрительно спросила она, одним глазком с любопытством заглядывая в пакетик, где блестели украшения.
— А где бы я ещё взял столько денег и так легко бы их потратил? — с напором выдал я и возмущённо посмотрел на неё, словно меня больно кололо её недоверие.
Сестра виновато улыбнулась. Однако в ее глазах затаилось сомнение, но она не стала развивать эту тему. Торопливо открыла пакетик и начала с восхищением рассматривать украшения, попутно тараторя слова благодарности.
А я с гордым видом снял пиджак, вернул его Григорию и зашёл в пустой переулок, где переоделся в новые шмотки. В магазине-то я этого не сделал. Только рубашку напялил. А вот теперь облачился во всё новое.
— Жених, — оценил друг мой наряд и прищёлкнул языком. — А этот шикарный ремень? Если бога нет, то кто тогда его сделал?
— Красавец, — выдохнула сестра, чьи глазки сверкали так ярко, что затмевали солнце. И мне их совсем не хотелось гасить, поэтому я решил пока не рассказывать ей о гипотетическом демоне. Будет паника. К тому же она ведь и так приглядывает за мной, так что непременно начнёт бить тревогу, ежели я буду меняться.
В итоге я самодовольно усмехнулся и сказал:
— А то. Ещё тот жених. Ну что? Пошли в магазин за книгами? Учет уже закончился.
— Пошли, — кивнул Григорий, прошёл пару метров и стал спускаться по ступеням, ведущим в полуподвальное помещение с мутными окнами, находящимися вровень с тротуаром.
Над гостеприимно открытой входной дверью висела побитая ржавчиной жестяная вывеска.
— Книжный развал, — прочитал я, раздвинул занавески из бус и вошёл.
Внутри нас ждало пыльное тёмное помещение с кучами книг разной степени сохранности. Они лежали на полках, красовались в шкафах и вываливались из картонных коробок. А около порога обосновалась конторка, за которой увлечённо читал книгу бородатый, сутулый, худощавый молодой тип в толстых очках, чьи линзы отражали свет тусклой настольной лампы.
И читал он «Записки Ивана Бурмистрова». Это был такой видный деятель из простолюдинов, заседавший в Государственной думе.
Да, наша империя в последнее время всё больше и больше даёт прав простолюдинам, составляющим львиную долю населения. Но с дворянами их вряд ли уравняют, в ближайшие лет пятьдесят так точно. Ровно как и не разрешат покупать титулы и дворянство.
Однако подобная выборочная либерализация значительно снизила недовольство простого народа. О бунтах и восстаниях уже не было слышно много-много лет.
— Добрый день, Вячеслав, — поздоровался с продавцом Григорий. — Можно я тут со своими друзьями посмотрю книги из числа…э-э-э… интересных? Друзья у меня хорошие, неболтливые. Я за них ручаюсь. Слово дворянина.
Парень с тяжёлым вздохом оторвал взор от жёлтых страниц, мрачно глянул на чуток покрасневшего Ветрова, а потом пожевал тонкие губы и посмотрел поверх очков на нас с сестрой.
Взгляд его был въедливым и изучающим, будто он решал достойны ли мы въехать в страну Чудес или нас надо пнуть под зад.
Мария изобразила приветливую улыбку, а я состряпал суровую физиономию, подозревая, что этот Вячеслав — не совсем от мира сего. На его цыплячьей шее висел шнурок со свинцовой звездой. На пальце красовалась дешёвая печатка с изображением солнца, а на тонком запястье болтался кожаный браслет с «ловцом снов».
— Проходите, судари и сударыня, — нехотя сказал он и строго глянул на Григория. Мол, в следующий раз никого не приводи.
— Большое спасибо, большое спасибо, — застрекотал друг и приглашающе махнул нам рукой.
Мы двинулись за ним по узкой тропке, петляющей среди нагромождения книг.
Вячеслав же снова стал читать книгу. А что… крутая модель поведения. Если нагрянет особый отдел, то всегда можно сказать, что я ничего не вижу и не слышу, читаю целый день. И хрен знает чего там посетители отрыли среди книг. Запрещённый том? Так я ни сном, ни духом, а ежели бы знал, то непременно сжёг бы тут всё дотла. Но, конечно, от штрафа подобная отмазка парня не убережёт. Однако, мне думается, что «интересные» книги он продаёт совсем не дёшево, так что явно не в накладе.
Между тем Григорий привёл нас в самый конец помещения, в угол, где в пыли за рассохшимся шкафом притаилась четвёрка деревянных ящиков, покрытых паутиной. Они стояли друг на друге. И в верхнем громоздились какие-то народные сказки, увенчанные мумифицировавшимся трупом воробья. Видимо, до смерти интересные сказки.
— Это шутка какая-то? Это и есть те самые книги? — вскинула брови сестра, с жалостью поглядывая на дохлую птичку.
— Нет, Мари. Это конспирация. Всё самое интересное в нижнем ящике, — ответил ей Гришка и кивнул мне. Мол, помоги снять ящики.
Мы взяли верхний. И тут раздался дикий крик Вячеслава, полоснувший острым ножом по моим нервам:
— Демон! Убирайся отсюда!
У меня внутри всё похолодело от ужаса, а пальцы разжались, после чего ящик с книгами грохнулся на ногу тоненько вскрикнувшего Григория.
Глава 11
Григорий танцевал
