проглотила рыбу, пожравшую верблюда, да так, что от нее не осталось и следа.
— Эту рыбу, — говорил он, — называют караш.[215]
В этом самом городе я видал рыбью кожу того сорта, который в Хорасане называют сагри. В Хорасане я думал, что эта кожа какого-то вида ящерицы, но тут я убедился, что это действительно рыба, ибо на ней еще были плавники, какие могут быть только у рыб.
Когда я был в Ассуане, у меня там был друг, имя которого я уже упоминал ранее; его звали Абу-Абдаллах Мухаммед ибн-Филидж. Когда я ехал оттуда в Айдаб, он был столь любезен, что написал письмо своему поверенному в городе Айдабе: — Дай Насиру все, что бы он ни пожелал, возьми с него расписку и присоедини к своей отчетности. — Когда я пробыл в Айдабе три месяца и израсходовал все, что у меня было с собой, мне поневоле пришлось дать это письмо тому человеку. Он оказался человеком благородным и воскликнул: — Клянусь богом! У меня много его товаров. Что прикажешь дать тебе? Бери, что хочешь и давай расписку.
Я изумился благородству Мухаммеда ибн-Филиджа, что он, безо всяких услуг с моей стороны, оказал мне такое внимание. Если б я был человеком бессовестным и счел бы это возможным, я мог бы получить от того человека благодаря письму много всяких товаров.
Однако я взял у того человека только сто мен муки, количество, которое стоит там довольно дорого. На это количество я дал ему расписку, а он расписку эту отослал в Ассуан. Еще до моего отъезда из Айдаба пришел ответ Мухаммеда ибн-Филиджа: — Какова бы ни была стоимость того, что он попросит, давай ему все, что у тебя есть из моего имущества. Если же тебе придется дать что-нибудь из своего собственного добра, я оплачу тебе все расходы. Повелитель правоверных Али ибн-Абу-Талиб, да помилует его господь, сказал: — Правоверный не должен быть ни заносчивым, ни жадным.
Рассказ этот я привел для того, чтобы читатели знали, что благородные люди доверяют людям благородным же, что щедрость бывает повсюду и что щедрые люди бывали раньше и будут и впредь.
Джуддэ — большой город на берегу моря, окруженный крепкой стеной. Лежит он на северном берегу моря. Жителей там около пяти тысяч человек и есть красивые базары. Кыбла соборной мечети обращена к востоку. За городом зданий нет, кроме мечети, известной под названием мечети посланника божьего, да сохранит его господь и да помилует. В городе двое ворот; одни — с восточной стороны, в сторону Мекки, другие — на запад, к морю. Если от Джуддэ пойти к югу по берегу моря, придешь в Йемен, в город Саадэ, до которого пятьдесят фарсахов. Если же пойти к северу, придешь в город Джар в Хиджазе. В городе Джуддэ нет ни деревьев, ни пашен, все продовольствие привозят из деревень.
Оттуда до Мекки двенадцать фарсахов. Эмир Джуддэ подчинен эмиру Мекки; звали его Тадж-ал Маали ибн-Абу-л-Футух, он же был и эмиром Медины.
Я ходил к эмиру Джуддэ: он оказал мне почет и сложил с меня причитавшуюся пошлину, так что я проехал, ничего не заплатив. Он даже написал про меня в Мекку: “Это человек ученый и с него брать ничего не следует”.
В пятницу во время третьей молитвы я выехал из Джуддэ, а в воскресенье, в последний день месяца Джумада-л-Ухра,[216] прибыл к воротам Мекки. Из окрестностей Хиджаза и Йемена туда собралось много народу, чтобы совершить умрэ[217] первого числа Раджаба. Это праздник большой и они приезжают на него, так же как и на Рамазан, и во время хадджа. Так как путь для них близок и легок, они приезжают три раза в году.
7
ОПИСАНИЕ МЕККИ. АРАВИЯ И ЙЕМЕН. КА'БА. ЗЕМЗЕМ.
ОПИСАНИЕ ГОРОДА МЕККИ, ДА ПРОСЛАВИТ ЕЕ ГОСПОДЬ ВСЕВЫШНИЙ
Город Мекка лежит среди высоких гор, и с какой бы стороны ты ни подошел к городу, из-за гор самого города не видно. Самая высокая из гор около Мекки — гора Абу-Кубейс. Она круглая как купол, и если от подножия ее пустить стрелу, она достигла бы вершины горы. Она лежит к востоку от города, так что, когда люди смотрят на нее из Месджид-ал-Харам в месяце Дее[218] солнце встает над этой горой.
На вершине ее есть башенка, построенная из камней, говорят, что построил ее Авраам, мир да будет с ним.
Город выстроен на ровном пространстве между гор и площадь его не больше двойного полета стрелы в квадрате.
Месджид-ал-Харам лежит посреди этой долины, а вокруг нее расположен город, переулки и базары. Где в горах были расселины, их закрыли каменными стенами с воротами посредине.
В городе нет деревьев, только у врат Месджид-ал-Харам, с западной стороны, называемых Баб Ибрахим, около колодца есть несколько высоких раскидистых деревьев.
К востоку от Месджид-ал-Харам тянется большой базар с севера на юг, на краю этого базара с южной стороны — гора Абу-Кубейс. Подножие горы Абу-Кубейс и называется Сафа. Оно устроено так: подножие горы превратили в нечто вроде больших ступеней, сложенных из камней. По этим ступеням люди ходят, молятся и делают то, что называется бег между Сафа и Мервэ, то есть бегут от Сафа на северный конец базара, к горе Мервэ.
Она не особенно высока и на ней выстроено много домов; лежит она посреди города. Когда совершают бег, нужно пробежать по этому базару с одного конца до другого.
Если кто-нибудь желает выполнить умрэ и едет из далеких мест, то в полфарсахе от Мекки на всех дорогах поставлены путевые знаки и выстроены мечети: там для совершения обряда он должен одеть ихрам. Облачаться в ихрам — значит снять с тела все шитые одежды, повязать бедра куском ткани, накинуть другой кусок ткани или повязку на плечи, громким голосом воскликнуть: “Лаббейка, Аллахумма, Лаббейка!”[219] и идти к Мекке.
Если же кто-нибудь, находясь в Мекке, желает совершить умрэ, он идет до этих путевых знаков, там одевает ихрам и, восклицая: “Лаббейка!” вступает в Мекку с целью совершения умрэ.
Войдя в город, он идет к Месджид-ал-Харам, подходит к дому Ка'бы и начинает обходить его вправо так, чтобы левый бок его все время был обращен к Ка'бе. Он подходит к той колонне, на которой лежит Черный Камень, целует его, идет дальше, таким же образом совершает еще раз обход, снова подходит
