Постепенно Чани начал тревожиться.
— Как мы доберемся до дракона? Остров — вот он, но с таким же успехом мы могли бы сидеть у себя дома, дракон остается так же далек.
— Не бойся, — успокоила его принцесса. — Если ты не доберешься до дракона, то рано или поздно он сам до тебя доберется.
— Только это и утешает, — пробурчал себе под нос Чани.
Проходил час за часом, Золотая Галера отмеривала милю за милей, но место для высадки не находилось.
— Смотрите, вон там!.. — крикнул Хани, стоявший на носу Галеры.
На фоне черных скал он заметил крошечное зеленое пятнышко. Галера замедлила ход и вскоре ткнулась в источенный волнами камень. А высоко над ними к скале прилепился крошечный зеленый кустик, одинокий и жалкий.
— Странно, как это Десятикрылый не сжег его, — удивилась Ториль. Она присмотрелась внимательней и вдруг выкрикнула что-то на Колдовском Языке. В ответ послышался тихий, мелодичный звон Языка Цветов. Снова Ториль о чем-то спросила, кустик ответил. Наконец Ториль обратилась к нему с просьбой, хотя братья и не знали языка, но смысл разговора им был понятен.
В ответ кустик выбросил вниз маленькую зеленую стрелку. Она росла, удлинялась и спускалась к Галере, цепляясь за каждый встречный камень. Вскоре тонкий зеленый побег, свесившийся с массивной черно-серой глыбы, покачивался над палубой.
— Нас приглашают подняться, — сообщила принцесса. — Если мы рискнем довериться прочности этого стебелька, то у нас появится шанс попасть на остров. Нужно только решить, кто пойдет со мной. В этом месте на Галере должен обязательно остаться человек.
— Что значит «с тобой»? — встревожился Чани. — Уж не хочешь ли ты сказать, что собираешься отправиться сражаться с драконом?
— Что мы пустим тебя? — подхватил Хани.
— Преданные мои друзья! Я очень ценю вашу заботу, но вы только что убедились: без меня вам не взобраться на эти скалы. И кто знает, с чем мы столкнемся там, наверху. Я уж не напоминаю, что ни одному из вас Черный Меч не по силам.
— Тогда пойду я, — выступил вперед Чани. — Не перебивай старших, — остановил он встрепенувшегося было брата. — У тебя есть дело к Морскому Королю, поэтому тебе не следует рисковать раньше времени. Дело будет опасным, а ты обязан отомстить. Обязан.
Хани заколебался, но потом кивнул.
— Удачи вам.
Чани, улыбнувшись, хлопнул его по плечу.
Первой по стеблю начала подниматься принцесса, повесив ножны с Черным Мечом на шею. Драконьи глаза на золотой рукояти как-то особенно мирно поблескивали матовой зеленью. Принцесса, цепляясь за стебель, упиралась ногами в скалу и ползла вверх. Ноги ее скользили и срывались, вниз падали вывернутые камни, однако она не останавливалась. Следом за ней пополз Чани. Когда он вскарабкался наверх, то был совершенно мокрый, как будто бухнулся прямо в одежде в море, руки его тряслись, ноги подгибались. Он с тяжким вздохом опустился на камень.
— По-моему, надо немного отдохнуть.
— У нас нет времени. Дракон может учуять нас, и тогда нам придется плохо.
— Но я не могу сделать ни шага.
— Тогда я пойду одна.
Чани покачал головой, поднялся, хотя ему показалось, что все суставы трещат, и неосторожно глянул вниз. Где-то там, в недоступной глубине, на серо-голубом шелке моря поблескивала крошечная золотая щепочка — Галера. Но как это было далеко! От неожиданности голова у него закружилась, все поплыло перед глазами. Чани пошатнулся и наверняка свалился бы с обрыва, если бы маленькая, но сильная рука Ториль не оттащила его прочь.
Наверху остров дракона выглядел ничуть не лучше, чем с моря. Те же угрюмые, безжизненные серо-черные скалы, растрескавшиеся от времени, были присыпаны толстым слоем черной пыли или очень мелкого песка. Было трудно дышать и смотреть. И — ни одного дерева, ни единой травинки, ни птицы, ни зверя. Равнина была бы совершенно неподвижной, если бы не крошечные вихорьки пыли, постоянно крутящиеся в воздухе. Вся равнина была усеяна беспорядочно разбросанными валунами и обломками скал. Все это наводило на мысль о свирепом пламени, бушевавшем здесь когда-то и еще не умершем совершенно. Кое-где из провалов между камнями поднимались желтые струи сернистого дыма. Весь остров чуть заметно вздрагивал и колыхался, когда в его бездонных глубинах возникал протяжный, раскатистый гул, видимо, там бушевал огонь.
Ториль и Чани двигались с трудом, то и дело проваливаясь в пепел по колено. Пепел был горячим.
Неожиданно до них долетело чье-то невнятное бормотанье. Ториль предостерегающе вскинула руку, и они пошли к большому гранитному валуну, как будто расколотому ударом топора — такая узкая и ровная щель была в нем. Затаились. Можно было понять, что говорят двое, но о чем они говорили, не разобрать.
— Ветер в нашу сторону, — шепнула Ториль на ухо Чани, — поэтому мы и слышим кое-что.
— Надо узнать, кто это, — ответил Чани. — Попробуем подобраться поближе.
Крадучись, прижимаясь к камням, они приближались к голосам, осторожно и медленно. Наконец они устроились в глубокой расселине, прикрытой сверху тяжелой каменной плитой, и решили немного передохнуть. Вдруг наверху, над самым камнем, что-то бухнуло, и скрипучий голос брюзгливо произнес:
— Долго же ты намерен спать?
— Сколько намерен, столько и намерен, — ответил другой, завывающий бас. — Не ты мне указ.
Принцесса и Чани подскочили — настолько чистыми и ясными были голоса. Разговаривали, казалось, буквально в двух шагах, но никого в расселине не было. Чани осторожно выглянул наружу. Снаружи он тоже никого не увидел.
— Но мой могущественный повелитель требует, чтобы ты немедленно летел к Акантону, — снова проскрипело наверху. — Город нужно примерно наказать за то, что эти мальчишки осмелились помогать отверженным из Тан-Хореза.
В ответ послышался только басовитый зевок.
Принцесса, все еще бледная от испуга, шепотом пояснила Чани:
— Это Десятикрылый разговаривает с кем-то, а мы слышим. Почему — я не знаю, наверное, есть какие-то трещины в камне, по которым доходит звук.
— А он нас не слышит? — опасливо поинтересовался Чани.
— Наверное, нет, иначе поднялся бы такой шум…
Они снова замерли.
— Будешь ты выполнять приказания всемилостивейшего повелителя нашего или нет?! — завизжало вверху.
— Засохни, Бесхвостый, — ответил бас. — Надоели вы мне все. Подняли в прошлый раз, такой интересный сон из-за вас не досмотрел. А для чего? Камень какой-то раскусить. А у меня до сих пор зубы от него болят, — пожаловался дракон. — И спать охота.
— Да мы тебя…
— Слушай, Крысюк, наверное, тебя давно не купали, что ведешь себя так нахально. Смотри, мне недолго сделать!
