в полете. Не всегда климат транзитных миров был к нам благоприятен, но чаще всего можно было отыскать подходящее место приземления.
Выход из портала Таграда, оказался в пустынной местности. И хотя здешняя территория очень походила на наши бескрайние Оренбургские степи ближе к осеннему периоду, но мы точно знали, что найти людей здесь будет не просто. Селена не обнаружила в эфире никаких аварийных сигналов пропавшей экспедиции. Этот настораживающий факт говорил нам, что по какой-то причине техника ученых полностью вышла из строя. Значит найти людей будет не просто.
Информация об этом мире у Селены оказалась скудной. Гравитация чуть ниже земной. Передвигаться нам будет легко. Мир технически не развит – местные жители едва освоили мелкую добычу и ковку железа, крупных городов практически не имеется. Статистики никто не ведет. Многочисленные племена кочевников нигде не останавливаются надолго. Мало кто постоянно занимается сельским хозяйством в виде земледелия. В основном в здешнем мире воюют, разводят домашний скот, ловят рыбу, собирают дары лесов, полей, морей и постоянно бродят в поисках лучшей жизни. Местные жители по внешности походят на людей, но имеют более крупные тела. Мы с нашим ростом от метра семидесяти до ста восьмидесяти восьми сантиметров относились бы в этом мире к недомеркам или подросткам. Средний рост здесь принято было считать в два с половиной метра, причем даже у женского пола.
Еще меньше информации было о разумных животных. К какому они виду относятся Селена не знала. Да и фотографий у нее особо не имелось. Она показала нам животных похожих на крупных собак, медведей или волков. Еще более крупных ящериц, типа наших варанов, да мелких летающих тварей, напоминающих птеродактилей. В базе Селены имелись упоминания малочисленных путешественников: что одни из зверей обучались человеческой речи, другие ее хорошо понимали, но из-за особенностей физического строения челюстей не могли членораздельно отвечать. Третьи не могли или не хотели общаться с родом человеческим, зато охотно лакомились его телами.
Зато имелась любопытная информация о едином языке зверей. Им мало кто владел, но все же некоторым шаманам удавалось налаживать контакты почти со всеми видами живых существ мира Таград, хотя такие специалисты были здесь редкостью. Местная речь состояла из резких рычаще-кричащих звуков. С нашей точки зрения даже слова о любви здесь звучали как ругательства. К этой манере общения необходимо было привыкнуть, и мы все эти дни полета тренировали произношение.
Пролетая над местными степями на небольшой высоте и скорости, мы внимательно наблюдали за территорией. Кое-где на вершинах гор уже виднелись снежные шапки, но на равнинах все еще превалировал зелено-желтый цвет растительности.
Первых людей мы обнаружили после часа полета. Верхом на крупных животных, отдаленно напоминающих коней с густым меховым покровом, по кромке лесного массива, выстроившись цепочкой, скакало восемь человек, вооруженных мечами и деревянными щитами. Нам сразу бросилось в глаза, что никаких уздечек и поводьев эти лошади не имели, хотя странного вида седла – все же украшали их спины.
У троих мужчин к седлам были приторочены копья, а еще у двоих за спинами висели луки. Металлических доспехов воины не имели. Но кожа местных животных применялась широко. Попросив Селену приблизить изображение седоков, мы убедились, что о кольчуге здесь все же имели представление, но видимо из-за дороговизны металла она была редкостью. У двух воинов кольчужные сетки в виде полос были вшиты в одежду, играя роль металлических передников, защищавших грудь и живот. А у остальных грудь, руки и плечи прикрывали кожаные щитки. Зато все воины носили за спинами длинные плащи с меховыми воротниками, сапоги до колен и рукавицы, почти до локтей.
Рассматривая отряд, мы затруднялись дать им земное определение: скифы, сарматы, аланы или саки. Черты воинов ближе всего походили на европейские, обветренные в долгих походах и загорелые от местного солнца. У некоторых на лицах виднелись грубые шрамы. Половина воинов не носила головные уборы, выделяясь странными короткими стрижками с вырезанными посередине челками в виде прямого угла. Лица четырёх мужчин украшали пышные усы и небольшие бородки. У другой половины воинов лица были безволосыми, или как мы предположили, что это были еще юноши. Кожаные шапки с меховыми оборками скрывали прически молодежи. Отряд, двигаясь галопом по виднеющейся проселочной дороге, змеёй, извивающейся вдоль лесного массива, спешил по своим срочным делам, не подозревая, что за ними сверху ведется наблюдение. Селена мгновенно сообщила, что эти животные держат скорость примерно в сорок километров в час. Боковой ветер сдувал дорожную пыль в сторону леса, не закрывая обзора скачущим позади воинам. Решив, что эти люди рано или поздно приведут нас к соплеменникам, мы, сравняв наши скорости, держались чуть позади отряда на высоте девятиэтажного дома.
Примерно через час полета, искин сообщила, что отряд замедлился и свернул в лесную зону. Разлапистые ветки местных деревьев и темная одежда воинов мешали нормальному обзору. Отряд словно растворялся в полумраке, и нам пришлось снизиться практически к самим вершинам лесного массива, чтобы не потерять людей из вида.
Неожиданно воины, полностью остановившись, спустились со спин скакунов на землю и сняв теплые плащи, приготовили свое оружие.
- О! Ща махачка начнется! – оживился Леха Мелихов, устраиваясь возле бокового окна «Странника». – Серега, пива неси, позырим!
- Ага, ща… бегу и падаю! – Пищугин, едва выглянув в окно, не стал устраиваться в кресле, а развалившись на диванчике и раскупорив бутылочку с прохладным пивком, попросил у Селены устроить прямую трансляцию происходящего внизу, прямо в салоне кемпера. Мы с Бариновым сидя на престижных местах у лобового стекла и так все хорошо видели.
Восемь человек, держа в руках мечи, копья и луки, сперва быстрым шагом, но постепенно замедляясь, стараясь не шуметь, крались среди деревьев к какому-то им известному месту.
«Странник» под моим чутким руководством, пролетел немного вперед, где мы увидели, что на небольшой поляне, огороженный высоким деревянным забором, стоит домик, в виде длинного и невысокого барака. В центре огороженного двора, около вкопанного в землю вертикального столба, стоял полуобнаженный окровавленный мужчина, привязанный к нему прочными веревками. Лица его сверху рассмотреть не удавалось, да и поза пленника говорила нам, что тот либо обессилил, либо потерял сознание. И только благодаря прочным веревкам не падал на землю. Во дворе людей практически и не было. Но вдоль забора, по нешироким мосткам, закрепленным угловыми балками вдоль стен, ходили шесть караульных стражников. Нам сверху хорошо было видно, что рядом с жилым домом под деревянными навесами располагалась местная конюшня, где виднелись крупы местных лошадей
