— Колдовство! Его нужно уничтожить! Всех на костер! — кричала она.
Смерть молча указала чудовищной гусенице на котел. Тварь с разбегу смела тяжелый чан, измазалась в светящемся варе, пару мгновений стояла, впитывая его, а потом поползла вниз навстречу изумрудному свету.
47
Последние слова Смерти
Николас первым заметил чудовище. Оно свисало из люка странной жуткой гирляндой.
— Смотрите! — закричал мальчик, указывая наверх.
Мастер Гримгор и его двойник, впрочем, могли его только слышать. Ник предусмотрительно пришил к животу серую пуговицу и сделался невидимкой. Колдуны прекратили поединок, огляделись и заметили чудище. Как раз в это время появилась Смерть. Она спускалась по воздуху медленно, легкой пушинкой. Жуткая гусеница вилась вокруг нее кольцами.
— Ты червяка, я костлявую! — закричал мастер Гримгор, глядя на своего белого двойника. Тот промедлил недолго, а потом коротко кивнул.
К тому времени Смерть и ее питомец спустились на пол. Жуткая гусеница закружилась по полу, как будто не знала, чем заняться. Смерть пошла прямиком к Оливии, мастер Гримгор остановил ее мощным заклинанием телекинеза. Смерть подбросило, завертело по воздуху, но она вновь проявила чудеса левитации и, чуть отдалившись, плавно опустилась на пол. Гусеница взревела и бросилась в атаку на мастера Гримгора. Белый колдун пошел наперерез, паля с обеих рук яркими молниями. Тварь резко развернулась и бросилась на него. Электрические удары каждый раз выбивали из нее парочку кукольных ручек или ножек. Гусеница не обращала на это внимания и летела на колдуна. Тот попытался отступить, но замешкался, получил сильнейший удар головой, отлетел и упал на коричневую траву. Мастер Гримгор снова отшвырнул Смерть от изумрудной капли и пальнул в гусеницу огненным шаром. Ревущее пламя врезалось в уродливое тело, но разрушительного эффекта не произвело. Отдельные кукольные конечности занялись. Чадя вонючим дымом, гусеница пошла на мастера Гримгора.
Ник закашлялся, оглянулся по сторонам. Никто не обратил на кашель невидимки ни малейшего внимания. Мальчик отполз подальше от облака ядовитого дыма и продолжил наблюдение.
Воспользовавшись передышкой, белый колдун поднялся на ноги и вновь взялся за гусеницу. На этот раз он не только бил молниями, но и постоянно отступал, держа тварь на расстоянии. Мастер Гримгор тем временем не подпускал смерть к Оливии, но и повредить ей ничем не мог. И, кажется, даже не пытался. Так бой продолжался минут десять или больше. Белый колдун дразнил гусеницу шаровыми молниями и отступал. Темный — не допускал Смерть к дочери. Потом мастер Гримгор подал своему двойнику какой-то знак и указал на гусеницу. Тот кивнул. И, когда в очередной раз мастер Гримгор отбросил Смерть, колдуны атаковали гусеницу одним мощным заклинанием. Перекрещенные молнии, лиловая и алая, слились в единый пульсирующий поток. Малиновое пламя охватило чудовище. Оно заревело, встало на дыбы, задрожало всем телом, а колдуны продолжали ее поджаривать. Они совершенно упустили из вида Смерть. Та, только коснувшись пола, вдруг взлетела в воздух с неимоверной скоростью. В ее руке блеснула сабля.
— Осторожно! — закричал Ник.
Но было поздно. Приземляясь, Смерть обрушила сокрушительный удар на белого колдуна и просто перерубила его пополам! Половинки чуть постояли и рухнули на пол. Тут охваченная малиновым пламенем гусеница взорвалась. Во все стороны полетели кукольные конечности, а из брюха твари извергся поток ярко-зеленой жижи и обрушился на колдуна. Мастер Гримгор попытался уклониться, но не успел. Вся его правая половина тела покрылась зеленым варом. Шипя и раздуваясь, она начала превращаться в печенье. Колдун зашатался и упал навзничь. Смерть, как ни в чем не бывало, направилась к Оливии. В центре зала она открыла рот так широко, что казалось, фарфоровое лицо вот-вот треснет. Бьющий вокруг девочки зеленый свет устремился в пасть Смерти.
— Это конец! — подумал Ник.
Мгновение мальчик наблюдал, как тает изумрудная капля вокруг Оливии, а потом ему в голову пришла идея. Николас осторожно пополз по коричневой траве, подкрался к Смерти сзади и достал из потайного кармашка заветную жестянку. Нитка уже была вдета в иголку, и мальчик сразу приступил к работе. Следовало наложить как можно больше стежков и при этом соблюдать осторожность. К счастью, Смерть была поглощена своим делом и остановилась, только когда выпила весь изумрудный свет до капли. Тогда Оливия открыла глаза и посмотрела на свою Смерть, хлопая роскошными беличьими ресницами. В останках колдунов произошло какое-то шевеление, но на него никто внимания не обратил. Ник нащупал фиолетово-серую пуговицу и приготовился к последнему сражению.
Смерть улыбнулась, впервые в своей жизни, и сделала шаг вперед. Но ее черные бархатные штанины были сшиты девятью стежками плотной нити. Так что шаг не получился — Смерть споткнулась, упала и начала медленно подниматься в воздух. Ник почувствовал — что-то тащит его вверх. О ужас! Мальчик понял, что случайно пришил к штанине Смерти собственный рукав. Николас подумал было хорошенько дернуть рукой, но сразу опомнился. Нельзя! Так ведь он может утащить Смерть от притяжения цветка. И тогда все будет напрасно! Делать нечего, Ник посильнее сжал фиолетово-серую пуговицу. Ладонь наполнилась странной распирающей энергией. Оливия беспомощно болталась в воздухе, и Смерть уже почти дотянулась рукой до ее ножек. Фарфоровая ладонь совсем растрескалась и стала голубовато-серой от морщин. Николас высвободил магическую энергию, и заклинание телекинеза отшвырнуло Оливию. Девочка вылетела из гравитации кристаллического цветка и свалилась в коричневую траву. Смерть обернулась и в упор посмотрела на Ника. Мальчик был уверен — его невидимость больше не действует. Тогда Николас оттолкнулся ногой от пола. Так мальчик и Смерть угодили в самый центр заклинания. Их с силой потянуло вверх. Смерть извивалась всем телом, как змея, но изумрудный свет спеленал ее как ребенка. Он заполнил собой все вокруг. На мгновение Ник ослеп, а потом начал видеть все как будто со стороны. Мальчик понял, что стал театром. Причем навсегда. Ведь мастер Гримгор погиб, и теперь некому раскрыть изумрудную каплю и вызволить Ника.
Николас тяжело вздохнул, но грустить было некогда. Голоса, картинки, новое странное чувство навалились скопом. Отбиться от всего сразу было невозможно. Ник увидел Якоба. Актер неумело пытался починить разрезанную дверь. Грустно вздохнул и вернулся на свое лоскутное одеяло. Потом внимание мальчика привлекла сцена. Режиссер созывал актеров на репетицию, и это совершенно невзирая на разруху в декорациях и безжизненные тела солдатиков! Все куклы-актеры попрятались или вовсе полегли от смерти. Рядом с Мак Аленом стояла лишь пожилая дама актриса, все эти обстоятельства, казалось, вовсе не смущают режиссера.
— Выходите, трусливые марионетки! — кричал он. — Без сцены вы и так мертвы! Лучше умереть живым, чем жить мертвецом!
Ник только головой покачал. Ему эти рассуждения были непонятны. И тут мальчик ощутил чье-то присутствие. Конечно же! Смерть тоже стала театром и сейчас наблюдала за сценой. Николас неожиданно понял, что ей интересно. Она смотрит на Мак Алена с уважением. Какое-то время мальчик и Смерть наблюдали за происходящим в театре, затем Николас услышал странный голос, стальной и в то же время мелодичный:
