Проссался, как корова. Умылся. И только после этого всего, присоединился ко мне в комнате, где я уже стоял и задумчиво рассматривал чемодан. Я даже не разулся. Вячик остановился в дверях и сдавленно сказал.
— Свет то хоть можно включить?
— Ну, включи, — кивнул я.
Он повернулся к стене, щелкнул выключателем и, не оборачиваясь, сказал:
— Согласен. Что-то я затупил. Извини, пожалуйста.
Я на него до сих пор сильно злился. Но как только он попросил прощения, злость тут же стала отходить.
— Нет, ну ты ведь понимаешь, какой ты дурак? — попытался я схватить за хвост ускользающее чувство злости, делающее все проще.
— Да. Может, пока не полностью. Так, в общих чертах, — Вячик обернулся. Черты его лица слегка разгладились. К нему возвращалась его обычная ироничность.
— Ну спасибо, что хоть извинился, — моя злость окончательно отступила.
— Я раньше хотел. Но не мог себя заставить. Адреналин, видимо, кипел, — вздохнул Вячик. — Ну прости меня, Сереж, я первый раз в людей пистолетам тыкаю, не привык еще. Ничего, вот с тобой еще недельку потусуюсь, и научусь как надо.
— Ах, так теперь я во всем виноват? — Снова начал злиться я.
— Мне кажется, мы просто оттягиваем момент, — Вячик кинул выразительный взгляд на чемодан. — Пришло время подсчитать добычу.
Глава 15. Простой выбор
Конечно, если со стороны посмотреть, то наверно моё нытье будет верхом наглости. Но я скажу. Деньги считать — утомительное дело. Если у тебя действительно столько денег, что их прямо надо пересчитать, а не тощая пачечка зарплаты. Ха. Ладно, повыделывался и хватит. Но если честно, надо купюры покрупнее достоинством делать, ну серьезно, это несерьезно такими кучами ворочать.
Сначала ничего не предвещало беды. Отсчитываешь пачки по десять штук и выставляешь столбиками в ряд. долго пришлось привыкать что всего две не самых толстых пачек пятитысячных, это миллион. Всего две. А тут их... Много. Считать надо, сколько. Вот только даже в этом деле нужен опыт.
Ну разумеется, мы эти аккуратные столбики опрокинули и перемешали уже на середине первой коробки. Вроде ситуацию спасли, восстановили столбики, но на второй коробке я на них чемодан уронил. Наверно, дело просто в том, что квартирка у меня маленькая, просто ну некуда деньги складывать. Пришлось всё заново начинать.
Придумали лайфхак. В угол выложили стопкой двадцать пачек. Нагребаешь пачки, строишь стопку такой же высоты — значит двадцать. Подравнял линейкой, ссыпал на матрас. Дело пошло веселее. В четыре руки быстренько пересчитали все заново. Открыли четвертую коробку и сбились уже на ней.
— Короче, это не вариант, — Вячик явно спекся. Красный, потный, дышит как после стометровки. На самом деле я не намного лучше его себя чувствовал — руки реально устали. Тяжелая эта бумага, оказывается. Когда её много, понимаешь, насколько тяжелая.
Я рухнул прямо на пол, на спину, раскинув руки. Подо мной валялось несколько пачек и лежать было неудобно, но мне было плевать. Вячик дополз до матраса и завалился на него, поверх горы бабла.
— Может просто по коробкам посчитать? — предложил Вячик. — Примерно.
— В первой было 82 пачки, во второй 87, зато в третью аж 108 пачек засунули, — ответил я, сверившись со своими записями. — Как в том анекдоте про спички.
— Каком анекдоте? — не понял Вячеслав. Ну да, это у меня поставщиком анекдотов был Семён Александрович. А Вячику то откуда их знать.
— Короче. Приходит письмо на спичечный завод. В нем написано: Я такой-то такойтович, считаю спички в ваших коробках уже десять лет. И у вас то пятьдесят две спички, то пятьдесят три, а один раз вообще пятьдесят пять было. Вы там сумасшедшие, что ли, все?!
Вячеслав тихонько застонал.
— Ладно, давай заново, вроде теперь уже быстрее выходит. Будем каждую сотню пачек отдельно складывать, — скомандовал я. Вячеслав застонал громко и надрывно.
— Соседей не пугай! — прикрикнул я.
Вячеслав застонал громко, надрывно и жалобно.
— Всё, заткнись. Помоги в чемодан обратно сложить.
За пересчетом бабла время летит незаметно. Оказалось, что уже полвторого ночи. Мы наскоро перекусили и вырубились вдвоем на матрасе. Видимо, сказались волнения сегодняшнего дня. Засыпая я, уже на автомате, отметил, что Кенни тусит поблизости, в ванной. Я мысленно пожелал ему спокойной ночи и тут же отключился. Разбудил меня омерзительный, жестокий и бескомпромиссный звонок телефона.
— Серега, Серега, выключи будильник, — хрипел Вячеслав и пытался заткнуть уши пачками пятитысячных. Откуда они у него, кстати? Сто пудов, вчера в карман засунул. Хотя ладно, мне не жалко. Я с трудом разлепив один глаз, нащупал свой телефон. Вроде бы я будильник отключил… Это был входящий звонок. ГИП. Я принял вызов, машинально подобрался, сев на матрасе и ответил, по возможности бодрым голосом:
— Да?
— Ну все, Сергей. Характер показал, молодец. Уважаю. Но глупостей хватит. Выходи сегодня на работу. Я заеду сейчас за тобой. Спускайся.
Я озадаченно посмотрел на телефон. Девять часов. Утра.
— Я сплю, Семён… Александровово..вич.
— Полчаса у тебя есть еще, — довольно отозвалась трубка. И отключилась.
— Охереть. Я в последний раз так рано просыпался, когда ты был беден как крыса, — промямлил Вячеслав.
— Кто тут еще крыса! — толкнул я его в карман. Посильнее. Кулаком. Но пачка в кармане Вчика смягчила удар.
— Я хомяк! Это другое! — заворочался он. — Хомяк это не только тактика, но и стратегия! Хомяк звучит гордо!
— Да помолчи ты, — отмахнулся я от него и перезвонил ГИПу.
— Уже вышел? — бодро отозвался Семён Александрович. — Молодец, я через минут десять подъеду.
— Пусть Марат за забором себе одного возьмет. У него ж очередь, — процедил я.
— Не надо только сейчас на эмоциях говорить! — прикрикнул на меня ГИП. Я аж опешил. — Ты о себе думай. О будущем. Не переживай, нормально все будет. Извинишься перед всеми и спокойно будешь дальше работать.
— А вот х… Нет, короче, — я едва сдержался, чтобы не заматериться. В принципе, с ГИПом у меня нормальные были отношения. И похоже, он вот так, невзначай, дал мне понять, что мне еще и извиняться надо будет. Не удивлюсь, если там рядом Марат уши греет. — Передайте шефу, что у меня работа легкая. Пять линий прочертить. Сам пусть сделает.
