class="p1">Меч Лаи исчез в кисете, вперёд шагнул Агиш. Склонился с узким кинжалом над головой голема, начав выковыривать из его глазниц камни.
Я же застыл на месте, внезапно сообразив, что за небольшие, размером с орех, идеально правильные ядра я несколько раз дробил в подвале. Какие к дарсу ядра? Это были глаза големов.
Это… Это было неправильно. Древние защитники не заслуживали подобного отношения, но кто я такой, чтобы влезать в подобные вещи и рассказывать, как поступать правильно?
Да и на самом деле, чем големы лучше Зверей или людей? Тем, что верны отданным им сотни лет назад приказам? Бездушные творения, которые считают нас за врагов.
Впрочем, мы враги и есть. Я с кривой ухмылкой проследил, как Агиш принялся долбить себе техниками под ноги, ломая вход в подвал, что все эти сотни лет со времён разрушения Империи Древних скрывался под песком.
— Эй, Орзуф, всё закончилось, — щелкнула пальцами Лая, заставляя меня отвлечься от Агиша. Принялась стягивать с себя разрубленный наруч и перчатку. — Займись моей раной.
Я хмыкнул про себя. Спасибо, что разрешила, Лая.
Но к делу отнёсся ответственно. Не просто отправил в неё сильную лечебную технику, а сначала разодрал рукав окончательно, обнажая рану полностью, остановил кровь с помощью Пальца Нимиры, затем использовал духовное зрение, чтобы осмотреть саму суть раны и проверить, нет ли чего лишнего в её теле, того, что могло бы причинять вред: стихии, густого тумана повреждений, обычного яда и прочего.
Лишний туман нашёлся, заставив меня напрячься, но он оказался никак не связан с тем, что я намеревался лечить сейчас. Рана сейчас была чистой. Големы даже в Пятом поясе не использовали стихийный яд. Во всяком случае этот голем.
Я вынырнул из тела Лаи, промыл рану из фляги, как и советовала когда-то давным-давно Рейка, неспешно и тщательно создал обращение и закрыл рану за два применения. Ну как закрыл, она начала рубцеваться, на глазах покрылась сизой плёнкой. Дальше уже тело справится и без моей помощи, нужно только дать ему время, я достаточно подстегнул его лечением.
Лая дёрнула на себя руку:
— Долго ещё будешь пялиться?
Я разжал пальцы и повинился:
— Прости, — не став добавлять «старшая». Границы моей вежливости мы установили ещё в первый день. — Пока всё, вечером нужно будет повторить, тогда же рана и закроется окончательно.
Она коротко и безразлично кивнула отворачиваясь. С этим согласен, рана совсем невелика. Так, лишь повод использовать лекаря, которого навязали ей на выходе. С усмешкой напомнил себе, что ей, вообще, много кого навязали в этом выходе, не иначе за какие-то грехи или же пообещав списать за один выход сразу несколько. Другой причины, по которой она и её напарники возятся со всеми нами-новичками, я не вижу. Ну или деньги. Плата от семьи Ян за обучение.
Вот я сейчас в который раз понимаю, что действовать в отряде — не моё. Во всяком случае, я ещё могу смириться, когда я старший и сильнейший в отряде. Когда я вёл за собой учеников Ордена на Поле Битвы Небесного Меча, я едва ли не наслаждался тем, какие тренировки придумывал. Они на глазах становились сильней и это и есть то, что старший должен делать для своих младших. Теперь, когда это всё давно позади, можно ведь откровенно себе в этом признаться?
Мне нравились те дни. Меня грело то восхищение, что горело в глазах учеников Школы, мне было приятно, что я передаю им свой опыт, свои знания, что я делаю их сильней, что теперь они сумеют выжить там, где раньше бы непременно погибли.
Но сейчас… Суть выходов я понял, спасибо рассказам Леи в первые дни. Уровень тех, с кем нужно здесь сражаться — тоже оценил. Мне бы ещё достать подробную карту окрестностей города, где указаны все эти территории союзов и их вотчины.
В который раз сравнил происходящее с временами Морозной Гряды. Те же леса вокруг города, в которых куча ватаг поделила земли и строго следит, чтобы никто не зарился на их добычу. Черепахи занимаются болотами, Удавы реками, Волки своим, Тигры своим. Но если уж случится тебе встретиться с Тиграми на узкой тропинке, если не стоит в это время за твоей спиной десяток товарищей-ватажников, а кто-то из Семей пообещал за твою голову кровавиков…
Берегись тогда, а лучше беги.
Ну, если только у тебя нет достаточно сил, чтобы и в одиночку постоять за себя.
Вокруг, разумеется, не Морозная Гряда. Это Пятый пояс, а моя вторая звезда Предводителя — это едва ли не самое дно Возвышения…
— Живей, живей.
Агиш принялся загонять парней под землю во вскрытое подземелье, тем самым вовремя напомнив мне, что самоуничижением заниматься вредно. Здесь на выходах полно Мастеров. И ничего, справляются, выживают. Правда, под охраной Предводителей, но это лишь то, что вижу я сам.
Я, в ещё более далёкие времена Нулевого, выходил на охоту в пустоши и более слабым, чем охотники деревни и ничего, возвращался живым. Уверен, здесь есть и ловкачи-смельчаки Мастера, которые выходят за стены города в одиночку.
Я под землю не пошёл. Это не мои обязанности — обшаривать жилища Древних в поисках того, что можно утащить и продать. Моё дело в этом выходе только лечить.
Вниз снова пошёл только Агиш. Лая в этот раз осталась здесь, наверху. Я с ней, Мирак всё так же кружил над нами, с высоты приглядывая за окрестностями и теми, кому жадность могла затмить разум и заставить напасть на нас. Второй голем оказался последним защитником, задеть Лаю не сумел, а с ловушками, я так думаю, сейчас Агиш начнёт показывать глубину задницы новичкам. Если что, и понадобится помощь лекаря, то меня сразу позовут.
Нужно, обязательно нужно дальше ходить одному. Да, у меня нет опыта Лаи и её напарников. Я многого ещё тут не знаю, но научусь, узнаю. На своей шкуре всё это узнаешь гораздо быстрей. В конце концов, на одного у меня будет гораздо больше добычи. Даже если я не буду выковыривать глаза из големов. А я не буду.
Вспомнил вдруг, сколько стихии извергалось из таких зелёных кругляшах, которые выковырял из глазниц голема Агиш, замотал головой. Нет, не буду, всё равно не буду.
Найденное подземелье оказалось неожиданно большим. Туда потом ушёл и Мирак, спустившись с неба, но даже так они там провозились до вечера. Лагерь мы разбили буквально в пяти шагах от груды камней, в которую за это время превратился голем. Скоро и вовсе станет песком.
