— Ну, судя по сработке артефакта, две недели назад в наш мир прибыло четверо. И не простые маги, а очень сильные. Артефакт среагировал на них самым неожиданным образом — мерцательным.
— Мерцательная бывает аритмия. От нее дохнут. Что вы имеете в виду под мерцанием? — спросил граф.
— Ну вы же видели жезл. Он четко отслеживает направление и дистанцию до Одаренных или инициированных волхвов. Сейчас он не показывает ни того, ни другого. Огоньки переливаются — и только. Это говорит о том, что эти маги — не наши, совсем не наши.
— Опять вы про параллельные вселенные мне рассказываете, — пожаловался граф. — Показали бы хоть одну.
— Покажем, граф, покажем. Мы уже на пороге переноса в другие миры, как только намайнят соответствующие заклинания…
— Ладно, — граф устало откинулся на спинку кресла и хлопнул по кожаному подлокотнику. — Что требуется от меня?
— Найти и уничтожить. Всех.
Граф чуть не расхохотался. Провести зачистку магов? Да он в своем уме? Но, взглянув в глаза волхву, решил этого не делать, потому что увидел в них то, что не видел у Куракина никогда. Страх. Самый настоящий неподдельный животный страх. Эк как тебя перекосогребило, подумал граф. Да ты, всемогущий, никак боишься? Самый сильный волхв Империи?
— Ну и как прикажете это сделать? — спросил граф как можно более спокойным тоном. А то черт его знает, что ожидать от напуганного волхва. В лягушку не превратит, но тромб легочной артерии устроит легко, подобные штучки ими практиковались.
— Вашими методами. Оперативными, организационными, да хрен еще знает какими. Перетрясите Империю, загляните за бугор, в ваших руках ее карающий меч.
— Чтобы покарать кого-то, нужно знать, кого карать, — сказал граф. — Или может мне заняться геноцидом и отбомбиться по всем крупным городам Империи и иностранным столицам ядерным оружием? Хлопнув миллионов так триста-четыреста, и надеясь, что среди них найдутся те самые десять магов? Скажите мне, как? Это пустой разговор. Пока вы не сможете найти места, где обитают эти ваши пришельцы с грязными жезлами, я ничего не смогу сделать.
Волхв попытался его перебить, но Завронский только отмахнулся от него.
— И воля Императора меня не заставит этим заняться, точнее, только этим, бросив всю государственную безопасность на поиски десятка людей из двенадцати миллиардов. Можете не стараться и не грозить мне волей самодержца. Тем более, что я их просто не найду, даже бросив на это все ресурсы всей системы. Те, у кого нет имени, нет лица, нет даже описания, но известно, что они вроде бы как есть, потому что это показала ваша древняя погремушка, так не ищутся. Будет информация — будут результаты.
После отповеди графа Куракин выглядел жалко. Наверно рассчитывал на другой результат, подумал граф. Но действительно пойди туда, не знаю куда, арестуй того, не знаю кого… Но он не господь всемогущий, и волхв, сидевший сейчас перед ним, к тому ближе, он же все-таки маг.
— Хорошо, — ответил граф, помолчав минуту. — Я посмотрю, что можно сделать. А пока дайте мне хоть какую-то зацепку, которая позволит мне выделить из двенадцати миллиардов эти десять человек. И тогда я найду их.
Как ни странно, меня мучали те же мысли, что и Завронского, хотя я знал его всего-навсего как строчку в списке должностных лиц Российской Империи мира № 25. Как, где и кого искать? Наш противник, позорно смывшийся с поля битвы и исчезнувший в этом мире, на данном уровне был просто неуловим.
— Как мы можем его найти? — спросил я у Ивана.
— Да так же, как искало бы его СБ, — пожал тот плечами. — Зря что ли у вас весь мир на столе?
Он мотнул головой, показывая на столы, заставленные всевозможной техникой. Компьютеры, хранилища информации, виртуалы — все самое вкусное, новое и свежее. Причем в основном не производства Российской Империи — здесь так и не научились делать то, что производили заводы Воронцова в нашем мире. Приходилось использовать менее мощные лучшие импортные аналоги.
— Сбор и анализ информации из открытых источников?
— Ну можете использовать и закрытые, я не против.
— Вот с этим вот проблема, — крякнул я. — Не хацкеры мы ни разу, какие бы сказки о злобных русских хацкерах не распространяла бы Объединенная Америка.
— Значит, плохо вы в ваших институтах учились, — усмехнулся Иван, сам в прошлом выпускник Императорского Пластунского Училища Всевеликого Войска Донского.
— Сам сапог, — обиделась Анька.
— А не хацкеры мы потому ни разу, потому что не освоились с местными компьютерными системами. Все равно, что я тебе японскую книжку дам, и ты у меня бегло ее прочтешь и потом расскажешь мне, какой смысл в свое повествование вкладывал автор эпохи Мэйдзи, а?
— Йой. Симасо, — подмигнул мне Иван.
У меня отпала челюсть, гулко стукнув о крышку стола.
— Сапог я сапогом, только в училище нам давали два иностранных языка — один восточный и один западный — и диплом военного переводчика, — пояснил он. — Ну я и выбрал японский и английский. Андестенд?
— Ага, — немного ошарашенно сказал я. — Гав ду ду. Ты хоть нам потом свои таланты распиши, а то вдруг пригодятся.
— Распишу. Так что пример ты выбрал неудачный. Так что, никак не можете освоиться с местными системами?
— Только как уверенные пользователи, не больше.
— Ладно, не страшно, — сказал он. — Короче, запускаете многофакторный анализ по тэгам и ищете в сети что-нибудь необычное.
— Да тут все необычное, — хмыкнул я. — В местной сети, называемой «Интернет», чего только нет — гигатонны трэша и угара.
— Ну это понятно. Но и полезного много. И вот еще была туманная наводка от одного из Скользящих, побывавшего здесь раньше — что-то неладное творится в АТР, Азиатско-Тихоокеанском регионе. Начните анализ оттуда.
— Хренасе, — сказал я. — Это три четверти земного шара от Арктики до Антарктики. Более определенно он не говорил?
— Нет. И уже не скажет.
— Ты про того самого Прола говорил?
— Да, про него.
— Мы хотели посмотреть, но дед нам не дал его личное дело…
— Раз не дал, значит у него были на это причины. Вам не обязательно знать информацию, которая вас не касается, — твердо сказал Иван. — Вы что, не поняли, куда попали? Это такая же, даже более засекреченная спецслужба, чем СБ, и ваше родственное положение не дает вам право лезть, куда не надо. Будьте хоть довольны, что дед тут не ввел ограничения по семейственности и подчиненности, памятуя о том, что волшба передается генетически и отвергать людей только за то, что они родились в семье сотрудника, непозволительная роскошь. Так что у деда вы — подчиненные, а не любимые внучки. Поняли, стажеры?
— Так точно, вашбродь! — шутливо отсалютовал я ему двумя пальцами, прижатыми ко лбу.
