Усмирите их — тех, иных, что душу мою лишь калечат, болтуны. Вы не наглейте и творите, иль заживо, уж вдруг, умрите!
Фальшивая императрица. Пронзающая небеса
Встревоженный, но до чего ласковый голос достиг нанаши. Услышать весьма юное девичье звучание никто и не думал, ведь, по слухам, сия леди была властна и надменна, да и ко всему прочему, считалась императрицей, хоть и самопровозглашенной.
«Кенко в замке, — подумала про себя та, — но почему же не выходит? И эти слова, что же они значат?» Пройдя чуть вперед, мечница рукой позвала за собой странников, взглянула по сторонам и, кивнув головой, подала знак рассыпаться по сему зданию. Парни ловко, едва слышно, словно крадущиеся синоби, двинулись в ближайший зал.
Услышав повторяющиеся из раза в раз постукивания, девица навострила уши и принялась строить догадки. «Дивный цокот, звучащий с верха. Без сомнения, это она», — припустила девушка. Она вдохнула на полную грудь, сохраняя все то же беспристрастное выражение лица. Скрестив руки, нанаши стояла вблизи входной двери. Она ждала её.
Цокот становился все громче, ярче и насыщенней. Императрица приближалась медленно, оставляя за собой невозмутимое предвкушение; и вот, черная бестия подошла к белоснежно-черным ступеням, что ведут её к столь безумной иль бесстрашной девице. Она смотрела сверку вниз на нежданную гостью.
— Кто ты и что здесь позабыла? — спросила та.
Нанаши, совершив уважительный поклон, промолвила:
— Я безымянная странница, прибывшая на эти земли, дабы узреть Ваш богоподобный лик.
Кенко презрительно взглянула на неё и томным шагом начала спускаться. Её бледная кожа вся сияла, а длинные черные волосы били по спине и достигали самих ног. Странное одеяние выглядело совершенно чужим, но черты лица глаголили об обратном. Проницательный пленяющий взгляд и прямые брови придавали ей величественности, а тонкий нос и губы — благородства. Длинное платье было с короткими спущенными рукавами, благодаря чему можно было заметить весьма глубокий шрам; обрамленный шипами подол завораживал и пугал одновременно. Изящная нога лишь немного поглядывала из-за мрачных одежд, а туфли на каблучке придавала статности и без того высокой девице. Различные украшения в виде треугольников, двух — на руке, и по одному — в ушах, притягивали к себе все внимание. Меч, обвитый теми же шипами, блистал в руках девицы. Она воистину походила на ключевую фигуру империи.
Подойдя почти в плотную к мечнице, она промолвила своим властным тоном:
— Ты знаешь, что эта территория — запретная зона? Здесь нельзя расхаживать как тебе того захочется.
— Знаю, за что прошу меня простить, — с неким лукавством отрекла онна-бугэйся.
Услышав некое язвление, в глазах девушки отобразилось презрение. Вглядываясь в очи мечницы, она обернулась и, собираясь вернуться наверх, промолвила:
— Уходи. Тебе здесь не место.
— Не могу.
Ответ онны-бугэйси потряс императрицу до глубины души. Не виданное ранее нахальство вызывало у той отвращение.
Обернувшись да кинув едкий взгляд, она промолвила:
— Повтори.
— Я не могу уйти в сию минуту.
— Ха, — вопросительно усмехнувшись съязвила та, — приходишь на запретную территорию, вторгаешься в чужую резиденцию и перечишь её владычице. Не уж то совсем не ведаешь страха?
— Быть может ведаю, а может — нет. Это все тлен в сравнении с Вашей красотой, госпожа.
— Насмотрелась — уходи. Не люблю людей, говорящих загадками, а столь самоуверенных и подавно.
— Мне жаль, что я разочаровала Вас, однако — преклонив голову да лукаво усмехнувшись отрекла та, — не лучше ли Вам обзавестись собеседником, дабы не сойти с ума в этом пропитанном смертью месте?
На сей раз императрица не выдержала такого надмения и, метнувшись прямиком к нанаши, вонзила катану в дверь, едва касаясь плеча девушки.
— Кажется, мне неистово везет встречаться с мечниками вроде Вас. Приятно, — промолвила та.
— Замолчи. Ты не дух, но тоже сводишь меня с ума, но при этом я могу прикончить тебя, — не сдерживая своей злости отрекла императрица и, вынув катану, замахнулась ею на девицу.
— Не так быстро, — остановив пронзающее лезвие ногой произнесла онна-бугэйся, — сначала я заберу то, что принадлежит моему спутнику.
«Сильная, — подумала про себя нанаши, глядя на впившееся в гэта острие меча, — не просто так себя императрицей чтет».
— И что же ты здесь забыла? — вновь резко атаковав промолвила Кенко.
— Хигин, — уворачиваясь отрекла молодица.
По выражению лица девушки, стало ясно, что такой ответ ей невподобь.
— Здесь нет ничего твоего. К тому же, как ты собралась найти его без меча?
Одна мастерски атаковала, почти что касаясь острием катаны всех важных жизненных точек, а другая умело уворачивалась. Их бой, если его можно так назвать, был почти что на равных. Сражайся они на мечах в честном поединке, выбрать победителя было бы довольно трудно.
Во время сражения двух необычайно сильных особей, прямиком перед нанаши упал тренировочный бамбуковый меч. Ловко пропустив атаку, спустившись вниз, она прибрала к себе столь полезную вещицу.
— Он у моих товарищей, — промолвила онна-бугэйся.
— Ты притащила сюда ещё каких-то подонков? — молниеносно атаковав со всей силы, прозвучал голос императрицы.
— Все так, Ваше Императорское высочество, — отразив нападение синаем ⌜⁴²⌟, согласилась девушка.
Их мечи поглощали друг друга, однако преимущество таки было за Кенко. Приложив все усилия, её меч пронзил насквозь тренировочное орудие и часть того пала ниц.
— Достаточно игр, безымянная мечница, — направив катану на противницу произнесла властная дева, — поскольку я сочла тебя настоящей занозой, коей, по своей натуре и являешься, то позволю узреть тебе всю нашу с Санмарин силу и пасть от моей руки.
— Не будьте столь надменной, леди. В моей руке все ещё есть часть меча.
— Посмотрим, насколько тебя хватит.
Вздымаемый меч угрожающе сверкал в руке Кенко, предвещая крах противника. Обвитые вокруг рукояти катаны шипы сейчас захватили и руку. Императрица закрыла глаза, концентрирую свою энергию на лезвие меча, что вытекала в черное, словно горящее, свечение.
— Я заставлю тебя сойти с ума, мечница, — громогласно прогремел голос девушки.
Вокруг все затянулось, словно небо перед дождем. Белые стены замка помрачнели, а из уст самопровозглашенной императрице вылетели странные слова:
— Мертвые души: пляска смерти!
Оглушение. Яркий свет слепил глаза. На мгновение, нанаши прикрыла веки, однако стоило их открыть, как перед ней расположилась мрачная картина: повсюду стояли мертвые души. Кто-то сидел за фортепиано, играя странную мелодию, кто-то раскаивался за грехи, стоя прямиком у ног молодицы. Другие занимались своими неясными делами. Весь замок был наполнен ими. Каждая мертвая душа отличалась от другой, но было у них нечто общее — слезы, текущие из их очей. Стоило им взглянуть на Кенко, тут же начинали плясать как ненормальные.
